Гримуар лиходеев. Фиджеральд
Шрифт:
Поэтому сейчас опытный лиходей второй час подряд сидел в излюбленном костяном кресле и ждал захода солнца, а заодно прибытия лангуджи. А живая кукла исполняла реквием, чтобы ускорить наступление долгожданного события.
– Уини-Уини, Унслиан, Лиана, – Моам Баал катал имя первой жены Фиджеральда на языке. Воспроизводил голосом, исторгаемым из глубин фарфоровой куклы. – Почему же ты связала свою жизнь с таким ничтожеством? Почему не захотела примкнуть ко мне, а вместо этого испытала сыворотку инвиктуса на собственном муже?
– Мастер? – живая кукла прервала исполнение реквиема. – Вы у меня спрашиваете?
– Нет! – раздражённо рявкнул Кровавый. – Продолжай! Иначе выпью!
Кукла икнула, прежде чем продолжить нещадно фальшивить. А взгляд Баала устремился к горизонту, туда, где под закатными лучами от поверхности пустыни поднималось маленькое пыльное облачко.
– Отряд налётчиков?
Отвечать в этот раз ему никто не рискнул. Тем более что из говорящих кукол, имеющих собственное сознание, в рядах его марионеток было всего трое.
Облачко продолжало приближаться до тех пор, пока не приобрело очертания большого отряда великанов, восседавших верхом на пещерных крысах. Выносливые и невероятно прожорливые создания были не прочь полакомиться любым мясом даже в стадии разложения.
Двухголовые представители лангуджи обычно кочевали по пустыне от края до края, чтобы совершать набеги на невезучих соседей. Но в этот раз их внимание было привлечено фальшивым исполнением излюбленного произведения Кровавого мага.
Реквием бабочки.
Столь бессмысленное название приобрело всемирную известность, стоило одному талантливому композитору использовать его для своего особо шедеврального произведения.
Моам Баал сидел на троне и меланхолично взирал на будущих переговорщиков. Как вдруг искусственное фарфоровое лицо растянулось в торжествующей ухмылке.
– Никак сам вождь Шестерук пожаловал? – крикнул лиходей громко.
Всадники спешно остановились. Крысы недовольно зашипели.
Взмах скрипучей руки, и кукла перестала петь. Музыка смолкла в следующее мгновение. Взамен отчетливо послышалось завывание ветра, пересыпающего барханы с места на место.
– Шерстерук! – грозно крикнул великан, спешиваясь на небольшом отдалении от лагеря Кровавого. Втянув воздух со свистом, вождь тотчас фыркнул и поморщился, бормоча: – А-а-а, это ты, мой старый приятель?
– Вот уж не думал… – Кровавый маг резко встал с места, – что ты используешь ко мне настолько нежный эпитет.
– Последняя наша встреча стоило многих жизней моих собратьев, – Шерстерук повторно фыркнул. – Стой, где стоишь, Баал!
Крысы оскалились и зашипели, нутром чуя опасность.
А маг засверкал искусственными очами от испытанного удовольствия.
– Представь себе, мой дорогой друг, – ехидная интонация зазвучала в голосе лиходея. – Я был вынужден бежать из Фено, как последний трус, добираться сюда крысиными тропами, минуя заставы, чтобы одна страшная ищейка не взяла мой след.
– Страшная, говоришь?
Великан приподнял вверх сразу четыре конечности, чтобы поочередно почесать мохнатое темечко правой головы, которая и вела нынешний разговор. Вот только процессу осмысления это ничуть не помогло. Потому лангуджийский вождь вымолвил лишь:
– И?
– Хорошо, расскажу иначе. – Кровавый недовольно скривился. – Великий маэстро, Суиз Шомпаль, чей талант я боготворю, прибыл в Фено, чтобы найти объяснения всем тем событиям, случившимся так или иначе по моей вине.
Великан молча взирал, приоткрыв рот. Вторая, левая голова сейчас будто спала с закрытыми глазами.
– И?.. – вымолвил Шерстерук, когда не услышал продолжения.
– Кем я буду, если убью своего кумира?!
Страдающие нотки прозвучали в голосе лиходея, когда он расхохотался.
– Брось! Я лишь хочу, чтобы кто-нибудь другой убрал его с моего пути.
Великан сморщился, будто облизал кислый соляной камень на побережье Мёртвого озера.
– Чего ты хочешь от нас в этой пустыне?
– Чтобы вы напали на Асторис и вынудили ищейку убраться из Фено! – Кровавый маг негодующе хлопнул в ладоши. Тотчас полчище трупоедов, мирно стоящих позади, оскалилось и сделало шаг вперед. – Иначе, я буду вынужден приступить к другой части моего плана. Я могу перебить всё твоё кочующее племя и наделать вот таких миленьких боевых созданий, которые и нападут на Асторис.
Громкие хмыки послышались за спиной мохнатого вождя великанов.
– Мне кажется, или ты недооцениваешь моё войско? – Шерстерук напряг мышцы, демонстрируя силу верхней пары конечностей. – Мы не трусы, мы будем сражаться. И перебьем тебя и все твои трупы, чего бы нам этого ни стоило.
Сделав многозначительную паузу, великан кивнул в сторону скал.
– А теперь убирайся той же дорогой, которой пришёл!
Кровавый маг недолго помолчал, прежде чем снять с себя дряхлый балахон вместо одеяния. Его фарфоровое тело было сплошь исполосовано кровавыми рунами, почерневшими от времени.
– Гримуар?.. – позвал маг своё творение.
Позади послышался громкий шелест страниц и хриплый старческий голос:
– Филипп?
– Разберись с ними, однако Шерстерука можешь оставить в живых. Я хочу с ним договорить.
Услышав приказ, книга за мгновение исчезла и переместилась в пространстве за спину вождя лангуджи. Доля секунды, и весь его отряд вместе с пещерными крысами превратился в одну сплошную кровавую лужу.
– А теперь, если ты не против, – Моам Баал сделал ещё шаг к разозлённому великану, – мы продолжим разговор, но уже с другими исходными. Даю тебе ровно неделю, чтобы ты выдвинул всё своё войско в Асторис. Иначе…