Грехи отцов
Шрифт:
Надо было врать, выкручиваться, и Егор проговорил, глядя вбок:
– Не знаю, никто не знает. Пока. Спасибо вам.
– Не за что. – Матвеева вздохнула. – Если что, сразу мне звоните, и Женьку не бойтесь, он скоро уедет. В городе теперь живет, квартиру снимает с любовником.
Она ругнулась вполголоса, закинула сумку на плечо и пошла к выходу. Переговорила о чем-то с дежурной за стойкой и прошла по дорожке под окнами, пропала в темноте. Егор вернулся в номер, тоже полутемный – горел лишь один светильник. Вики не было, но в душе шумела вода, на спинке кресла висела ее одежда, а сумка болталась на вешалке у двери. Егор скинул куртку, завернул в нее деньги и кобуру со «стечкиным» и прошелся
Вика обернулась, отложила расческу и села на край кровати, скрестив ноги. Волосы упали ей на лицо, девушка отвела их назад и молча смотрела на Егора.
– Чего не спишь? – Тот обнаружил, что сам дрых одетым, сел и стащил с себя рубашку. Голова была как не своя, зато все дурацкие мысли исчезли, точно опасное и важное дело провернул, и можно ни о чем не думать. Да так оно и есть – с Юркой поговорил, много чего нового для себя узнал, и Вика, вот она, целая и невредимая, сидит напротив.
– Ты почему мне ничего не сказал? – прошептала та. – Почему, Егор? Я же тебе не враг…
– Что не сказал? – опешил он от такого наезда. – О чем ты?
В голосе девушки слышались злость и обида, и Егор не мог понять, в чем дело.
– Что вы с Ореховым друзья детства, что ты его защищал от хулиганов, что он тебе алгебру списывать давал. Что ты видел, как его отца убили, – залпом выпалила Вика и села на колени, принялась натягивать на них полы короткого халата, но хватало лишь до середины бедра. Егор бросил рубашку в кресло и повернулся к Вике.
– Это Влад тебе рассказал? – просто уточнил он, и снова кольнуло поганенькое чувство пропущенного удара. Орехов и здесь умудрился напакостить, зачем-то выволок из шкафов все мирно дремавшие там скелеты и рассыпал кости перед Викой. Мало того, приятные, теплые доселе воспоминания о прошлом, каким бы оно там ни было, вдруг сделались тяжелыми, отдавали горечью и, казалось, прочно забытой безысходной тоской. И все потому, что сам он Вике о минувших днях говорить не хотел не потому, что было в них нечто постыдное, лишь откладывал на потом, а Орехов, сука, взял и вывалил ей все, как в душу плюнул.
– Да, – уже без вызова сказала Вика. – Он считает тебя виноватым во всем, он псих. Егор, давай просто уедем, пока не поздно. Я боюсь его.
Она подобралась ближе, положила ладони ему на плечи, сжала пальцы. Егор отвернулся, смотрел в щель меж штор на занавешенном окне. На пол падала полоска света от дальнего фонаря, за стеклом шевелила ветками липа, а совсем рядом мерзко гудел комар. Уехать, вернее, сбежать можно, хоть сейчас – деньги есть, новые документы купить тоже не проблема, а заначек, отложенных на черный день, хватит даже внукам. Сбежать, затаиться в тихом месте и ждать, когда Орехову надоест искать Черкашина. Враз нарисовалась картинка, как довольный Орехов празднует победу, избавившись от врага, как радуется сбывшейся мечте. Ведь только об этом он и думал все годы, спал и видел, как расправится со школьным другом. И вот свершилось…
«Да шиш тебе». Егор поднялся с кровати и плотнее задернул штору на окне. Полоска света исчезла, стало совсем темно. Девушка молчала, но Егор чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Снова сел, по старой привычке прикусил костяшку указательного пальца, сжал зубы. Нет, он никуда не побежит, не доставит Владу такого удовольствия. Орехов псих, это точно, но псих расчетливый, наглый и сильный. Он высоко взлетел из постели Агаты, забыл самого себя, зарвался, а это большая ошибка. Хочет вспомнить прошлое – отлично, есть рассказ Филатова, есть фото неизвестного пока человека, есть Волков, в конце концов, и пусть все это больше смахивает на слухи и сплетни, но их можно проверить. Как – дело специалистов, главное, спичку к растопке поднести, а там само вспыхнет.
