Гримуар лиходеев. Фиджеральд

Финова Ева

– Так-так…

Громоздкая, грубо исполненная кукла оглядывала грязный пол. Под её фарфоровой тяжёлой ногой хрустнули стеклянные осколки разбитого аквариума.

– Давненько я здесь не был.

Мишем, будучи в новом теле, целый месяц привыкал к глиняно-фарфоровому вместилищу души и возможности питаться энергией напрямую, минуя необходимость создания эссенции жизни. И этот единственный, но такой весомый для него плюс, ему несказанно нравился. Вот только тело куклы было чересчур тяжёлой ношей, чтобы безболезненно преодолевать настолько большие расстояния, как например

от Приграничья до Фено. Или ещё хуже, территорий лангуджи, куда и отправился Кровавый маг, поначалу забравший его с собой, однако в пути быстро изменивший свою точку зрения.

Поэтому сейчас, будучи с дороги, уставший, Мишем, едва переступив порог, поспешил к заветному шкафу с сосудами душ, чтобы поскорее восполнить истраченный запас энергии.

«Как вернёшься, – приказывал ему Кровавый маг, – обязательно забери сосуд первой жёнушки инвиктуса, Уинслиан, тебе ясно?! Раз уж мои недоумки упустили Ветиссу. Убить их мало».

– Да-да, – проворчал лиходей, открывая массивные створки шкафа в коридоре. – Обязательно заберу.

Протянув руку, он поднял сосуд, пыль под которым была частично стёрта. А это значит, что кто-то его уже брал в руки.

Внутренне вознегодовав, Мишем однако вспомнил, что это был он – тот, кто трогал сосуд души первой жены Фиджеральда Боула.

– И сдался ему этот инвиктус? Подумаешь, убил главаря фанатиков, нам же легче, одним глупцом в этом мире стало меньше.

Секунда на раздумье, и лиходей поспешил отправить выбранный сосуд в карман пальто, как вдруг внутреннее чутье подсказало ему об опасности. Будто невероятно сильное существо было поблизости. И это вызывало в нём панику.

Мишем стремглав заскочил в комнату для экспериментов, где прямо на полу лежали результаты экспериментов для пластинации живых тел, забрался в угол и застыл, опустив взгляд в пол.

«Если повезёт, меня примут за куклу без владельца и побрезгуют заходить в комнату из-за вони, – подумалось так ему, когда внутреннее чутьё подсказывало, что враг уже близко. – Неужели, Кровавый вернулся? Или это Гризельда настолько напиталась силой, что привела мою душу в безудержную панику?»

Ответ на вопрос отчасти возник сам собой, едва на пороге Сто восьмой квартиры столкнулись сразу двое.

– Что вы здесь делаете? – на лестнице у калитки послышался глухой мужской голос. – Эдвин, если не ошибаюсь?

– Суиз, – ответил ему ещё один взрослый, почти старческий голос. – И мисс…

– Флопси Дакер, – представилась молодая девушка. – Помощница маэстро… Эм, мистера Суиза Шомпаля.

– Приятно познакомится, – буркнул профессор Плёссинг. – Итак, я смею предположить, мы с вами хотим попасть в одно и то же помещение?

– Как вы догадались? Вы кого здесь ищете?

– Да, моего аспиранта, Лени Шейнсберга. Он исчез где-то с месяц назад, а в его личном деле указан именно этот адрес.

– Ох, вот как? Только Лени? А как же Пфайфер Питти? Ваша студентка, не так ли? – задалась вопросом имперская ищейка. – Не кажется ли вам это довольно странным совпадением?

– Да, она тоже исчезла примерно в то же самое время. Как и Боул и много кто ещё, – мистер Плёссинг продемонстрировал осведомлённость в городских делах, чем немало позабавил Флопси Дакер.

– Ха! А вот это уже не совпадение. Мне кажется, одно без другого…

– Дакер! Мы здесь не за этим.

– Простите, маэстро. Я на секунду забылась.

– Что ж, мы здесь столкнулись, видимо, неспроста. Идёмте внутрь, станете моим свидетелем. Мне уже чуется подозрительное душевное зловоние, исходящее из недр этой странной квартирки.

Эдвин Грует Плёссинг молча кивнул и встал за спиной Суиза Шомпаля. Вот только был вынужден посторониться из-за нахального толчка локтем Флопси Дакер.

– Моя прерогатива следовать за великим маэстро по пятам, – пропела она мелодичным голоском. – Разрешите и дальше делать это, мистер Плёссинг.

Пожав плечами, профессор оспаривать сомнительно право не стал, зашёл в открытую дверь после помощницы маэстро. А едва переступил порог, то был вынужден зажать пальцами нос.

– Боги, что это за вонь! – гнусаво выдохнул он. Вот только ни Флопси, ни Суиз даже не поморщились. Они будто совсем ничего не чувствовали, или же были настолько привычны к подобным запахам.

– Свиной жир, палёные волосы, запёкшаяся кровь, сера и заполненная реторта с алкагестом – всё это и даёт зловонный мускусно-кислый запах. Ничего нового. Так вы говорите, по документам здесь временно проживал ваш пропавший сотрудник по имени…

– Лени Шейнсберг, аспирант, – пояснил Плёссинг, стоя на пороге. Его выдержки едва хватало, чтобы не убежать прочь на улицу, дабы отдышаться.

– Что ж, вижу, вы на пределе. – Суиз обернулся к профессору и сочувственно ему улыбнулся. – Можете подняться по лестнице и постоять снаружи. Однако… – он сделал многозначительную паузу, – никуда не уходите, у меня будет к вам ещё пара вопросов об этом Лени.

Кивнув, мистер Плёссинг поспешно выбрался на улицу, а Дакер и Шомпаль продолжили исследовать помещение: комната за комнатой, тихонько переговариваясь.

– Разбитое стекло, обрывки газет, – озвучивала находки помощница маэстро. Она присела на корточки, приглядываясь к полу. – А здесь был разлит какой-то липкий состав.

– Это воск, смешанный с формальдегидом. Более чем уверен, что в следующей комнате мы увидим результаты экспериментов по пластинации частей тела.

Флопси поднялась обратно на ноги и спешно проследовала туда, куда указал её кумир. А встав на пороге, подсвечивая себе путь фонариком, она изумлённо добавила:

– Или тел целиком.

– Целиком? – Маэстро проследовал за ней. – Ох, и правда… Давненько я не видел подобного зверства.

– Лет десять?

– Да, где-то так, – согласился он. – В стиле Филиппа и его кровавых экспериментов над плотью.

– А Гризельда? Может, это она тут экспериментирует?

– Не уверен, – тихонько ответил Суиз, – но и совсем отметать этот вариант нельзя. Ведь она могла пойти по стопам своего первого мужа. Вдруг он заразил её безумными идеями?

– Кстати о лиходеях! Вам не кажется, что эта кукла выглядит очень странно?