Гуманоиды
Шрифт:
Еще раз чихнув, доктор отшвырнул ногой валявшийся на полу букет и взял перепачканную бумагу. У него перехватило дыхание от наглого тона записки:
«Клэй Форестер!
Разделяя ваше беспокойство за людей на наших планетах, которым угрожает опасность, мы сочли возможным продать вам чрезвычайно важную информацию взамен на вашу помощь. Если вас интересует, каким образом Джейн Картер оказалась в обсерватории, приходите один к старому маяку на Драконьей скале. Можете взять с собой Фрэнка Айронсмита — больше мы никому не доверяем.
Марк
Услышав шлепанье босых ног по стальному полу, Форестер поднял глаза и увидел, что девочка бежит вниз по тоннелю в сторону лифта. Он погнался за ней, крича, прося подождать, но двери лифта закрылись прямо перед его носом, и зеленая стрелка сообщила, что лифт поднимается вверх.
Ошеломленный всем произошедшим, Форестер побежал обратно, схватил трубку телефона и позвонил наверх. Армстронг не видел никого постороннего и, разумеется, не заметил никакой девочки в желтом платье, но он пообещал встретить прибывающий лифт и задержать любого, кто там окажется. Форестер пережил три минуты нервного ожидания с дрожью в коленях, когда раздался телефонный звонок. Голос Армстронга звучал как-то странно:
— Шеф, нам удалось разблокировать двери лифта.
— Вы задержали ее?
— Нет, шеф. Внутри никого не было, — медленно произнес техник.
— Но я же видел, как она вошла туда! Другого пути нет, а двери лифта не открываются между остановками. Она должна быть там, — доктор старался сдерживать нервозные интонации в голосе.
— Но ее не было. Вообще внутри не было никого, — ответил Армстронг.
Форестер всегда считал себя разумным человеком. Чудеса техники давно не вызывали у него удивления или восхищения. Доктор старался игнорировать мелочи, которым было тесно в рамках законов физики. Совершенные разрушительные возможности нового оружия не слишком интересовали его именно потому, что соответствовали этим законам. Но появление девочки-бродяжки выходило за их пределы.
Полная нереальность ее появления и ухода вгоняла Форестера в дрожь. Сдерживаясь, чтобы не кинуться к спасательной лестнице, он нажал кнопку вызова лифта и стал ждать. Наконец лифт прибыл. Доктор вошел внутрь и поднялся наверх, где его уже ждали два техника. Хриплым от волнения голосом он произнес:
— Вы поймали ее?
Удивленно уставившись на шефа, Армстронг покачал головой.
— Сэр, здесь не было посторонних.
Голос его звучал слишком спокойно, даже официально, лишь взгляд выдавал волнение. Доктор почувствовал внезапную слабость. Еще раз громко чихнув, Форестер произнес бесстрастным голосом:
— Но ведь кто-то поднял лифт наверх.
— Сэр, никто не спускался вниз и не поднимался наверх, — Армстронг продолжал странно смотреть на шефа.
— Но она была в шахте! — сорвался Форестер.
Стоящие перед ним техники знали о непростом характере шефа, и их вряд ли удивила его несдержанность. Однако доктор настаивал:
— Послушайте, Армстронг, я пока еще в своем уме.
— Надеюсь, это так, — однако в бесцветных глазах техника читалось прямо противоположное его словам. — Мы обыскали все вокруг и позвонили на охранные посты. Внутри нет никого, кроме персонала. Никто, кроме вас, не проходил сегодня через проходную. Единственная странность — это звонок мистера Айронсмита, — голос Армстронга звучал официально, как при формальном докладе начальству, а глаза по-прежнему
Пытаясь заставить свой голос звучать ровно, Форестер произнес:
— Мне он тоже звонил по поводу девочки, которая спрашивала обо мне у ворот. Но он не сказал, как ей удалось проникнуть в обсерваторию.
— Айронсмит говорил, что она принесла какое-то сообщение для вас…
— Да, вот оно, — Форестер извлек из кармана серую карточку со следами пальцев Джейн Картер. Техники молча прочли записку, и доктор заметил, как страшные подозрения Армстронга рассеялись под воздействием фактов.
— Прошу прощения, сэр, — произнес он.
Форестер понимающе улыбнулся.
— Я ни в чем вас не обвиняю. Но возникла проблема, и она требует решения.
Мужчины снова спустились на нижний уровень, обыскали все помещение, но не нашли посторонних. Огромный сейф был не тронут и по-прежнему опечатан особой лентой. Продолговатые ракеты холодно поблескивали в ящиках. Но Форестер подобрал с пола рассыпанные цветы из букета девочки.
Армстронг произнес:
— А этот математик, как он проходит внутрь?
— Мы это выясним.
Сняв трубку телефона, Форестер попросил Айронсмита встретить его у внутренних ворот прямо сейчас. Вместе с техниками он поспешил подняться на верхний уровень и выйти к воротам. Двое охранников подождали, пока все они распишутся в специальном журнале и снимут номерные значки. Только после этого их выпустили наружу, чтобы встретить Айронсмита, который уже давно ожидал их на назначенном месте. Молодой человек, как всегда, непринужденно сидел на своем старом велосипеде и жевал жвачку. Форестер обратился к нему хриплым от волнения голосом:
— Что там произошло с этой девчонкой?
— С кем? — дружелюбная улыбка Айронсмита погасла, когда он увидел серьезные выражения лиц присутствующих. — Что, Джейн Картер приходила снова?
Пристально глядя в открытое мальчишеское лицо, Форестер внезапно осознал, как много секретной информации попадает в компьютерный отдел. У него все еще не получалось представить Айронсмита агентом Трипланетного альянса, но приступ паники отразился в неестественном звучании его голоса.
— Я хочу знать, кто такая Джейн Картер.
— Я не видел ее раньше… — глядя на смятые цветы в руке Форестера, Айронсмит осекся. — Это она оставила? — прошептал он. — Я видел, как она собирала их за оградой, еще до того, как я попытался привести ее обратно.
Изучая смущенное розовое лицо математика, доктор протянул ему серую карточку. Айронсмит молча прочел записку и покачал своей рыжей головой. Обвиняющим голосом Форестер спросил:
— Все, что я хочу знать, — это почему вы позвонили и рассказали мне о ней.
— Просто я никак не мог понять, каким образом она исчезла, — спокойно ответил молодой человек. Возвращая карточку шефу, он добавил: — Я поеду с вами к маяку на Драконьей скале.
Армстронг запротестовал:
— Нет, шеф. Пусть поисками таинственного мистера Уайта занимается полиция. А нам есть чем заняться здесь вместо того, чтоб играть в кошки-мышки со шпионами Трипланетного альянса. Вы ведь не собираетесь идти туда? — в голосе Армстронга звучало подозрение и недовольство.
Форестер был человеком науки. Он гордился логическим складом своего ума и презирал интуицию, не доверяя своим минутным настроениям. Тем сильнее поразили его собственные безрассудные слова, когда он уверенно произнес: