Грани лучшего мира. Том 2. Ветры перемен
Шрифт:
С трудом скрыв счастливую улыбку, Семион любовался настоящим правителем Фасилии и рассказывал все, что удалось узнать его людям. Шпион не мог оторвать глаз от великого Кассия - наконец-то любимый монарх стал самим собой! А остальное - ерунда.
– Значит, Бахирон бросился защищать свой народ от непонятной смертельной угрозы, не обращая внимания на наше вторжение, - нахмурился король, когда Лурий закончил свой доклад.
– Он верил, что Джоанна сможет убедить меня заключить перемирие, когда Алокрия уже практически пала предо мной.
– Достаточно глупо с его стороны, - заметил шпион.
–
– Но он верил, понимаешь? Верил в Джоанну и... в меня?
Король Фасилии нахмурился еще сильнее. Как бы Кассий ни убеждал себя в обратном, Бахирон Мур всегда был человеком чести и благородным правителем своей страны. Ему не чужды хитроумные уловки и тактические трюки, но он никогда бы не опустился до подлого завоевания ослабших соседей, измученных гражданской войной и загадочными катаклизмами.
Кассий развернулся и взглянул на могилу дочери. Джоанна была права с самого начала. И чего тут еще думать?
– Ждешь от меня поступка настоящего правителя, Семион?
– грозно спросил король.
– Народ Фасилии будет счастлив исполнить любое ваше приказание, - поклонился шпион, скрывая блеск в глазах.
– Вы всегда руководствуетесь честью и доблестно следуете своему кредо. Любой ваш поступок...
– Тогда мы поможем Алокрии, - перебил его Кассий.
– Что?
– опешил Семион.
Подобного решения короля он не ожидал. Но ведь так Кассий становился еще лучше! Захватить раздавленную страну может любой, у кого достаточно денег и солдат, а поистине великий правитель способен помочь вчерашнему врагу! Король принял волевое решение, без прикрас демонстрирующее всю его доблесть, справедливость, благородство и силу духа. Такого Кассия любил Семион, восторгался и почитал.
– Собирай командующих, - приказал фасилийский король.
– Мы предложим свою помощь Комитету. Настала пора оставить в прошлом глупое противостояние наших стран, нам нужно помочь Алокрии стать прежней, чтобы между двумя великими народами установилась дружба и добрососедские отношения. В будущее мы войдем вместе и создадим лучший мир!
"Этого желала Джоанна...", - мысленно добавил Кассий. Ледяной сквозняк небрежно смахнул с его щеки слезу, налету обратив ее в крохотную соленую песчинку, поблескивающую на фоне серого снега.
– Мой король...
– благоговейно прошептал шпион.
Ветер унес слова Семиона к ледяным пикам гор, которые безразлично смотрели на крохотных человечков, копошащихся в старой крепости. Ни они, ни серое небо, ни безжизненный снег, покрывающий промерзшую землю, не обратили никакого внимания на принятое Кассием историческое решение, способное навсегда изменить жизнь Фасилии и Алокрии. Вчерашние враги сообща построят лучшее будущее.
– Простите, а что насчет Спектра?
– вспомнил о старике Семион.
– Я же сказал, что не хочу даже думать об этом ничтожестве, - отмахнулся Кассий.
– Забудь о нем, он недостоин нашего внимания. Настоящие люди чести - это Бахирон Мур и члены Комитета. Вот кто ни за что не предаст свой народ.
***
– Однажды я предал свой народ, - начал рассказывать Шеклоз Мим.
– Меня тогда звали Шеклзамхе. Если вкратце, то я заключил договор с Нгахнаре - выменял у него свою жизнь на жизни всех в моем поколении. Произошло это несколько тысяч лет назад...
– Что за бред ты несешь?!
– Мирей нервно ходил по приемной наместника и методично хрустел суставами пальцев.
– Тысячи лет, Нгахнаре... Ты имеешь в виду божка смертепоклонников, что ли? Ты спятил, да?
Глава Тайной канцелярии вздохнул. Он, конечно, планировал рассказать обо всем другим комитам, но несколько позже, когда должна была раскрыться его настоящая роль в плане по уничтожению купола. Сейчас же он был просто не готов. Впрочем, к подобному очень сложно быть готовым.
– Тогда он еще не носил титула смерти воплощенной, - ответил Шеклоз, прекрасно осознавая, что поверить в его рассказ будет очень непросто.
– Нгахнаре некогда был человеком, правда, более совершенным, чем все мы. Он принадлежал к первому поколению нашего народа. Мне же довелось появиться на свет во втором поколении...
– Достаточно, - Мирей раздраженно отмахнулся от него.
– Зачем тебе это? Думаешь, кто-то поверит твоим побасенкам?
В зале остались только два комита, Ером, Ачек, Тормуна и Аменир, за которым был отправлен слуга. Раз уж Миму придется рассказывать о себе и полностью раскрывать план, то присутствие реаманта просто необходимо. Шпиону действительно никто не поверит, но специалист по невозможным вещам сможет доходчиво объяснить присутствующим его слова. Наверное...
– Я верю, - заявил Ачек.
– Я тоже, - прошептала Тормуна, потупив глаза в запыленный пол.
Те ощущения, которые они испытывали вблизи Шеклоза, красноречивее любых слов подтверждали признание комита. Багрово-черный владыка оставил очень отчетливый след в судьбе этого человека, а подобное от одной встречи, как в случае с Ранкиром, не случается. К тому же он без каких-либо последствий пережил смертельное касание Мертвой Руки. Разве нужны другие доказательства?
– И я верю, - поддержал сектантов Аменир.
– Сейчас из-за купола ирреальное витает в воздухе, поэтому я не замечал на общем фоне необычную энергию мастера Шеклоза. Но если сосредоточиться только на ней, то я могу с уверенностью сказать, что он... не такой, как мы.
– "Не такой, как мы". Вот уж с уверенность, так с уверенностью. И внятно-то как, понятно все, - съязвил Мирей.
– А раньше чего молчал?
– Я был слабее. И цели у меня такой не стояло. Да и на общем фоне...
– начал оправдываться реамант.
– Понял я уже, - огрызнулся комит колоний и вновь принялся нервно мерить приемную тяжелыми шагами.
– Пусть продолжает свой бред. Только по порядку, а то и без этого сумбура ничего не понятно.
Ером не отважился что-либо сказать. Он вжался в свое потертое пропитанное потом кресло и молился, чтобы все поскорее закончилось. Новые подробности сулили только новые неприятности, которых так стремился избежать наместник Евы. Шеклоз, проживший тысячи лет. Это какое-то безумие! Что дальше? Из пещер Силофских гор вылетят драконы и утопят весь мир в огне? Почему-то сейчас это уже не представлялось чем-то невозможным...