Грани лучшего мира. Том 2. Ветры перемен
Шрифт:
– Тогда, с вашего позволения, я возобновлю рассказ, - улыбнулся Шеклоз.
– Правда, должен признаться, что значительную часть своей долгой жизни я абсолютно не помню. Много раз я впадал в летаргический сон, который длился целые эпохи, и пробуждался уже иным человеком в иное время. Прошлое отпечаталось в моей памяти лишь фрагментарно и в общих чертах. Ежедневно я прилагаю огромные усилия, чтобы не забыть свое происхождение, вспомнить кто я такой.
– Ваш рассудок пытается защититься от тяжести прожитых лет, - догадался Аменир.
– Потеря памяти - лишь способ остаться в здравом уме.
Реаманту
– Думаю, что так оно и есть, - согласился Шеклоз.
– В любом случае кое-что я помню очень хорошо. Существуют моменты, которые не способны покрыться пылью забвения даже спустя тысячелетия...
– Ты затянул с предисловием, - буркнул Мирей.
– Ближе к делу. Что ты такое?
– Я представитель второго поколения древнего народа, который, кстати, проживал на территории нынешней Алокрии. Помните катакомбы и руины, на которых возведен Донкар? Это был один из наших крупнейших городов.
– Об архитектурных изысках расскажешь как-нибудь в другой раз, - снова перебил его комит колоний.
– Говори по существу. Что за древний народ? Какие еще поколения? И почему ты до сих пор жив?
Глава Тайной канцелярии разочарованно вздохнул. С такими слушателями эффектный рассказ как-то не клеился.
– Откуда появился наш народ, я не помню. Возможно, никогда и не знал, - произнес Шеклоз.
– Я родился во втором поколении. Мы были во многом похожи на наших родителей - представителей первого поколения, но они все равно значительно превосходили нас умом, красотой и телосложением. Тогда первейшие жили невероятно долго и при этом совершенно не старели, оставаясь мужчинами и женщинами в самом расцвете сил. Но когда на свет появилось третье поколение, еще более похожее на современное человечество, первейшие почувствовали в себе какие-то изменения, но не могли понять какие именно. С появлением четвертого поколения они при встречах начали замечать друг у друга седину и морщины, но не могли понять, что это такое. Рождение пятого поколения ознаменовало окончательное наступление старости первейших. Второе же поколение, которому принадлежал и ваш покорный слуга, к тому моменту вовсе превратилось в дряхлых стариков. А представители третьего по большей части уже скончались.
– Те, кто был моложе, старели быстрее?
– недоверчиво уточнил Мирей.
Комит колоний перестал нервно бродить по приемной и сел на стул. Он подпер голову рукой и внимательно вслушивался в каждое слово Мима. Все-таки бывший моряк любил небылицы, это у всех завсегдатаев портовых таверн было в крови. Или же ему просто хотелось уличить шпиона во лжи, поймав на какой-нибудь нестыковке в рассказе.
– Именно так, - подтвердил Шеклоз.
– Тогда первейшие начали искать причину и решение проблемы. Как оказалось, причина старения таилась в количестве людей.
– Чем больше людей, тем меньше жизни оставалось первым поколениям, - задумчиво произнес Аменир.
– В принципе, это возможно, если принять жизнь как некую весьма ограниченную субстанцию...
– Деталей я не помню и вам, молодой человек, не советую в это углубляться, - глава Тайной канцелярии перебил реаманта и вежливо улыбнулся, заставив юношу содрогнуться.
– Но ваши слова не лишены смысла, наверное, примерно так дела и обстояли. Однако вскоре произошло некое происшествие, которого до того дня не знал наш невинный мир.
– Убийство, - пробормотал Ачек.
Цепкий ум бывшего агента нарисовал ему картину тех событий на заре человечества. Широкими мазками и без деталей, но По-Тоно уже отчетливо видел, к чему ведет свой рассказ шпион. Шеклоз одобрительно хмыкнул.
– Да, убийство. Один человек убил другого человека. И тогда мы впервые почувствовали прилив жизни, отнимаемой у первых поколений рождением все новых и новых потомков.
– Но люди же и раньше умирали, - напомнил Мирей.
– Несчастный случай, от голода, холода, старости или на охоте зверь задрал, например.
– Наверное, судьба, - Мим драматично развел руками.
– А явления природы, события и бездумные животные - это лишь ее орудия. Подобную гибель можно назвать пустой смертью. Но когда человека убивает человек, то в силу вступают иные законы, не имеющие отношения к нашей реальности. Ведь убийство бессмысленно, верно? Да, но лишь в этом мире.
Теперь уже все поняли, к какой трагедии привело неожиданное открытие первейших. Из поколения в поколение люди становились все более и более похожи на своих современных потомков, растрачивая долголетие, вечную молодость, ум и иные таланты. Им доставались лишь крохи от той эфемерной субстанции, которая некогда даровала необычайно долгую жизнь первым поколениям, поэтому они не чувствовали никакой разницы - все со временем старели и умирали, это было абсолютно нормально. Но только не для первейших.
– В отличие от обычных людей, представители первого и второго поколений чувствовали преждевременные смерти, - продолжил Шеклоз.
– Со временем мы научились подпитывать себя остатками непрожитых жизней. Но этого оказалось мало.
– И вы начали убивать, - договорил Ачек
– Постепенно. Сначала у нас в стране появилась смертная казнь за преступления, которая применялась все чаще и чаще. Затем мы начали умерщвлять безнадежно больных и калек, пожелавших расстаться с жизнью, чтобы не быть обузой родным. Вскоре мы перестали спрашивать их мнение и начали просто время от времени "очищать" лазареты. С преступностью боролись исключительно истреблением оной. Впрочем, иногда мы ошибались и вырезали целые дома невинных граждан. Совершенно случайно...
– Ты ничуть не изменился за тысячи лет, подонок, - буркнул Мирей.
– Если это, конечно, правда.
– Правда. Во всяком случае, такая, какой я ее помню, - ответил Шеклоз и неожиданно помрачнел.
– Мы смогли остановить старение, многие даже сбросили несколько лет. Но одному человеку и этого показалось мало. Он убил своего родственника из первого поколения. Нас захлестнула мощная волна остатков непрожитой жизни, которая в один миг вернула нам молодость и силы.
– Владыка Нгахнаре...
– прошептал Ачек.