Грозный змей
Шрифт:
– И чего ты от нас хочешь?
Эш довольно кивнул:
– Собирай свою банду и дуй в Альбинкирк.
Лунного света хватало, чтобы видеть дорогу, и сэр Милус ясно сказал, что Белый отряд не будет останавливаться, пока не доберется до Альбинкирка, до которого было пять дней пути. Самое меньшее.
В первый день они ушли с дороги и пытались обойти врага с юга и с запада, но вместо этого затерялись среди бесконечных зеленых холмов и долин, очень похожих друг на друга, расходящихся
Почти все солдаты шли в кольчугах, нагрудниках, шлемах и латных рукавицах. Другие доспехи отправились в обоз – или же их просто бросили. Целое состояние осталось лежать в болоте на востоке Зеленых холмов: поножи и боевые седла. Теперь в них наверняка гнездились мыши и змеи.
– Только те части доспеха, без которых тебе совсем не хочется встретиться с дюжиной боглинов темной ночью, – ворчал сэр Джордж Брювс, и его проклятия повторяли все вокруг.
Почти все верховые лошади погибли, и боевые тоже, так что лучники и рыцари шли рядом. Всех выживших коней, включая дюжину великолепных боевых жеребцов, запрягли в телеги – иначе обоз вообще не сдвинулся бы с места.
Морган Мортирмир шагал, работая над двумя заклинаниями одновременно. Днем раньше он услышал, как кричат души его однокашников, и понял: случилось что-то ужасное. Это пугало его. Он знал их эфирные голоса, а теперь они исчезли навсегда. Он опасливо поблагодарил Господа за то, что среди них не было Танкреды Комниной, семья которой ни за что бы не позволила дочери выйти из-под защиты городских стен. Мудрый выбор.
В тишине своего Дворца воспоминаний он…
…видел Шипа как сияние зеленой силы прямо на западе. Он чувствовал, как приходят и уходят другие силы, и понимал, что за последние несколько часов в течении энергии произошли некоторые изменения. Кто-то ушел навсегда, кто-то сотворил очень мощное заклинание, кто-то породил нечто совсем невероятное.
Продвигаясь вперед в реальном мире, он ставил капканы и ловушки в эфире, надеясь справиться с тем, что убило других магов.
На холмах вокруг дороги существовала жизнь, но никакой тауматургии он не чувствовал. Просто стада овец и коз да редкие пастухи, которые очень боялись проходящих людей в доспехах.
Когда пастухи исчезли, Морган разыскал сэра Милуса.
– Милорд, стада пропали. Они были там, над нами, по направлению к горе Дракона, но их больше нет.
Сэр Милус один из немногих, если не считать разведчиков, остался в седле. Он уперся кулаком себе в спину, чтобы облегчить боль.
– Сукин сын, – буркнул он. – Что за хрень?
Мортирмир покачал головой:
– Не представляю, милорд, но думаю, что по холмам идут другие люди, куда опаснее. По-моему, там всадники.
В лунном свете Милус казался серым, но он все же позвал нескольких разведчиков: Смока, своего лучника, Типпита и Безголового.
– Давайте прямо, ребята. Вам нужно подняться на холм и посмотреть, какого черта там происходит.
– Засада? – поинтересовался Безголовый.
Мортирмир пожал плечами, хотя в темноте смысла в этом движении не было:
– Всадники. Я так думаю.
– Ты идешь, умник? – спросил Типпит.
Мортирмир выпрямился.
– Почту за честь.
– Ну пошли. – Типпит сплюнул.
Четверо людей молча и медленно поднялись по склону, удерживая расстояние между лошадьми в пятнадцать шагов. В лунном свете их трудно было заметить, и Мортирмир то и дело терялся, но потом все же находил свое место.
Предательский склон оказался круче и выше, чем представлялось снизу. Куропатки вылетели из укрытия, захлопали крыльями, зашумели.
Залаяла собака. На каменном гребне холма зашевелились силуэты – они все еще были выше, чем Морган думал.
– Замри! – прошипел Безголовый.
Наверху кто-то крикнул, кто-то протрубил в рог. Овцы отозвались блеянием.
– Я знаю этот голос, – сказал Безголовый.
– Заткнись, пока нас кто-нибудь не сожрал, – огрызнулся Типпит.
– Сам заткнись, козел! – Безголовый привстал в стременах: – Эй!
Крик эхом отдался от двух склонов сразу, как будто орала дюжина Безголовых.
– Тупая тварь! – рявкнул Типпит. – Разведчик, скажут тоже! Придурок! Вот что бывает от книг. – Он отступил в сторону.
Затрубил еще один рог, на этот раз ближе, и на холме появились всадники, не меньше сотни человек.
– Твою мать! – завопил Типпит. – Это же Дикая охота!
Но Безголовый состоял в войске Красного Рыцаря с первых дней, и он сидел на своей кобылке и ждал, пока Типпит убегал вниз по склону.
– Ставлю десять серебряных, что это друзья, – сказал он.
Типпит придержал лошадь.
– Ты так говоришь потому, что, если проиграешь, мы все равно все сдохнем.
– Глупости, – ответил Безголовый. – Смерть против десяти серебряных?
Смок говорил редко, но тут поднял руку.
– Заткнись, – сказал он спокойно, – и слушай.
Но все же потянулся к мечу.
На этот раз трубили в три рога, и один уже звучал ниже, чем стояли разведчики.
– Э-э-эй! – крикнул Безголовый.
Всадники приблизились. Это были крупные люди на пони, ноги их чуть не касались земли, но предводитель ехал на боевом коне семнадцати ладоней ростом, черном, как сама ночь.
– Плохиш Том! – заорал Безголовый.
– Вы перепутали долины, идиоты! – заорал Том в ответ. – Титьки Тары, мы вас чуть не упустили!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Прибытие королевы и юного короля должно было стать в Альбинкирке праздником, но угроза неминуемой войны с Дикими мешала. Напоминая о ней, из цитадели доносились душераздирающие крики. Горожане не смогли привыкнуть к ним за три недели, вопли раздавались внезапно, звучали нестройно и бессмысленно, и им не было причины, просто бесконечно кричали грешные души в аду – по крайней мере, именно так говорили друг другу люди, поглядывая на заплаканных детей и на испуганных кошек и собак, которые прижимали уши и шипели или лаяли.