Егор обернулся. Вика сидела очень близко и пристально смотрела на него. Егор взял ее за руку, притянул к себе.
– Обязательно уедем, – сказал он, – только позже. У меня тут есть еще дела. Но ты можешь ехать хоть сейчас, денег я тебе дам…
– Ты не боишься? – перебила его Вика.
– Орехова, что ли? – улыбнулся Егор. – Еще чего… ты сама сказала, что он псих, надо ему просто не мешать, и он закопает сам себя…
– Он мне замуж предлагал, когда все закончится. – Вика попыталась высвободиться, но Егор сильнее сжал ее запястье.
– Чего? – Он ушам своим не поверил. – Чего он тебе предлагал?
Вика улыбалась в темноте и явно наслаждалась произведенным эффектом. Егор вдруг разозлился, сжал пальцы чуть сильнее, и Вика вскрикнула.
– Извини. – Он отпустил девушку. – И что? Согласилась?
Вика отодвинулась подальше, села, скрестив ноги по-турецки, и усмехнулась.
– Размечтался… Ты уж не знаешь, как от меня избавиться. То отправляешь куда подальше, то замуж за черт знает кого пристроить норовишь…
Егор подобрался к ней поближе, Вика его точно не замечала, глядела вбок и застыла, будто заметила там что-то интересное.
– Что, серьезно предлагал? – никак не мог успокоиться Егор. Ситуация его смешила и злила до чертиков. Ну и Орехов, ну и тварь. И «Разборку» к рукам прибрал, и «Астру». И на Вику, значит, тоже взгляд положил.
– Ага, когда мы из ресторана ехали. Я сказала, что подумаю, и твой Влад дал мне две недели. Одна уже прошла.
Теперь они смотрели друг на друга и молчали. Да, неделя просвистела, как один день, и пора решать, кому уезжать, а кому оставаться, кто заберет свое или бросит и сбежит, поджав хвост, кто победит, а кто проиграет.
– Я знаю. – Егор обнял Вику. Та вздрогнула, ткнулась лбом ему в плечо.
– Давай уедем, пожалуйста… Я сделаю все, как ты скажешь.
– Точно? – Егор поддел ее пальцем за подбородок, поднял ей голову. Вика кивнула и смешно зажмурилась. Егор поцеловал ее, потянулся к поясу халата и принялся распутывать узел.
– Подожди немножко, – прошептал он, – все будет хорошо, как я и говорил. Ты мне веришь?
Вика что-то отвечала, но Егор ее почти не слышал, а вскоре обоим и вовсе стало не до слов. Утром он проснулся первым, стараясь не шуметь, достал из шкафа смотанную куртку, нашел коробочку с кольцом, поставил ее на Викину подушку и смылся в ванную. А когда вернулся, шторы были открыты, Вика сидела на краю кровати и заплетала косу, а в такт движениям девушки по стенам и потолку метались разноцветные «зайчики». Вика заметила Егора, растянулась на кровати и закинула руки за голову, и «зайчики» погасли.
– Да ты с ума сошел, – она улыбнулась, – во-первых, до свадьбы еще месяц и дарить кольцо заранее – плохая примета, а во-вторых, это ж бешеные деньги… Зачем? Ведь хотели обычное, золотое…
Ну да, они много чего хотели, и кое-что сбылось ночью, и сейчас продолжалось, и никак не могло закончиться. Матвеева как в воду глядела, напророчив им медовый месяц, а день был длинным и все никак не желал заканчиваться. Егор пришел в себя лишь к вечеру, оделся, включил мобильник. Вика доедала последний кусок пиццы, что догадались заказать в номер, и эта нехитрая еда пришлась как нельзя кстати.