Грани лучшего мира. Том 2. Ветры перемен
Шрифт:
С пристани открывалась жуткая панорама залива. Из воды торчали наполовину затонувшие остовы кораблей, которые прогнили без должного ухода и ремонта. Трупы обитателей порта казались безжизненными элементами кошмарной картины, аккуратно размещенными на строго определенных местах. Даже покачивающиеся на волнах вздутые тела, прибитые к берегу приливом, были не более чем простой частью экспозиции жестокого художника. Затянутое серыми тучами полуденное небо добавляло еще больше зловещих тонов, не позволяя ни единому лучику света упасть на оскверненную
– Что здесь произошло?
– пробормотал Демид, ступив с баркаса на пирс.
– Я не слышу, - озадаченно ответила Коваленуапа, уставившись пустым взглядом в одну точку.
Один из рыбаков Бухты Света, которые согласились перевезти двух пассажиров в Новый Крусток, поспешно отвязывал судно от причала, не успев его толком пришвартовать.
– Постойте, вы же еще не получили награду от Комитета за содействие нам, - напомнил Демид.
– Вы, мастер Павий, не видите, что тут творится?
– второй рыбак махнул рукой в сторону заваленного трупами порта.
– Мы ни на минуту здесь не задержимся!
– Жизнь дороже, - дрожащим голосом согласился его напарник, отталкивая баркас от пирса.
Настроив косой парус должным образом, они быстро отдалились от побережья, оставив фасилийца и дикарку на границе руин, в которых некогда кипела жизнь. Пропахшая алкоголем и потом, грязная и аморальная, но жизнь.
– У них мало еды. И мало воды, - заметила Коваленуапа, следя за удаляющимся корабликом.
– В пути они умрут.
– При виде подобной картины о голоде и жажде подумаешь в последнюю очередь, - произнес Демид, вглядываясь в остатки портового района.
– Спастись бы самому сейчас, а остальное как-нибудь уладится.
Раньше он и сам бы предпочел поскорее убежать от подобного зрелища, даже неважно куда, лишь бы скрыться от неизвестности и страха. Но пережитое на острове что-то сломало внутри бывшего помощника капитана. Жизнь показала себя с совершенно новой стороны. Если, конечно, это была жизнь...
– Я не слышу, - повторила дикарка.
– Говори медленнее. Духи тихие. Мне сложно понимать тебя. Мне сложно говорить с тобой.
– Ты потеряла свой дар?
– забеспокоился Демид.
Его беспокойство вполне обоснованно. Если Мадзунту утратит свои способности, то это будет означать напрасные жертвы команды "Отважной куртизанки", гибель племени Наджуза окажется бессмысленной, миссия Комитета проваленной, а Алокрия и весь мир потонут в хаосе, навеянном ветрами купола.
– Нет. Они меня слышат. Я их - плохо, - ответила Коваленуапа.
– Не волнуйся. Я могу сделать необходимое. Даже так.
Вот только теперь она не могла расслышать шепот духов. А что, если они будут против ее решений? Впрочем, мертвецы не всегда здраво оценивают условия, в которых оказываются живые люди. Велика вероятность, что придется повелевать духами против их воли, как бы неправильно это ни было...
– Хорошо, - облегченно выдохнул Демид и вновь посмотрел на безжизненный порт.
– Но что же тут произошло?
– Пришла большая беда?
– предположила Коваленуапа.
– Ты имеешь в виду ветры купола?
– фасилиец еще раз пробежался глазами по жуткой картине.
– Как-то непохоже. Я слышал много рассказов очевидцев, да и сам однажды побывал на кагоке, которую обдало таком ветром. Ощущения совсем не те.
– Тогда пришли враги. Другого не остается.
– Возможно. Но какой человек в здравом уме будет выступать против других людей, когда мы все находимся на грани гибели?
Дикарка покачала головой и снова начала прислушиваться к голосам духов, но, судя по всему, результат оставался все тем же. Демид пожал плечами и пошел по пирсу в сторону порта. Стоя на одном месте ответов все равно не найти.
Обтянутые серой кожей лица смотрели на фасилийца впавшими остекленевшими глазами. Кажется, ему были знакомы некоторые мертвецы - с кем-то от выпивал, с иными дрался в трактирной потасовке, а с той разорванной пополам красивой девушкой однажды ночевал, заплатив за фальшивую страсть больше половины месячного жалования. Впрочем, оно того стоило...
– Это сделали не люди, - заметила Коваленуапа, подойдя к своему спутнику, который склонился над изувеченным трупом дорогой проститутки.
– Но и не звери. Это сделали люди-звери.
– Что ты имеешь в виду?
– Демид наконец оторвал взгляд от застывшего лица мертвой красавицы.
– Кто-то наподобие ваших... я забыл, как называется племя людоедов с твоего острова. Такие люди-звери?
– Нет, не такие, - она отрицательно покачала головой и на мгновение прикрыла глаза.
– Внешне люди. Внутренне - нет. Не дикие звери в пустых телах. Но звери, что есть в каждом человеке. В них нет больше людей.
– Не слишком внятное объяснение, - поморщился фасилиец.
– Это тебе духи сказали?
Коваленуапа неопределенно кивнула.
– Очень плохо слышу. Они не со мной говорят. Между собой. Не могу разобрать.
– Тогда просто не обращай на них внимания, - предложил Демид.
– Пойдем в город.
– Там опасно.
– Сейчас везде опасно, - усмехнулся бывший помощник капитана.
– Попробуем что-нибудь выяснить, вдруг Комитет еще на месте. Или нас там убьет какая-нибудь тварь. Либо найдем ответы на вопросы, либо они нас больше не будут волновать. В любом случае мы в выигрыше, верно?
Он поднял руку, чтобы смахнуть лезущие в глаза грязные волосы, но почему-то ничего не получилось. Машинально повторив взмахи несколько раз, Демид понял, в чем дело, негромко выругался и раздраженно взглянул на свою окровавленную культю. К потере конечности еще надо привыкнуть.
– Болит?
– поинтересовалась Коваленуапа.
"Конечно болит, ведь ты мне мясо с руки срезала каким-то куском камня, сломала оголенные кости пинком, приложила к ране непонятное месиво из травы, а потом мне повторно ампутировали оставшийся от руки огрызок в колониальном лазарете!"