Грызу небо зубами (Операция в Мали)

Кукаркин Евгений

– Добро.

По компасу ориентируюсь на Юг, надо найти еще приметы, чтобы сориентироваться по карте.

Подлетая к столице, сразу запросил позывные штаба, чтобы меня не обстреляли. Ответила почему-то радиостанция президента, мне гарантировали безопасность и предложили подлететь к президентскому дворцу.

Сели на зеленую лужайку перед двухэтажным зданием, как только выполз на травку, так тут же на нее повалился спиной. Мамонтов скатился с вертолета и тоже развалился рядом.

– Черт возьми, это же надо..., - говорит

он.

– У меня мокрая спина и все... хоть выжимай...

– Ты думаешь, я сухой? Еще вот морду покарябал о плекс.

Я скашиваю глаз в его сторону, действительно из носа тянутся высохшие дорожки крови, расползшиеся до подбородка.

Рядом со мной показались армейские ботинки. Я поднимаю глаза и вижу военных с автоматами, которые столпились вокруг.

На этот раз, по приказу президента, мы отдыхаем в отеле. Через день в этом же отеле появился Сабуров и Иона, похоже, всех летчиков и аэродромные команды собирали вместе.

Майор влетел к нам в номер и возбужденно заговорил.

– Ну, ребята, ну, молодцы...

– Ты чего?
– спросил я, лежа на кровати.

– Да вы посмотрите, что пишут, - он бросил мне пачку газет.
– Все газеты вопят о победе воздушных сил республики. Сбит самый лучший в мире, новейший, экспериментальный вертолет США "Черная пантера", скорость побольше нашей, 330 км/час. Здесь приводятся данные его жизнеобеспечения, толщина брони, мощность, вооружение..., одних управляемых ракет 36. Американцы на него сделали ставку, хотели здесь обкатать, и вот, на тебе... где-то лежит на дне реки.

– Это везенье.

– Ничего себе везенье. Мне бы так.

– Посмотри на Мамонтова, видишь его нос?

– Вижу, здорово распух.

– Это когда мы петлю делали, его вытерло о стекло.

– Ребята, вы сделали мертвую петлю? Не может быть! На МИ-28 еще никто не делал такого..

– От страха сделаешь все...

– Что вы здесь валяетесь? Пошли спрыснем победу, не нарушайте старых русских традиций. Победа или смерть всегда должны быть отмечены по нашему обычаю.

– Пошли, командир, - стал подниматься со своей кровати Мамонтов. Разве мы не русские? Отметим эту победу как надо.

– Тогда зови Иону и других. Пошли.

С трудом нашли забегаловку, где торговали спиртным, посидели там два часа и, когда начали орать песни, испуганная администрация вызвала полицию. Те нас просто выгнали из заведения и, так как мы особо не рыпались, отпустили с миром.

В отеле, только мы с Мамонтовым открыли дверь в свою комнату, как услышали радостный визг:

– Николя...

Руки Дези обвили меня.

– Дези?

– Как ты здесь очутилась?
– спрашиваю Дези в перерывах между поцелуями.

– Папа привез. Он сказал, что знает, где расположились летчики, и привез сюда.

– А где Заза?

– Она сбежала. Еще там... Как только вас вызвали...

– Не может быть?
– это сказал, стоящий рядом Мамонтов.
– Как же так, она обещала...

Дези печально развела руками. Расстроенный Мамонтов отходит к окну.

– А где генерал?

– Уехал. Обещал вернуться завтра утром. Кстати, папа, добился, чтобы мне здесь тоже выделили номер. Ты не хочешь переехать ко мне?

– Хочу.

Наступило утро. Дези и я еще дрыхли в постели, когда в дверь начали стучать.

С трудом продрал глаза и в одних трусах пошел к двери.

– Кто там?

– Открывай, это я.

Генерал Корадо... Черт возьми. Но все же открываю дверь.

Передо мной Корадо с группой солдат в малиновых беретах, он что-то орет своей команде и один стремительно врывается в комнату. Сразу же несется к кровати и останавливается у изголовья дочери.

– Вставай.

Дези испугано подскакивает, прикрываясь простыней, ползет спиной по стенке.

– Папа?

– Какого черта ты валяешься здесь? Быстро одевайся.

Дези, нелепо прикрываясь простыней, выпрыгивает с кровати, подбирает с пола белье и бежит к шкафу, раскрывает дверь и за ней начинает одеваться. Теперь генерал соизволил обратить на меня внимание.

– Капитан, мне бы стоило вас убить за то, что вы сделали с моей дочерью, но... я вас все же прощаю. Прощаю не потому, что вы мне понравились, а потому, что вы достойный противник..., кроме того обстановка сейчас такова, что я надеюсь, это будет последняя ваша встреча с Дези. Столица завтра или послезавтра падет, и я, вернее, мы с дочерью, сейчас уезжаем.

– Куда?

– Вот этого я не скажу.

– Значит республике конец. А что же делать нам, добровольцам, воевавшим за республику?

– Удирайте тоже. Сегодня казначейство должно рассчитаться с вами, и любыми путями выметайтесь отсюда.

– Папа, давай возьмем его с нами.

– Нет. Пусть рассчитывает только на себя.

– Я тогда не поеду...

– Только попробуй отказаться. Сейчас вызову солдат, тебя скрутим, а его... скормим акулам.

Дези понуро вышла из-за дверцы шкафа.

– Ну, папа...

– Молчи. Я его долго терпел, и то, что ты спуталась с ним, для меня как ножом по сердцу. Его пощадил только потому, что он герой республики, действительно прекрасный профессиональный военный, специалист в своей области. Я ведь понимаю, что значит сбить "Черную пантеру. Американцы спроектировали несбиваемый вертолет, а этот... все же его утопил. А все его предыдущие операции... тоже достойны восхищения, это и Адамс, уничтожение части мятежного совета, налет на базу... Скажу, капитан откровенно, очень хотел, чтобы Вы погибли, один раз даже приказал чтобы Вас избили и отправили в полет, но..., кажется у вас, у русских, есть пословица - победителей не судят. Только за это я его не трогал и теперь отпускаю, но... без тебя.