Грабители
Шрифт:
— Как имя парламентера?
— Эй, как тебя зовут? — запоздало спросил Монро.
— Мня зовут Торрик, — сказал парламентер и поклонился.
— Его зовут Торрик, сэр, — доложил Жак.
— Ладно, веди его к лагерю, я поговорю с ним лично.
— Есть, сэр.
24
Подгоняемый ревом танкового двигателя, лабух шустро рысил по высокой траве, а повозка подпрыгивала на болотных кочках, и временами казалось, вот-вот опрокинется.
Следовавший позади повозки танк обогнал ее перед самым лагерем и остановился возле ожидавших парламентера полковника Вильямса, капитана Фарнбро, а также Бонн и Саломеи. Все остальные занимались другими делами — чистили оружие и продолжали благоустраивать лагерь.
Остановив лабуха перед бруствером, Торрик бросил вожжи и сошел на землю. Затем подошел к Вильямсу, отвесил ему поклон и произнес снова:
— Я пришел к вам с миром.
— Приятно это слышать, мистер Торрик. Так, кажется, вас зовут?
— Откуда вы знаете? — удивился парламентер. — Вам сказал человек по имени Сэр, который живет в маленькой коробке? — И Торрик указал на рацию, прицепленную к бронежилету лейтенанта Монро.
Поняв, в чем дело, Жак рассмеялся. Вильямс, однако, совершенно серьезно разъяснил:
— "Сэр" из его коробки сообщил «Сэру» из моей, — и полковник показал свою рацию, — а уж он сообщил мне.
— Я понял, — кивнул Торрик и с интересом уставился на полковника, ожидая услышать что-то еще.
Вильямс, в свою очередь, ждал предложений парламентера:
— Ну так что вы хотели нам сообщить, мистер Торрик?
— Я пришел к вам с миром, — снова повторил тот и, достав белую тряпку, взмахнул ею над головой. Очевидно, он не особенно понимал смысл этого ритуала.
— Кто вас послал к нам? — стал задавать полковник наводящие вопросы.
— Народ вольного города Урюпина и его староста Мастар, — нараспев произнес Торрик, а затем указал на Саломею и сказал: — Она очень красивая, только чего-то боится… А эта, — указал он на Бонн, — хочет иметь большое потомство.
— Ну выдал, — обронила Бонн.
— Не отвлекайтесь, мистер. Торрик, Вы решили сдать нам город?
— Нет, не решили.
— Нет? Значит, вы хотите сражаться с нами?
— Я пришел с миром, — снова повторил парламентер и, посмотрев на девушек, счастливо заулыбался.
— Послушайте, Монро, поговорите вы с ним, — попросил полковник. — Что-то у меня не получается.
— Хорошо, сэр. — Жак шагнул к туземцу тронул его за плечо и строго произнес:
— Торрик, смотри на меня. Соберись, Торрик. Зачем ты к нам пришел? Кто тебя послал?
— Народ вольного города Урюпина и его староста Мастар… — отбарабанил тот.
— Отлично, Торрик, тогда пусть ваши солдаты придут сюда и сложат свое оружие. Понял?
— У нас нет солдат, — неожиданно заявил парламентер. — Солдаты ушли.
— Когда ушли? Куда? — не удержался полковник.
— Обратно ушли. Ночью.
— А откуда они приходили?
— Из Энно-Вайс — долины больших городов.
— То есть мы можем войти в город, Торрик? — спросил Монро.
— Да-да, — радостно закивал тот. — Все идите в город. Мы будем рады принять вас как гостей.
— Ну ты хитер, братан, — неожиданно заявил пехотинец, сопровождавший Монро. Он все еще сидел нa броне ракетного танка и с интересом прислушивался к беседе.
Увидев, что все обратили на него внимание, солдат виновато улыбнулся и сказал:
— Извините, сэр.
— А почему мы должны тебе верить? — задал вопрос полковник. — А вдруг в городе засада?
— Засада?
— Да, засада.
Торрик поскреб нестриженую голову и признался:
— Это слово я не знаю.
— Ну враги, понимаешь? Вдруг в городе спрятались враги, тогда что?
— Врагов нет, — замотал головой Торрик, — они ушли ночью в долину больших городов…
— В Энно-Вайс, это мы уже слышали. Какие гарантии? — не унимался полковник.
— Так мы ничего не добьемся, сэр, — сказал Жак. — Ведь этот язык для него практически иностранный. Может, он и сам не понимает половины из того, что говорит, — и, повернувшись к Торрику, лейтенант спросил: — Расскажи про Василия, который обучал тебя.
— Василий был хороший человек, но очень старый. Он умер…
— А откуда он здесь взялся?
— 0-хо-хо, — вздохнул Торрик и покачал головой. — Была большая война — везде. — Он обвел рукой вокруг себя. — Василий и другие солдаты вынырнули из воздуха и напали на Фо-Менко Четвертого. Была страшная битва, и все солдаты Василия погибли, а Фо-Менко Четвертый испугался и бросил все. Потом ушел в Энно-Вайс.
— А что он бросил?
— Все, что взял в мертвых домах, — и Торрик указал на частокол черных пирамид, высившихся у самого горизонта. — Это было давно. Меня не было…
— М-да, — вздохнул полковник. — Нужно, чтобы кто-то пошел с ним в город и проверил — так ли все, как он нам тут напел.
— Пусть пойдет она, — сказал Торрик, указывая на Саломею. — Она красивая.
— Нет, пилотами я бросаться не буду. Об этом, парень, даже не думай.
— Тогда он, — кивнул Торрик на Жака, — я его знаю.
— Хорошо, я согласен, — сказал Вильямс. — А ты, Монро?
— Без вариантов, сэр. Оружие взять можно?
— Бери. Побольше патронов и гранат. В случае чего продашь жизнь подороже…
25
По мере того как повозка все больше удалялась от оставшихся позади «скаутов», в душе Жака рождалось неприятное чувство тревоги.