Грязная жизнь
Шрифт:
На пути к выходу из номера, когда я хочу сказать ему, чтобы он взял немного денег из сумки, Уайет разворачивается, залезает рукой в карман и вытаскивает пачку денег, которые, я уверена, подсунул ему Дуэйн.
Он останавливается у двери и приказывает:
— Никому не открывайте дверь.
Этот юноша, показавший свою мужскую силу, снова заставляет меня улыбнуться.
— Хорошо.
Уайет опускает взгляд, нахмурившись, внутренне борясь сам с собой.
— Я думаю, мэм, нам нужен пароль. Когда я вернусь.
— Конечно, — произношу я успокаивающим тоном.
Он выпрямляется
— Я постучу дважды и скажу, что у меня доставка для мисс «Нулевой размер».
— Всё будет хорошо, Уайет, — признаю я. В конце концов, он просто пытается мне помочь.
Протянув руку, чтобы закрыть за собой дверь, он просовывает голову внутрь.
— Дедуля… Я имею в виду, Дуэйн хочет поговорить.
Он ждет моего согласия. Милашка.
Я молчаливо киваю, разрешая, и Дуэйн толкает дверь, входя внутрь, держа в руках свёрнутый узел одежды. Он выглядит так, будто ему было слегка некомфортно из-за этого, он шлёпнул его на кровать и заявляет:
— Подумал, что вам нужно что-нибудь для сна, дорогая. Это вещи Уайета. Он худее, чем мы с Джимми, который, кстати, рад знать, что ты жива.
Моя улыбка искренняя, особенно когда я улавливаю его лёгкий румянец.
— Большое спасибо, Дуэйн. Вы были слишком добры.
Он уже скрывается, явно обеспокоенный из-за похвалы. Взмахнув рукой, он отворачивается, чтобы выйти.
— Не думайте об этом. А теперь заприте за мной. Мы не хотим, чтобы плохие парни пришли за вами снова.
Я подхожу к двери, держась рукой за ручку.
— Спасибо ещё раз, Дуэйн. — Я прикрываю наполовину дверь, глядя ему в глаза. — Но люди, которые забрали меня в прошлый раз, были хорошими.
Его лицо, перед тем как я закрываю дверь, выражает все его мысли.
Я уверена, что оставила Дуэйна с мыслями о том, что сделают плохие парни, когда поймают меня, если хорошие причинили столько вреда.
***
Проходит час, а Уайет всё еще не вернулся из магазина.
Хотя это и не важно. Одежды, которую принёс Дуэйн, хватит на ночь. Я лежу на жёсткой, но чистой кровати, одетая только в одну из мягких клетчатых рубашек Уайета.
Штаны для йоги, которые я носила всего несколько часов назад, сейчас были усеяны дырами. На моей рубашке были оторваны пуговицы. Единственными вещами, которые я снова могла надеть, были бюстгальтер и трусики, их я постирала шампунем в раковине и повесила сушиться на штангу для душевых занавесок.
Перед тем как принять душ, я включила в ванной свет и встала перед зеркалом, висящим над туалетным столиком.
Я была в шоке от своего отражения.
Мало того, что моё лицо было в грязи, с дорожками пролитых слёз, уголок моих губ был разбит, кровь шла прямо до подбородка. Я определенно выглядела хуже, чем себе представляла, и душ звал меня в свои объятья.
Я ощущала себя грязной из-за мелкой пыли с гравийной дороги, покрывающей мои волосы, и небольших камешков, прячущихся в моей одежде.
Вода обжигала, когда я встала под душ, но мне это было нужно. Мне нужно было почувствовать себя очень чистой, а с этой задачей сможет справиться только горячая вода. Ссадины и порезы на моих ногах
Моей почти невыполнимой целью стало найти Джио и хладнокровно убить сукиного сына. Я не знаю, как много времени это займёт, но как бы то ни было, я от неё не откажусь. Когда моя жизнь будет свободна от тяготившего прошлого, я найду Юлия и покажу ему, что я больше не та женщина, которая зависит от мужчины, что он мне нужен не для защиты, а потому что я его хочу. Что моё сердце принадлежит ему вне зависимости от его выбора.
Я буду верна ему до смерти.
Верность сейчас — это всё, что я могу ему дать.
В настоящее время, когда я лежу здесь, размышляя о загадках жизни, раздаётся стук в дверь. И я перестаю дышать.
Ещё один стук. Но я всё равно не встаю.
Когда я слышу голос, моё сердце подпрыгивает.
Это определённо не Уайет.
— Боже. Давай, Алехандра. Я видела, как ты туда входила, — обвиняет хриплый женский голос. — Впусти меня. Здесь чертовски холодно.
Я пытаюсь выскользнуть из кровати, но останавливаюсь, садясь на край.
Её тон становится жёстче, она шипит:
— Если мне придётся охранять тебя, как грёбаный ястреб, я сделаю это с комфортом, сучка. А теперь впусти меня.
Следить за мной?
Что ж, её слова привлекли моё внимание. Неужели Юлий отправил её присматривать за мной?
Я не настолько смелая, чтобы надеяться. Но у меня хватает храбрости двинуться к двери.
— Чего ты хочешь, Линг?
Она издаёт тяжкое рычание.
— Я только что тебе сказала. Бл*дь. Впусти меня, а?
Я знаю, что это глупое решение, и при этом закатываю глаза, но отпираю дверь и распахиваю её.
Атака, которую я ожидаю, не наступает.
Она заходит внутрь, даже не взглянув на меня, потирая руки, а затем дышит на них, чтобы отогреться. Линг раздражённо ворчит.
— Здесь намного теплее, и он хочет, чтобы я ночевала в это проклятой машине? Я так не думаю, босс.
Это подтверждает мои первоначальные подозрения.
Юлий отправил её. И моя душа ликует.
Я знала, что он ведёт себя странно, по-другому, и вот почему.
Он никогда не хотел уходить от меня.
— Линг, — раздражённо выдыхаю я, — ты не можешь оставаться здесь. Тебе нужно уйти.
Вот когда она поворачивается ко мне. И меня удивляет её реакция.
Её лицо смягчается, когда она обращает внимание на меня, оглядывая с ног до головы, качая своей головой.
— О, Ана.
Она подходит прямо ко мне, но наше прошлое приказывает мне не доверять этой женщине, во всяком случае, не полностью, и я отступаю на шаг, отходя от неё.
Не испугавшись, она бросает на меня сочувствующий взгляд и заявляет:
— У тебя идёт кровь.
На этот раз её высокие каблуки не цокают, приглушённые мягким ковром, когда она приближается ко мне. Я не двигаюсь ни на шаг. Когда она подходит ко мне, протягивает руку, и я стараюсь не вздрогнуть. Но пощёчина, которую, я думаю, она собирается нанести, не доходит до моей щеки. Вместо этого она осторожно прижимает руку к ней, проводя большим пальцем по уголку моего рта, там, где у меня рана.