Граница земли

Пол Фредерик

Он покачал головой с веселым недоумением:

–  ВЫ только представьте! Нас! Чьи торговые предприятия контролируют почти половину Земли, шесть десятых ее производства! Это лживое заявление, и я хочу, чтобы оно было опровергнуто - объективно, беспристрастно и со всей возможной тщательностью. Разумеется, любое произведение искусства требует определенного преломления, чего-то, что сконцентрирует в себе основную его идею. И в этом случае мы расскажем историю Мак-Кенов, основываясь на моей собственной жизни, а она, я обещаю это вам, сама по себе небезынтересна. И я сам помогу вам сделать

вашу историю как можно более точной!

Блюстоун откашлялся, прочищая горло. Ему вовсе не нужно было напоминать, что Пан-Мак контролирует шестьдесят процентов мирового производства. Он уже знал это - знал потому, что все радиостанции и фирмы аудиозаписи, с которыми ему приходилось иметь дело, принадлежали к корпорации Мак-Кенов.

–  Единственно, что я хотел бы отметить сразу, - медленно проговорил он, - это то, что мы можем столкнуться с такой ситуацией, когда ваша и моя точки зрения окажутся настолько разными, что…

–  Глупости, - жизнерадостно пробасил Кваггер.
– Просто подпишите контракт. Я готов поклясться в том, что вы увидите: все, что я говорю - правда. И… о, вот и моя дорогая Анджи!

Ньют с изумлением увидел, как этот огромный человек буквально трясется от радостного волнения, когда в комнату, подпрыгивая, вбежало существо; Ньют просто не мог подобрать для нее другого слова. Сперва он подумал было, что это обезьяна, но потом услышал, как оно заговорило. Существо прыгнуло к Кваггеру, прильнуло к нему, ластясь, но тут заметило Блюстоуна. Оно зашипело и крикнуло по-английски:

–  Вышвырни его! Он не из наших! Он не отсюда, Квагги!

–  Ну, ну, - ласково проворковал Кваггер, поглаживая длинный ржаво-рыжий мех существа.
– Это только наш новый друг, Ньют. Он собирается надолго остаться с нами, Анджи, милая моя; не будь скверной девочкой. Поцелуй Ньюта!

Блюстоун отступил на шаг - ничего не мог с собой поделать, когда существо приблизилось к нему.

Оно не поцеловало его. От этого, по крайней мере, он был избавлен. Но оно потрогало и обнюхало его, обошло его кругом, не сводя с него взгляда, а потом вприпрыжку подбежало к Кваггеру и устроилось у него на коленях, преданно глядя на своего хозяина.

–  Видите?
– проговорил Кваггер.
– Анджи любит меня, а Анджи никогда не ошибается - значит, я хороший человек, Ньют. Подпишите контракт! Я сделаю вас не только богатым, но и знаменитым, как единственного правдивого летописца славных деяний великих Мак-Кенов!.. Представляемых, разумеется, моей скромной персоной.

И он подписал контракт…

Блюстоун поднялся с постели, набросил халат и побрел к залу отдыха - безо всякой особенной цели. Если уж он не может заснуть, то ему вовсе незачем валяться в своей одинокой постели.

Джуди Роско была там, в зале. Она стояла, наклонившись к панели управления, передавая инструкции и запросы в вычислительные и информационные центры Дома Кваггера.

–  Что ты делаешь?
– спросил Ньют, направляясь к столу; на краю стола стыла чашка недопитого кофе.

Джуди откинулась назад в кресле.

–  Пытаюсь смоделировать ситуацию на компьютере. Надеялась, что мои первые догадки о происшедшем неверны, но компьютер приходит

к тому же выводу, что и я. Ты выглядишь ужасно, Ньют.

Он сел рядом и отхлебнул остывшего черного кофе. Он знал, что теперь уж точно не заснет - кофе не поможет; но знал, что не поможет, и ничто другое.

–  Я думал об Анджи, - ответил он.

–  Ага! Это кого угодно заставит выглядеть ужасно, - проговорила Джуди.
– Я хотела бы видеть это существо разложенным на столе для вскрытия!

Блюстоун с интересом посмотрел на девушку:

–  Это из области ветеринарии, не так ли? Это означает, что ты считаешь это существо животным?

Джуди Роско коротко рассмеялась:

–  Я думаю, что «животное» - слишком хорошее слово для нее. Настоящий комплимент! Но, - задумчиво прибавила она, - на самом деле я не знаю точно, что оно такое. Квагги никогда об этом не говорил, ты знаешь.

–  Совсем не знаешь? Джуди пожала плечами:

–  На этот счет существует две теории. Я слышала обе. Первая заключается в том, что это существо - что-то вроде родни ужасного снежного человека - вроде бы Кваггер купил ее у какого-то монаха в Непале, а тот монах поймал ее где-то неподалеку от Катманду и научил ее говорить.

–  А что, он действительно существует, этот ужасный снежный человек?

–  По крайней мере, Анджи точно существует, - мрачно заметила Джуди.
– Но я и сама не верю в эту историю. Другая, впрочем, еще сложнее. Говорят, что, когда Кваггер был молод, он влюбился в подавальщицу мячей.

–  В подавальщицу… чего?

–  В девчонку, которая подавала клюшки и мячи при игре в «гольф». Это было очень давно, когда он был еще достаточно молод и недостаточно жирен, чтобы играть в гольф и заниматься подобными вещами; и вот он встретил эту подавальщицу. Только у той был парень, и парню не понравилось, что она заигрывает с богатым гринго Мак-Кеном - говорят, все это было в Мексике, - и парень попытался убить их обоих. Должно быть, стрелок он был никакой, потому что промахнулся в Кваггера. Зато в девчонку попал.

–  Но… Но она вовсе не выглядит как женщина, в которую кто-либо мог влюбиться! Даже после ранения и операции!

–  О, в этой истории вовсе не говорится, что она была ранена. Говорят, что она была убита. И Кваггер был так несчастен - разумеется, уже после того, как его личная охрана убила того парня, - что он взял клетки ее тела и отнес в фирму, занимавшуюся генной инженерией, умоляя их сделать клон - копию девчонки. Они и попытались. Но что-то там вышло не так, и мы получили Анджи.

–  О Боже!
– воскликнул Блюстоун.
– Этого не может быть!

–  О, я и сама ни на йоту в это не верю. В этой истории есть одна базовая предпосылка, которая абсолютно неверна. Видишь ли, я очень хорошо знаю Кваггера. Я знаю, что он не пропустит ни одной юбки; как ты думаешь, почему я стала его советником по науке? Были ведь более квалифицированные специалисты, но все они были либо непривлекательны, либо - мужчины.

–  Ты хочешь сказать, что клонирование невозможно?
– попытался угадать Блюстоун.

–  - Вовсе нет! Невозможно кое-что другое. Во что я не верю, так это в то, что Кваггер мог по-настоящему влюбиться.