Говорить ли президенту?

Арчер Джеффри

— Жду, может, скажешь что-нибудь еще. Ответный комплимент ты услышишь при встрече, это не телефонный разговор.

— Ладно, иди, вырезай сердце очередной жертве, только поскорее, я больше не могу.

— Мы оперируем вросший ноготь, — засмеялась она и повесила трубку.

Марк кругами ходил по комнате, мысли перескакивали от пятнадцати сенаторов к Элизабет и вновь возвращались к сенатору-убийце. Не слишком ли гладко развивается его роман с Элизабет? Может быть, это сенатор ищет его, а не он сенатора? Марк чертыхнулся и налил себе пива. Вспомнился Барри Калверт — по воскресеньям они обычно играли в скуош. Потом Ник Стеймз, Стеймз, который, сам того не зная, занял

его место. Как бы поступил Стеймз, если бы остался жив? В памяти вдруг вспыхнула фраза, оброненная Ником на прошлогодней рождественской вечеринке в конторе: «Джордж Стампузис из «Нью-Йорк таймс» (еще один грек, никуда не денешься) после меня — лучший специалист по уголовным преступлениям в этой треклятой стране. О мафии и ЦРУ ему известно больше, чем всем преступникам и сыщикам вместе взятым».

Марк позвонил в справочное бюро Нью-Йорка и, толком не зная зачем, узнал номер Стампузиса.

— Спасибо, — поблагодарил он оператора.

— Всегда к вашим услугам.

Марк набрал номер.

— Попросите, пожалуйста, Джорджа Стампузиса из отдела уголовной хроники.

Его соединили.

— Стампузис, — услышал он голос в трубке. В «Нью-Йорк таймс» слова расходовали скупо.

— Добрый день. Меня зовут Марк Эндрюс. Я звоню из Вашингтона. Мы были дружны с Ником Стеймзом; я служил у него в отделе.

Голос потеплел.

— Да, я слышал об этой страшной аварии — если, конечно, это была авария. Чем могу вам помочь?

— Мне нужна секретная информация. Вы можете встретиться со мной прямо сейчас?

— К Нику это имеет отношение?

— Да.

— Тогда встретимся в восемь, на северо-восточном углу Двадцать Первой и Южной Парковой. Успеваете?

— Вылетаю первым рейсом, — сказал Марк и поглядел на часы.

— Жду.

Самолет Восточной авиакомпании Вашингтон — Нью-Йорк приземлился в начале восьмого. Выбравшись из толпы, снующей вокруг багажной стойки, Марк направился к стоянке такси. В Манхэттен его вез пожилой, пузатый, небритый житель Нью-Йорка с незажженным сигарным бычком, который он то и дело перекатывал из одного уголка рта в другой.

Всю дорогу таксист болтал без умолку. Его монолог почти не требовал от Марка участия в беседе, так что он мог использовать время в пути, чтоб собраться с мыслями.

— В стране полно дерьма, — сигара подпрыгнула вверх.

— Ваша правда, — согласился Марк.

— Не город, а помойная яма.

— Верно, — согласился Марк.

— А все эта сучка Кейн. Ее и повесить мало.

Марк похолодел. Эти слова повторяли тысячу раз на дню, но для кого-то в Вашингтоне они не были пустой угрозой.

Шофер притормозил у края тротуара.

— Ровно восемнадцать долларов, — сигара дернулась вниз.

Марк положил десятку и две пятерки в маленький пластиковый ящик, прикрепленный к защитной ширме, отделяющей водителя от пассажира, и вышел.

К нему навстречу шел приземистый, средних лет мужчина в твидовом пальто. Марк зябко поежился. Он и забыл, как холодно в Нью-Йорке в марте.

— Эндрюс?

— Угадали.

— Если всю жизнь изучаешь преступников, поневоле начинаешь рассуждать как они. — Он окинул взглядом костюм Марка. — Агенты ФБР стали одеваться не в пример лучше прежнего.

