Гость волшебного мира. Книга первая. Незнакомец
Шрифт:
Довольный своей догадкой, он, сияя, обернулся к бабе Сейде. Та красноречиво смотрела на вторую корзину, ту, куда Витя недавно переложил излишек мёда из первой. Деваться было некуда, и Витя со вздохом взялся за плетёную ручку.
– Высыпь тут – сказала колдунья. – Он сам заберёт.
Витя вывалил соты горкой на краю ручья – сразу же, со всех сторон слетелись осы. К его удивлению, баба Сейда не стала звать медведя колдовскими обрядами, как он ожидал.
Ведьма сразу же пошла прочь от ручья. Витя схватил корзины и побежал за нею.
Обернувшись, он бросил взгляд на слишком уж заметную гору мёда напротив берлоги.
– А охотники не догадаются? – задыхаясь от быстрого хода, спросил он у бабы Сейды.
– Не успеют – кратко ответила ведьма, идя вперёд.
Тотчас далеко позади раздался хруст сухих сучьев и порыкивание громадного зверя, вылезающего из-под земли. Затем послышался плеск воды и тяжкий шум дыхания.
Баба Сейда шла, не оборачиваясь. Витя втянул голову в плечи и едва удержался от соблазна оглянуться…
Дойдя до сосен, он разделил оставшуюся добычу на обе корзины – нести стало легче. В деревню Витя вошёл почти рука об руку с колдуньей, немало изумив односельчан.
– Никогда не забывай про хозяина леса! – сказала баба Сейда ему напоследок и указала взглядом на Витин карман.
И Витя, опомнившись, нащупал там алатырь-камень. Когда он вскинул голову, баба Сейда уже скрылась в своей избе…
В тот вечер у старосты в доме собралось всё село. Ну, кроме ведьмы, конечно. Витя был героем дня. Мёд бережно перекладывали в банки, боясь оборонить хоть каплю. А вот алатырь-камень взять в руки никто не решился, только мама чуть-чуть подержала.
Старики многозначительно переглядывались друг с другом и опасливо шептались.
– Признала… – слышалось по комнате тут и там, и все косились на Витю.
– И грибные места ему покажет – проговорил Трофим.
Мама, поняв о чём речь, тут же вскочила и закрыла собой сына, гневно глядя на всех вокруг.
– Я не пущу его к ведьме! Тем более, что-то просить! – неистово и звонко крикнула она. – Чем это ему обернётся?
– Я и сам не буду – буркнул Витя.
Мама положила руку ему на плечо и прижала к себе.
Деревенские смущённо отводили взгляды.
– Я просто в лес за ней пойду – продолжил мальчик.
Мама широко распахнула глаза, изумлённо глядя на Витю.
– Я не боюсь её, мама. Она не заведёт меня в болото. А нам зимой надо что-то есть – закончил Витя твёрдо.
Все деревенские умолкли. Трофим одобрительно кивнул. А жена старосты даже всплакнула.
– Мы с каждой дойки кружку молока теперь только вам отдавать станем – сказала она маме.
Конечно, дома был ещё серьёзный разговор. И не один. Но Витя твёрдо стоял на своём, грозя, что будет самовольно убегать за бабой Сейдой – через окно, чердак, да как угодно, не остановишь.
И мама сдалась. Но, поставила условие непререкаемым тоном: держаться у реки и каждые пару метров делать зарубки на деревьях.
– Я буду проверять! – категорически предупредила она. – И по отметинам увижу, был ты рядом с рекой или нет!
И не желала слушать возражения, что Витин путь зависит от маршрута бабы Сейды.
– Мне всё равно, куда она пойдёт! Мы говорим о тебе! – отрезала мама. – Чтоб ты знал дорогу обратно!
Витя засопел – такой уговор мог сделать бессмысленной всю эту затею. Но, к его удивлению, ничего нарушать и не пришлось – баба Сейда сама от реки Вьюнки не отходила. И вряд ли потому, что боялась заблудиться. Река, очевидно, имела для ведьмы большое значение в её таинственных делах.
Первые три дня слежки за колдуньей в лесу оказались бесплодны. Да, она выводила Витю к своим укромным полянам. Но грибов там было ровно столько, чтоб заполнить её лукошко и ни одной лисичкой больше, как Витя не искал.
Собрав грибы, баба Сейда, однако, не возвращалась тут же в деревню. Она находила новую поляну – всегда у реки. И рассеивала на ней широким взмахом какую-то белую мелкую крупу, похожую на манку.
«Может, корм для птиц или зверей – подумал Витя – Как мёд тогда медведю…»
Задержавшись на поляне, он решил посмотреть что будет, кто придёт – но ничего не случилось.
На следующий день баба Сейда собрала грибы с другой поляны, и рассыпала крупу в новом месте. То же самое было и назавтра. Витя же по-прежнему возвращался пустой.
– Вот и нечего следить за ней, значит – говорила мама.
Но, затем, баба Сейда начала обходить те поляны, где делала посевы – по одной каждый день. И везде там пестрели россыпи грибов. Теснясь друг к другу тут стояли и белые, и рыжики, и маслята, и роились гроздья опят.
И было их больше, чем для одного ведьминого лукошка. Ровно на две Витины корзины, гриб в гриб.
Припасы деревенские росли теперь как на дрожжах. Все вёдра, а следом и бочки заполнились маринованными грибами. И Витя понимал, что баба Сейда это знает. Нарочно позволяя ему ходить за собой, она помогает деревне, не упрощая свой чёрный образ в глазах односельчан.
И по какому-то немому уговору с колдуньей Витя никому не рассказывал её секрет.
Лишь однажды он наскрёб в траве горсть ведьминой крупы – твёрдой, и сладкой – и посеял в огороде на грядке. Для результата видимо, была важна лесная почва и близость реки – не зря все поляны баба Сейда подыскивала с ней рядом. А возможно использовала ещё и заклинания. Во всяком случае, крупа на грядке никаких всходов не дала. Да ещё и с той поляны Витя грибов собрал потом намного меньше.
С этого дня он перестал выслеживать, где ведьма делает посевы. Достаточно стало лишь наполнять корзины там, куда она его приводила.
Походы в лес, со временем, вошли в однообразное русло. Сегодняшнее утро не стало исключением.
Как и всегда, держась от ведьмы на расстоянии, Витя вошёл в окутанную туманом чащу. Приземистая фигура бабы Сейды с неизменным посохом темнела вдали меж деревьев.
Витя вынул грубый, кустарный нож – раньше им секли траву для кроликов. И начал привычный ритуал: делать по пути выщерблины на стволах – через два на третьем.