Говорить ли президенту?

Арчер Джеффри

Дверь отворилась, и в комнату вошел директор.

— Доброе утро, Эндрюс. — Он посмотрел не на Марка, а на настенные часы. — Они всегда немного спешат. — Молчание. Часы на башне старого почтамта пробили семь.

Директор сел, и руки его, как всегда, властно легли на стол.

— Начнем с моих новостей, Эндрюс. Мы только что получили информацию о «линкольне», утонувшем в Потомаке вместе с Калвертом и Стеймзом.

Директор открыл новую папку, озаглавленную «Только для старших офицеров», и посмотрел содержимое. Что там, в этой папке? О чем он сейчас узнает?

— Похвастать особенно нечем. Ганс-Дитер Гербах, немец. Из Бонна поступили сведения: мелкий вымогатель, работал в Мюнхене,

пять лет назад исчез, и след его теряется. Некоторые сведения позволяют предположить, что он побывал в Родезии и даже какое-то время работал на ЦРУ, в бригаде «Белая молния». В ЦРУ о нем молчат. Вряд ли до четверга от них поступит хоть какая-то информация. Поневоле задумаешься, на чьей они стороне. В 1980 году Гербах объявился в Нью-Йорке, но зацепиться тут не за что — слухи, домыслы, официальных данных нет. Выживи он, наша задача бы упростилась.

Марк вспомнил перерезанные глотки в Медицинском центре Вудро Вильсона. Вряд ли.

— При расследовании обстоятельств катастрофы обнаружился любопытный факт: на обеих задних шинах машины Стеймза и Калверта найдены маленькие дырочки. Они могли возникнуть при падении с берега, но наши лаборанты считают, что это пулевые отверстия. Если это так, Уайатт Эрп [13] — сопливый мальчишка в сравнении с этим стрелком.

Директор нажал кнопку селектора.

— Пригласите, пожалуйста, ко мне заместителя директора Роджерса, миссис Макгрегор.

13

Эрп Уайатт (1848–1929) — герой американского фронтира, охотник на бизонов и игрок.

— Сейчас, сэр.

— Ребята мистера Роджерса нашли заведение, в котором служил Казефикис. Посмотрим, может, оттуда удалось что-то выжать.

Заместитель директора постучал и вошел. Директор указал ему на стул. Роджерс, улыбнувшись Марку, сел.

— Выкладывайте подробности, Мэтт.

— Честно говоря, сэр, владелец «Золотой утки» сперва неохотно шел нам навстречу. Думал, наверное, что я хочу привлечь его за нарушение правил найма. Пришлось пригрозить, что, если он не расскажет все, я его вообще закрою. В конце концов он признался, что 24 февраля нанял на работу человека, по описанию похожего на Казефикиса. Он послал Казефикиса прислуживать на скромном обеде в один из кабинетов «Джорджтаунской гостиницы» на проспекте Висконсин. Обед заказал некий Лоренцо Росси. Ставил непременным условием, чтобы официант не говорил по-английски. Заплатил наличными. Мы проверили Росси на всех компьютерах — ничего. Имя явно вымышленное. То же и с «Джорджтаунской гостиницей». Владелец сказал, что мистер Росси заказал обед в кабинете, без официанта, на 24 февраля, заплатил наличными вперед. На вид 5 футов 8 дюймов, смуглый, без особых примет, темноволосый, солнечные очки. По словам владельца, похож на итальянца. Никто в гостинице не знает, да и не хочет знать, кто приходил в тот день на обед в заказанный Росси кабинет. Боюсь, многого мы здесь не добьемся.

— Согласен. Имей мы в запасе пять лет, а не пять дней, можно было бы хватать на улице каждого итальянца со схожими приметами. А какие вести из больницы, Мэтт? Удалось узнать что-нибудь новое?

— Там сам черт ногу сломит, сэр. Полно народу, приходят, уходят, целый день и почти всю ночь. Медперсонал работает посменно, они и своих-то не знают, не говоря уже о чужих. Можно разгуливать по больнице с фонариком целый день, никто тебя не остановит, разве только попросят посветить.