Марк смутился. Неужели Стампузис не знает, что в ФБР платят вдвое больше, чем в нью-йоркской полиции?

— Любите итальянскую кухню? — спросил Стампузис и, не дожидаясь ответа, бросил на ходу: — Повезу вас в одно местечко — Ник частенько сюда захаживал.

Молча шли они вдоль длинного квартала. У каждого входа в ресторан Марк замедлял

шаг. Внезапно Стампузис исчез за одной из дверей. Марк прошел за ним через обшарпанный бар; у стойки толпились мужчины; все были крепко навеселе и продолжали напиваться. Наверное, их не ждали жены, а если и ждали, их все равно не тянуло домой.

Миновав бар, они очутились в уютном, выложенном кирпичом обеденном зале. Высокий, стройный итальянец провел их к угловому столику: очевидно, Стампузис был здесь желанным гостем. Меню Стампузис смотреть не стал.

— Рекомендую пиццу с устрицами. После этого заказывайте что хотите.

Марк последовал его совету. За ужином болтали о пустяках.

Марк два года проработал с Ником Стеймзом и знал святое правило средиземноморцев: за вкусной едой о деле — ни слова. Как бы там ни было, Стампузис все еще изучал его, а Марку так нужно было его доверие. Расправившись с огромной порцией, Стампузис принялся за двойной кофе, который запивал ликером Самбука; только теперь он взглянул на Марка и заговорил по-другому:

— Вы работали у великого человека, он один из тех редких людей, которые по-настоящему служат закону. Если бы каждый десятый сотрудник ФБР был так же умен и порядочен, как Ник Стеймз, вашей лавочке было бы чем гордиться.

Марк посмотрел на него, собираясь заговорить.

— Нет, не надо говорить ничего о Нике; вы здесь из-за него, мне этого довольно, а своего мнения о Бюро я все равно не изменю. Я веду уголовную хронику вот уже тридцать лет и могу сказать, что и ФБР и мафия разрослись и стали могущественнее. Но это все. Больше никаких изменений не наблюдалось. — Он налил себе в кофе Самбуки и шумно глотнул. — Ладно. Чем я могу вам помочь?

— Любыми неофициальными сведениями, — сказал Марк.

— Идет, — сказал Стампузис. — Интересы у нас общие.

— Меня интересуют два вопроса. Первое: есть ли у кого-нибудь из сенаторов прямой выход на заправил организованной преступности, и второе, как относится обыватель к законопроекту о владении оружием?

— Всего-навсего! — саркастически заметил грек. — Ну что ж, с чего начать? На первый вопрос ответить легче, поскольку половина сенаторов тесно связаны с организованной преступностью, сиречь с мафией, как ни старомодно звучит это название. Некоторые из них даже не подозревают об этом, но, принимая во внимание, что предвыборные кампании зачастую финансируются бизнесменами или крупными корпорациями, прямо или косвенно связанными с преступным миром, каждого президента можно с чистой совестью считать преступником. Но когда мафии нужен сенатор, она обычно подкупает его через третье лицо, впрочем, и такое получается редко.

— Почему? — удивился Марк.

— Человек, который станет плясать под их дудку, нужен мафии, чтоб обходить закон, беспрепятственно совершать сделки, выигрывать дела в суде, ну и так далее. Договоры с зарубежными странами или же одобрение Верховного суда им просто не интересно. Среди сенаторов иные обязаны своим успехом связям с мафией — те, кто начинал карьеру судьей по гражданским делам или членом местного законодательного собрания и получил финансовую поддержку непосредственно от мафии. Впрочем, они, возможно, не вполне отдавали себе в этом отчет; не каждый станет подвергать источники тщательной проверке, когда хочет, чтоб его избрали. В Аризоне и Неваде мафия занимается законным бизнесом, но боже упаси кого-нибудь туда сунуться. И наконец, в случае с Демократической партией существуют рабочие организации — самая мощная среди них — профсоюз водителей грузового транспорта. Вот и все, Марк, — весь тридцатилетний опыт работы за десять минут.