Гуль. Харизма +20. Том 1
Шрифт:
— А на десятом?
— Если верить гайдам из Инкарнама, на десятом находится тронный зал Эйна Сургона, — главы гильдии.
— Наверняка это очень толстый «кит».
— Демолич двести второго уровня…
Пространство поодаль вдруг вспыхнуло синим, появилась обширная арка, через которую в зал проникло существо.
Громадный чёрный паук жутковато переставлял восемь мохнатых ног, из его головогруди произрастал гуманоидный торс: живот, грудь, плечи, руки и голова. Лицо было чёрным, резким, на нём алело восемь красных глаз: два нормальных, два поменьше, ещё два маленьких на лбу и два на скулах. Нижняя часть существа
— Добро пожаловать в Великую Усыпальницу Азарика! — Улыбка игрока оказалась белоснежной и острозубой. — Простите, что заставил ждать, заработался! Бывает со мной!
— Ты прощён, — величественно ответила ведьма, подавая руку.
Существо наклонило гуманоидный торс и прикоснулось чёрными губами к белым пальцам.
— А это, стало быть, тот самый разумный гуль, о котором ты писала?
— Да, — ответил я, — это он.
— Ха-ха! Ты…
— Вы. Вы можете называть меня Антоном.
— А вы можете звать меня Фалангой в таком случае. Что ж, прекрасно! Могу ли я пригласить вас к столу?
— Смотря в каком качестве, — уточнила Мэдлин.
— У-у! Язва! — обрадовался Фаланга. — Приятно знать, что некоторые вещи не меняются! В качестве гостей, разумеется, а не в качестве блюд.
— Позже. Сначала дело.
Она держалась невозмутимо, как всегда, но добавляла в манеры властность. Возможно, я не всё понимал, но, казалось, у этих двоих была своя история. И Мэдлин в ней доминировала.
— Знаешь, — сказал я, — мне бы не помешало подкрепиться.
— Антон, учись сдерживать брюхо.
— Но я альгуль, голод — это моё второе имя.
— Как мне это близко, — посочувствовало чудовище, — у меня у самого паучий аппетит. Ну что ж, меняем обеденный стол на прозекторский! В лабораторию!
На шее дроука была золотая цепь, на которой висела оправа с большим овальным кристаллом бордового цвета; он коснулся камня, — светящееся окно погасло и вновь зажглось.
Мы прошли через световую арку и поменяли тёмную грязную залу на чистую и ярко освещённую. Под стеклянным куполом парили световые кристаллы, всюду имелись разные столы, заставленные приборами, аппаратурой; а также клетки, в которых сидели различные уродцы.
— Вот оно, моё скромное хозяйство! Мы находимся на девятом этаже усыпальницы, здесь расположены личные апартаменты всех игроков, а также некоторая инфраструктура, небольшой городок, можно сказать; зоны отдыха для членов гильдии и самых развитых НИПов.
— Впечатляюще, — оценила Мэдлин, — вижу, ты воссоздал здесь немало высокотехничной аппаратуры из реальности.
— Приятно, что заметила! Я долго ковырял код, чтобы понять, как их лучше смастерить, на какие механики опираться. Получилось громоздко, половина функций работает на заклинаниях и артефактах, но, тем не менее, я собой горд! Сюда.
Хотя помещение было одно, столы и клетки выстроились таким образом, что приходилось двигаться по своеобразному лабиринту. Сложные приборы меня особо не интересовали, а вот экземпляры в клетках — наоборот.
Красная мантикора определённо была красной, и на этом определённость с ней заканчивалась. Что это было такое? Лев, скорпион, летучая мышь? По крайней мере она совершенно точно не была в восторге от нас, даже задрала лапу и попыталась выразить чувства самым наглядным образом.
В другой клетке лежал, положив на лапы две головы, зверь, отдалённо похожий на пса. Он был весьма велик, гладкошёрстен, имел длинный прямой хвост и носил два намордника; плашка утверждала, что это клыковой.
У крупной шестиногой ящерицы из третьей клетки был чехол на голове, а звалась она василиском. Услышав нас, тварь зашипела, яростно бросилась, но врезалась в прутья и отскочила.
Другой зверь имел четыре ноги, был совершенно лыс, а его кожа настолько просвечивала, что виднелись все кровеносные сосуды. Длинная безухая голова сужалась к острому костяному шипу на месте морды; под горлом существа имелся сморщенный кожистый мешок. «Дхарух-кровосос 25 уровня» — сообщала плашка.
Их было много ещё, уродливых и экзотичных тварей, а в последней клетке стояла статуя женщины в чудной одежде. Мне так показалось сначала, но, присмотревшись, заметил, во многих местах керамическая оболочка раскрошилась и стали видны грязные бинты, иссушенная плоть, кости. Лицо-маска сохранило целостность, хотя по красивым чертам бежали трещины, а в глазах горел зелёный свет. «Страж гробницы Хамуптари, мумия-заклинатель 50 уровень». Над этой клеткой в воздухе вращался большой чертёж светящихся линий, — заклинание.
— Сюда, устраивайтесь поудобнее.
Меня посадили во вращающееся кресло, и стоило только устроиться в нём, как на руках и горле защёлкнулись выдвинувшиеся захваты.
— У вас довольно странное представление об удобстве!
— Не стоит волноваться, это на всякий случай, процедура может быть неприятной.
— Такие вещи надо сообщать прежде, чем заковывать человека.
— Поддерживаю, — сказала Мэдлин.
— Если сообщать заранее, то никого не удастся затащить, — резонно возразил Фаланга. — К тому же вы не производите впечатление малодушного индивида.
— Суть не в малодушии, а в доверии, — наставительно сказала Мэдлин.
— В доверии? — Дроук неуверенно улыбнулся. — Раз между нами такое огромное доверие, то почему личность Антона и обстоятельства сложившейся с ним ситуации от меня утаиваются?
Ответа не последовала, ведьма лишь чуть надула губы.
— Не правда ли она очень мила, когда делает так? — спросил Фаланга.
— Неучтиво говорить о присутствующих в третьем лице, но не согласиться невозможно, — ответил я.
— У вас прекрасный вкус. Ошейник с маской нужно снять, чтобы не перетягивали шейные жилы и артерии, вот, Мэдлин, возьми. А теперь приготовьтесь, Антон, будет немножечко больно…
Этот субстанц обманул, — боль оказалась такой, что я почти сразу потерял сознание.
Глава 17. Арена Боли
Боль, голод, обоняние, осязание, слух.
В таком порядке чувства возвращались ко мне. Тело еле-еле отзывалось на команды мозга, а сам он пульсировал. Но хотя бы кресло больше не посягало на мою свободу.
— Энтропия, как же больно…
Дав себе несколько секунд на слабость, я собрался и стал возвращать контроль. Разлепил глаза, огляделся, увидел сквозь прозрачный потолок небо. Странно, был уверен, что находился глубоко под землёй. Впрочем, стоило ли удивляться мелочам?