Граница земли
Шрифт:
Он не стал дожидаться ответа на свой вопрос и, повернувшись к Блюстоуну, нетерпеливо повторил:
– Ну? Какую же я должен выбрать?
Блюстоун почувствовал, как у него все переворачивается в душе; ощущение было такое, будто все его внутренности сжались в тугой комок. Тратить свое время на что-то подобное, когда мир вокруг рушится! Жить в безопасности в Доме Кваггера, безусловно, большое преимущество, особенно сейчас, но услаждать этого нелепого тирана и потакать его безумным прихотям - не слишком ли высокая цена?
Он дипломатично проговорил:
– Все три очень похожи на нее, Лорд Кваггер. Все три, разумеется, действительно очень красивы.
Кваггер с минуту смотрел на него непонимающим взглядом, потом его кукольное личико расплылось в широчайшей улыбке.
– Мой милый мальчик!
– воскликнул он.
– Как ты умеешь смотреть в самый корень вопроса! Просто поразительно! Разумеется, я оставлю всех трех! Да, да, Ньют, отведи их к мажордому, и пусть она поселит их в Доме Кваггера. Я на самом деле очень благодарен тебе, Ньют, но сейчас… - пухлые розовые губы приоткрылись в зевке, Кваггер тут же прикрыл рот огромной пухлой рукой, - теперь, боюсь, мне действительно нужно позволить себе хотя бы немного сна. Доброй ночи, Ньют - и доброй ночи вам, всем троим, мои цыпочки! И, пожалуйста, Ньют, по пути вели зайти ко мне моим массажерам…
Но даже после того, как пришли массажеры и удалились, сделав свое дело, Лорду Кваггеру, хозяину Дома Кваггера, не суждено было заснуть.
– Вас спрашивает генерал, Лорд Кваггер, - доложила мажордом; вид у нее был донельзя серьезный.
– Он лично выйдет на связь с вами через двадцать пять минут.
Кваггер сел на постели.
– Выйдет на связь со мной?
– удивленно переспросил он.
– Но я думал, что все линии связи отключены.
– Да, Лорд Кваггер. Но они смогли восстановить связь - частично: старые оптические кабели, глубоко проложенные провода… Генерал Мак-Кен нашел способ связаться с нами здесь.
Она умолкла, ожидая ответа, хотя прекрасно знала, что в этом случае возможен только один ответ.
– Да-да, - проворчал Кваггер.
– Неотложные государственные дела. Я не могу жертвовать ими ради своего собственного удобства. Я буду ждать в своем приемном зале; переключите на него связь.
…Единственно, что искренне ненавидел Доктор Лорд Саймон Мак-Кен Кваггер, так это пить кофе поздно вечером, а тем паче - ночью. Это дурно влияло на его чувствительное пищеварение. Когда после этого ему, наконец, удавалось заснуть, он спал неспокойно и видел дурные сны. Это всегда было вынужденной необходимостью.
Однако сейчас это было также и весьма мудрой предосторожностью, которую было необходимо принять, коль скоро он ожидал связи со своим кузеном, Генералом Маркусом Мак-Кеном. Эти сеансы связи всегда чрезвычайно раздражали Кваггера, поскольку иногда разговоры с кузеном выглядели как прямое оскорбление, особенно когда умственные способности Кваггера были не в лучшем состоянии.
Оскорбительно - да; а на этот раз, думал Кваггер с растущей яростью, это уже просто переходит все границы! Прошло двадцать пять минут, и никакого вызова от генерала пока не поступало. Как смеет этот человек так обращаться с подлинным Мак-Кеном! Кваггер просто кипел от негодования. Поделом будет этому зазнайке Маркусу, если он сейчас попросту отправится спать и откажется разговаривать с ним до завтрашнего дня, до более приемлемого и удобного времени…
Но он не смел этого сделать.
Он оглядел свою комнату; на этот раз созерцание не доставило ему никакого удовольствия. Экраны мониторов были серыми и безжизненными; камеры, передававшие изображение изо всех уголков владений Кваггера, были, вероятно, уничтожены этим неправдоподобным происшествием. Он уже поклялся в душе, что ученые дорого заплатят за это! Он испытывал неудобство. И кто-то должен был заплатить за это.
Кваггер бездумно поднялся на ноги и прошелся по мягкому пушистому ковру, бесцельно разглядывая его.
Ковер в приемном зале Саймона Мак-Кена Кваггера был ручной работы. Сотня искусных ковроделов отдали два года своей жизни, чтобы в переплетении нитей шерсти и шелка, окрашенных во все цвета радуги изобразить владения Кваггера - все реки и озера, леса, горы и города. Несомненно, это было великолепное произведение искусства.
Кваггер ненавидел его.
Он смотрел под ноги, размышляя, не пришло ли время уничтожить его, вынести из зала и сжечь - убрать с глаз, чтобы избавиться от зрелища, вечно оскорблявшего его взор, неизменно напоминавшего ему, сколь малы и бедны были те земли, которые отошли ему во владение.
Владения Кваггера занимали большую часть прежних пяти штатов Америки и кусочек двух других штатов впридачу. Колорадо, Юта и Нью-Мексико принадлежали ему так же, как и, в основном, то, что прежде было Техасом, не считая восточной (и самой ценной) части штата - вдоль побережья Мексиканского Залива. То же и с Аризоной: почти весь штат, кроме части - опять же, самой ценной части!
– вдоль границы с Калифорнией. К этому были присоединены кусочек западной части Оклахомы и узкая полоска земель Канзаса… и все это в сумме, по мнению Кваггера, не стоило почти ничего. Меньше ста миллионов подданных! Рудники - по большей части, выработанные, фермы, из земель которых были выжаты почти все минеральные вещества, разваливающиеся старые заводы и фабрики, пустыни - и климат, чудовищный климат, при котором в январе было холодно, как на Южном Полюсе, а в июле - жарко, как в самом аду!
Кваггер подошел, волоча ноги, к тому краю ковра, где золотистые тона собственных его владений уступали место чистому голубому цвету, которым были обозначены земли Генерала Мак-Кена - значительно более богатые и красивые.
В таком положении и застала Кваггера Анджи, запоздало вбежавшая в зал, чтобы увидеть, что делает ее возлюбленный хозяин в такой час и не в постели. Он посмотрел на нее невидящим взглядом.
– Это должно принадлежать мне по праву!
– пробормотал он.
Анджи, нежно прижавшаяся к его щеке, защебетала, успокаивая:
– Нет, нет, Кваггер, милый Кваггер, не расстраивай себя!
– Я не расстраиваюсь!
– заорал он в ответ. Затем, подумав, прибавил с большей толикой хитрости.
– Но я много думал, моя милая Анджи. Эти предатели-ученые допустили, чтобы с Землей случилось нечто ужасное, ты знаешь это. Я видел их отчеты! Я еще не готов обсуждать их с кем-нибудь кроме тебя, но я знаю, что случилось! Беззащитные люди умирают от ожогов в страшных мучениях. Несколько кусков этой отвратительной кометы оказались достаточно большими, чтобы пробиться через земную атмосферу и причинить значительный вред - о, большинство их упало в воду, а кого тревожит то, что может случиться с океанами? Или с теми лягушатниками, которые там живут? Но эти штуки, которые они называют «сейсмографами», показывают, что по крайней мере один из них мог приземлиться вблизи одного из городов Маркуса, кажется, Питтсбург, и один Бог знает, какие разрушения могли там случиться.