Грехи ассасина
Шрифт:
Братья заняли боевые позиции, отсалютовали друг другу ножами и, чуть согнув ноги, приготовились защищаться. Потом Амир начал обходить противника, держа клинок прижатым к предплечью. Ростом он не уступал отцу, но отличался более развитой мускулатурой. Первенец обладал природной быстротой и врожденным чутьем, благодаря которому всегда точно знал, где именно находится и где должен оказаться в ходе любой стычки.
Семнадцать старших сыновей Кидда прошли курс обучения фидаинов, пятеро погибли в бою, остальные с честью выполняли свой долг, но Амир по праву считался лучшим.
— Двое из моих лучших воинов-теней убиты, а тайный агент, который давно работал в том секторе, пропал без вести. — Наблюдая за сыновьями, Кидд протянул Раккиму карту памяти с зашифрованными данными на Полковника. — Мне остается только молиться, что тебе повезет.
— У тебя завелся «крот», сиди. — Бывший фидаин употребил принятое в Северной Африке почтительное обращение.
— Об этой операции знают не более полудюжины человек, — возразил генерал. — Все были проверены. Обследованы полностью. Безрезультатно.
Амир бросился в атаку.
— Проверь еще раз.
Кидд кивнул.
— Рыжебородый мог бы тобой гордиться.
Ракким поклонился в ответ. Глава Службы государственной безопасности нашел его на улице, привел в свой дом, воспитал, дал образование и научил во всем видеть скрытый смысл, подозревать спрятанный нож в каждом рукопожатии. Ракким слишком хорошо усвоил его уроки.
— Плохи наши дела, если я вынужден не доверять своим людям. — Кидд провел пальцем по выпуклому шраму на подбородке. — Видимо, придется организовать подставную операцию на территории Библейского пояса. Только на подготовку уйдет не одна неделя. Остается надеяться, что наш «крот», если, конечно, он существует, обратит на нее внимание.
— Подготовь еще одну операцию, меньшего масштаба, — посоветовал Ракким. — Для пары человек, не больше, которые находятся вне обычной цепочки подчиненности. Прикажи им быть в постоянной готовности и ждать.
— Отвлекающий удар после отвлекающего удара? — Кидд кивнул. — Все верно. Ты не должен был уходить в отставку. Я надеялся, что именно ты займешь мое место.
— У тебя слишком много сыновей, чтобы твое место занял я.
— Кровные узы в этом случае не имеют значения, Абу-Майкл.
Амир высоко подпрыгнул, перевернулся в воздухе, и рука с ножом молнией скользнула к сонной артерии брата. Вообще-то проводить такой прием на тренировках категорически запрещалось из-за слишком большого риска нанести смертельный удар, тем не менее кончик лезвия лишь оцарапал кожу юноши.
— Возможно, Амир станет достойным преемником,
— Рыжебородый говорил примерно то же самое обо мне.
Амир поклонился отцу.
— Генерал.
Кидд кивнул.
Амир отсалютовал Раккиму поднятым клинком. Глубокий шрам пересекал его щеку от левого глаза до уголка губ.
— Я уже утомил всех своих братьев, — произнес он, слегка отдуваясь. — Хотите размяться?
— Спасибо за приглашение. — Ракким улыбнулся. — Но ты слишком хорош для меня.
Взгляд молодого фидаина сделался жестким.
— Разве я ребенок, чтобы мне рассказывали сказки?
— Амир, — предупреждающе заворчал Кидд.
Но тот, подойдя еще ближе, навис над гостем.
— Считаете меня недостойным вашего внимания?
Ракким оставался совершенно спокойным.
Мускулистый торс Амира блестел от пота. Он еще сильнее стиснул нож. Вот и ошибка.
Бывший фидаин среагировал на удар, выхватив оружие из руки хозяина.
— Отличный клинок, достойный владельца. — Ракким протянул нож рукоятью вперед. — Спасибо, что дал посмотреть. — Он поклонился.
Амир с ошеломленным видом медленно забрал оружие, отвесил поклон отцу и ушел.
— Приношу извинения за сына. — Кидд проводил наследника взглядом.
— Он не желал мне зла, сиди, просто хотел продемонстрировать, как надо себя вести.
— А ты продемонстрировал ему. Опасный урок для учителя. — Кидд перебирал четки все быстрее и быстрее, по-прежнему не сводя глаз с Амира. — Если вернешься домой, покажешь, как ты выхватил у него нож. Никогда не видел ничего подобного.
— «Если»?
— Я провожу тебя.
Дождь полил в полную силу. Кидд жадно вдыхал его запах, ускоряя шаг. Ракким едва поспевал за ним.
— Мальчишкой я как-то жил рядом с Могадишо. Дождя не было полтора года. Ни капли. Ни единой тучки на небе. Стояла такая засуха, что я чувствовал вкус пыли даже во сне. — Генерал поднял лицо, позволив ливню бежать по щекам. — Я живу в этой стране уже тридцать семь лет, но по-прежнему наслаждаюсь запахом дождя.
Ракким поднял капюшон плаща.
Они шагали по переулку, капли блестели на ресницах и коротко подстриженной бороде Кидда.
— Мы никогда не дружили с Рыжебородым. Были слишком расчетливыми. Нам обоим не терпелось заручиться поддержкой президента для достижения собственных целей, но мы уважали друг друга. Отношения ухудшились, когда ты решил стать фидаином. Думаю, он так и не простил меня.
Ракким остановился.
— Решение принял не ты, а я.
— Рыжебородый только о том и думал, что всем его надеждам, которые он на тебя возлагал, не суждено сбыться. Ты не стал агентом Службы государственной безопасности. Выбрал другую жизнь. Жизнь без него. Тебя он возненавидеть не мог, поэтому возненавидел меня.