Греховная связь
Шрифт:
Почти не задумываясь, он выпалил:
— И вполовину не так, как этого хочешь для меня — или для себя — ты!
Она зло засмеялась.
— Не неси чушь! Я знаю, что ты хочешь — чего хотел всю жизнь.
Ему вдруг стало спокойно и грустно, очень спокойно и очень грустно.
— Это и есть камень преткновения, Джоан. И мне кажется, человек должен знать, чего он хочет в действительности.
— Поверь мне, я тебя знаю как облупленного, — осадила она его. — Уж мне ли не знать, что ты спишь и видишь, как стать епископом… а то и…
— Папой? А почему бы и нет. Первый английский епископ,
Он зашел слишком далеко. Были две вещи, с которыми Джоан, и раньше не отличавшаяся повышенным чувством юмора, не позволяла шутить, — религия и ее брат. Неважно, кто позволял себе подобную шутку — но это выходило за всякие рамки.
— Ну что ж, отлично! — прошипела она, побледнев от ярости, и резко повернувшись на каблуках, удалилась.
Однако, свято место пусто не бывает. Недолго пребывал он в одиночестве.
— Настоятель Мейтленд?
К нему обращалась молодая женщина, организатор демонстрации; у нее было открытое, волевое лицо, полное решительности.
— Вы оказали бы огромную услугу, если бы примкнули к нам. Пусть увидят, что нас морально поддерживает такой человек, как вы! — смело сказала она.
Джоан потом не могла простить себе, что не отвадила маленькую смутьянку прежде, чем та оказалась около Роберта. Потому что когда наконец демонстрантов, лежавших на тротуаре перед готовой приступить к скосу командой, стали поднимать и по одному переносить в полицейские машины на глазах у прессы, самой заметной фигурой среди протестующих, заполнившей все средства массовой информации Австралии, был настоятель кафедрального собора, его преподобие Роберт Мейтленд собственной персоной.
Что с ним происходит?
Если бы она могла понять!
Если б только она знала — если б он знал себя?
Мысли ее метались и кружились, словно крысы в клетке. Джоан всеми силами пыталась сдержать клокочущее в ней возмущение. Они с Клер молча готовили ужин на кухне резиденции. По взаимному согласию женщины не затрагивали эту тему с того самого дня, когда вернулись из суда, где, в качестве гарантов, взяли Роберта на поруки. Но молчать дальше было свыше сил Джоан, которая вся извелась, как мучимая оводами лошадь.
— Но я все же не могу понять! — в негодовании выпалила она, ни к кому не обращаясь конкретно. — Ну, почему он это сделал? Вот так поставить на карту все, что с таким трудом создавалось годами — и ради чего?
— Джоан, Джоан, ради Бога!
Это была полупросьба, полуупрек. Но Джоан уже нельзя было унять.
— Ради идиотской демонстрации! Влезть в такую глупость!
— Джоан, — такой жесткости Джоан от Клер никогда не слышала. — Все и так из рук вон плохо! К чему подливать масла в огонь?
— А сейчас ему приходится объясняться с архиепископом — это уже само по себе говорит о том, как все серьезно! — Досада Джоан не могла найти выхода. — Боже мой, какой позор! Поверить не могу! Не могу…!
— Джоан!
„И откуда Роберт черпал к ней любовь, после всего этого? — недоумевала Клер. — У него терпение святого!“ И Клер решительно бросилась в атаку.
— Джоан, вспомни, что сказал Роберт. Он не нарушал
Но добрыми намерениями, как говорится… Замечания Клер, призванные утешить и успокоить Джоан, оказали прямо противоположное действие. Джоан была близка к истерике. Клер это видела. Ее просто трясло от бешенства и негодования.
— Он не просто человек! Он глава Церкви!
Клер в сердцах бросила нож.
— Ну, хорошо, во всяком случае Роберту предстоит иметь дело с человеком, занимающим высокое положение, так ведь? Будем же уповать на Господа и его здравый смысл, который подскажет ему правильное решение!
— Настоятель Мейтленд? Архиепископ сейчас примет вас. Сюда, пожалуйста.
Роберт поднялся со своего места в вестибюле архиепископского дворца и последовал за служащим. Разведывательная служба остается мощной силой Церкви, угрюмо размышлял Роберт, даже несмотря на то, что великие религиозные войны отошли в далекое прошлое. Судя по той быстроте, с какой он получил вызов в высший церковный дисциплинарный комитет, у архиепископа на каждом углу уши, как в добрые старые времена.
Что он скажет им? Как объяснит свои действия? Он мучительно думал, а боль в голове, которая последнее время стала почти постоянной, лениво шевельнулась в правом виске и развернула свои щупальца, готовясь к бою. Надо будет спросить у Меррея что-нибудь от головной боли. Правда, он уже отказался от лекарств на время гипноза, но иногда, вот как сейчас, надо быть в полной боевой готовности, а не с половиной мозгов!
— Роберт, входите!
Навстречу ему шел архиепископ, лучась своей знаменитой добродушной улыбкой.
— Спасибо, что пришли. Как поживаете? Как себя чувствуете?
— Хорошо, спасибо.
— Вот и отлично — нам приятно это слышать. — И он обвел рукой трех человек, сидящих полукругом в большом эркере зала. — Давайте присоединимся к ним! Я думаю, они помогут нашим размышлениям. Вы, надеюсь, знакомы с пребендарием [26] ? И с каноником [27] Вишартом? Ну, а с вашим епископом вас едва ли надо знакомить!
Короткий общий смешок встретил эту шутку. Однако Роберт заметил, что атмосфера, несмотря на все старания архиепископа, не была теплой и располагающей.
26
Каноник или другой член капитула, владеющий доходами и имуществом, предоставляемым Церковью привилегированной части духовенства за исполнение обязанностей, связанных с занимаемой должностью.
27
Штатный священнослужитель, состоящий членом капитула, т. е. коллегиального учреждения при епархиальном епископе, ведающего делами епархии.