Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции
Шрифт:
Как бы то ни было, но Зиновьев, наконец, поднялся на самую верхнюю ступень партийной иерархии. Вошел в «руководящее ядро» большевистской партии, получившее еще в марте 1919 года право решать все экстренные дела. Стал одним из вершителей судеб страны наравне с В. И. Лениным, Л. Д. Троцким, И. В. Сталиным, Л. Б. Каменевым.
Глава 9
Избрание Зиновьева членом ПБ пало на такое противоречивое время, как становление НЭПа. Когда многие коммунисты полагали: происходит полный отказ от завоеваний революции. Другие же видели в происходящем лишь хитрый политический ход. Считали: к осени все отмененное вернется — и
К тому же слишком многое изменилось в его ставшей привычной жизни. Прежде ему крайне редко приходилось ездить в Москву. Только на пленумы ЦК да еще тогда, когда ПБ рассматривало внесенные им вопросы. Вот и приходилось жаловаться, как случилось в сентябре 1919 года, на то, что «решения, касающиеся Петрограда и, в частности, их, членов ЦК, живущих в Петрограде, принимаются Оргбюро и Политбюро без сношения с ними»248.
Теперь пришла иная крайность. Все меньше времени оставалось для привычной работы в Петросовете. Для заботы о городе, губернии, о людях, живших там. Приходилось постоянно, чуть ли не еженедельно приезжать на день, а то и на два-три в Москву. Обсуждать, решать вопросы, которые обычно до него даже не доходили. В которых он подчас слабо разбирался, но должен был высказывать свое мнение. К счастью, таковых оказалось не так уж и много. Преобладали те, что кровно касались его как председателя Петросовета или ИККИ:
27 апреля — о беспартийных конференциях, о которых ему поручили подготовить проект письма ЦК ко всем губкомам; 28 апреля — вопросы подготовки Третьего конгресса Коминтерна; 30 апреля — об установлении контактов между ИККИ и Международным советом профсоюзов; об освобождении Петрограда от партийных мобилизаций без замены отзываемых коммунистов; об усилении снабжения Петрограда и Москвы хлебом из Украины...
Правда, далеко не всегда личное присутствие Зиновьева на заседаниях ПБ гарантировало принятие вносимых Зиновьевым решений. Так, было отклонено его предложение о создании областных экономических органов (за что давно ратовал Сталин) с представителями от соответствующих губерний. Вряд ли могло понравиться Григорию Евсеевичу и поручение Радеку, а не Ленину или хотя бы ему сделать доклад о деятельности РКП на Третьем конгрессе Коминтерна. Но коллективное руководство всегда остается коллективным.
Между тем, все эти проблемы постепенно начали отступать на задний план из-за обрушившегося на страну бедствия — засухи, сопровождавшейся голодом.
1.
Зиновьев слишком хорошо знал, что еще в конце 1920 года в сельском хозяйстве обозначился весьма значительный спад производства. Возникший не в одночасье. Начавшийся с осени 1914 года. Тогда, когда в действующую армию стали призывать молодых и здоровых, самых трудоспособных крестьян. И призвали за три года 17 миллионов человек. А вместе с тем, и мобилизовывали на нужды фронта единственную тогда тягловую силу деревни — лошадей. За три года — 2 миллиона голов.
В гораздо большей степени сказалась на спаде производства гражданская война, боевые действия которой разворачивались не где-нибудь, а в хлебопроизводящих регионах — на Украине, Северном Кавказе, в Среднем и Нижнем Поволжье, Сибири. Приведшая к неуклонному сокращению посевных площадей, поголовья скота, исчерпанию зерна для посева.
2 февраля 1921 года «Известия» впервые дали рубрику «Борьба с голодом», материалы которой вскоре утвердились на полосах всех газет страны на долгие тридцать месяцев. Утвердились потому, что к существенному спаду сельскохозяйственного
Снятие заградотрядов должно было, по замыслу авторов постановления СНК от 23 марта, немедленно облегчить положение в крупнейших промышленных городах. И действительно, поначалу ситуацию в Москве удалось сразу же значительно улучшить — все же столица! Да и в Петрограде настроение рабочих изменилось к лучшему. Уже с 22 марта забастовки практически прекратились, что позволило председателю губернского совета профсоюзов Н. М. Анцеловичу предложить Бюро губкома партии снова взять на заводы и фабрики тех, кого уволили за участие в стачках.
Воспользовавшись затишьем, Зиновьев поспешил обратиться к тем задачам, решение которых, как тогда он думал, могло облегчить положение жителей Петрограда и губернии. В последних числах марта он направил в ПБ записку, в которой изложил широкий круг задач, решение которых могло многое изменить к лучшему. «Питер мы удержим, — писал Григорий Евсеевич, — и возродим, но для этого надо:
1. Чтобы вы помогли нам систематически хоть небольшими закупками из-за границы.
2. Чтобы вопрос о питерской промышленности стоял перед центром как особая проблема (спецы явно хотят загубить Питер, а Рыков беззаботен и небрежен в этом вопросе), для чего думать об угле, о плане, о всесторонней поддержке (Уткина заводь, Волховстрой, торф и другое местное топливо), о помощи нам, чтобы мы могли упятерить огороды (это мы наблюдаем).
3. Чтобы центр понял, что настолько измученному и изголодавшемуся городу нужно иногда делать и поблажки, а не верить басням о мнимой привилегированности Питера.
4. Скорее провести образование хозяйственного района вокруг Питера (5 губерний). Рыков тянет. Без этого Питер ожить не может. Это мы пытаемся вам доказать в докладе, который пошлем вам в пятницу.
5. Прикрепить к нам в качестве “колонии” Мурман. Ручаюсь, что поднимем его и Питер спасем.
6. Цека должен нам дать десяток-другой работников, а от нас не брать (слишком ободрали город)».
Завершил же Зиновьев послание пунктом чисто личного характера:
«7. Меня месяца 3-4 не посылать никуда. Мои отъезды сильно отразились. В ближайшее время я думаю ездить в Москву только по субботам-воскресеньям раз в 2 недели.
Привет Г. Зиновьев»249.
Так Григорий Евсеевич предельно четко изложил программу действий Центра для подъема Петрограда. Однако утвержденное 6 апреля решение ПБ — оно же ответ Зиновьеву — практически свело все предложения к одному — продовольственной проблеме.
«Ввиду острого недостатка продовольствия в центральных районах РСФСР, — отмечало оно, — и невозможности дальнейшего в них сокращения норм потребления, а также в целях обеспечения продовольствием республики в целом и Москвы, Петрограда, Иваново-Вознесенска и Кронштадта в частности, Центральный комитет постановляет:
1. Обязать Сибпродком, Сибревком и Сиббюро ЦК за их ответственностью ограничить внутрисибирский расход в хлебе, крупе и зернофураже не более как 1 1/2 млн пудов всех означенных продуктов в месяц с тем, чтобы общий расход начиная с 1 марта с. г. до нового урожая, т. е. до 31 августа, не превышал 9 млн пудов.