— Так, понятно, — сказал Тайсон. — А вы, Эндрюс, чем порадуете? Что-нибудь узнали за прошедшие сутки?

Марк открыл голубую пластиковую

папку с документами. Он доложил, что из ста сенаторов тридцать восемь 24 февраля были далеко от Вашингтона и их вполне можно исключить. Остаются шестьдесят два. Он протянул список директору.

— Крупная рыба легла на дно, — сказал он, бегло просмотров список. — Продолжайте, Эндрюс.

Марк рассказал о встрече с православным священником. Как он и ожидал, ему здорово влетело за то, что не сразу вспомнил о бороде. Получив нагоняй, он продолжил:

— Сегодня утром я встречаюсь с отцом Грегори, после чего собираюсь повидать вдову Казефикиса. Вряд ли это что-то даст, но думаю, нужно проработать эти версии. Потом вернусь в Библиотеку конгресса и постараюсь вычислить, кому из шестидесяти двух сенаторов может быть выгодна смерть президента Кейн.

— Для начала разбейте их по категориям, — посоветовал директор. — Сперва политическая партия, потом комитеты, внеслужебные интересы, степень личного знакомства с президентом. И не забудьте, Эндрюс: тот, кого мы ищем, 24 февраля обедал в Джорджтауне: это должно сократить число подозреваемых.

— Но, сэр, я полагаю, все они обедали 24-го.

— Совершенно верно, Эндрюс, но не все — в отдельном кабинете. Многих, наверное, видели в общественных местах, кто-то обедал с официальными лицами — избирателями, федеральными служащими или членами оппозиции. Нужно выяснить, кто чем занимался, но так, чтобы наш сенатор ничего не заподозрил.

— Но как это сделать? Что вы предлагаете, сэр?

— Все очень просто, — ответил директор. — Вы обзваниваете секретарей сенаторов и спрашиваете, может ли их босс посетить обед… — он поразмыслил, — семинара по экологическим проблемам городов. Да, это то, что нужно. Назовите число, скажем, пятое мая, и спросите, посещал ли босс обеды, — директор заглянул в календарь, — семнадцатого января или двадцать четвертого февраля, поскольку не все сенаторы, получившие приглашение, пришли, а кое-кто явился без приглашения. Скажите, что письменное подтверждение пришлете после. Если вы не напишете, секретари тут же забудут о вашем звонке, а если кто и вспомнит, пятого мая нам уже будет все равно. Ясно одно: ни один сенатор не станет делиться с секретарем планами убийства президента.

Заместитель директора поморщился.

— Если его поймают, сэр, все провалится к чертям. А нас привлекут за скверные шутки.

— Нет, Мэтт, если я скажу президенту, что кто-то из ее бесценных собратьев собирается всадить ей нож в спину, ее в этой шутке мало что порадует.

— У нас нет доказательств, сэр, — сказал Марк.

— Так найдите их, Эндрюс, или нам всем придется подыскать другую работу, поверьте моему опыту.

Поверьте моему опыту, подумал Марк.

— Наш единственный козырь, — продолжил директор, — то, что в деле, возможно, замешан сенатор. Но остается всего пять дней. Если провалимся в следующий четверг, потом можно будет хоть двадцать лет изучать материалы следствия — времени будет навалом. А вы, Эндрюс, сможете разбогатеть, написав об этом книгу.

Марк стал взвешивать свои шансы разбогатеть.

— Не берите в голову, Эндрюс. Я информировал шефа Службы личной охраны. Не сказал ничего лишнего — только то, что было в вашем докладе, как мы вчера договаривались, так что до десятого марта нам предоставлена полная свобода действий. Я разрабатываю план на случай изменения обстановки — он может понадобиться, если до десятого мы так и не узнаем, кто предатель. Не стану вас сейчас утомлять. Я также разговаривал с ребятами из уголовной полиции; они сообщили довольно мало интересного. Впрочем, вам, наверное, будет любопытно узнать, что они успели побеседовать с женой Казефикиса. Соображают они побыстрее вас, Эндрюс.