Гусариум (сборник)
Шрифт:
– Влад, надо вернуться к усадьбе Полянских и взять хоть мешок пшена, хоть пару ковриг хлеба, – уже в упор не видя Яшки, сказал Никита. – И тряпья, какое попадется. Чтобы укрываться и не на голой земле спать. Туда можно выйти по лесной дороге, она довольно прямая. У меня карта местности в голове, я ее вижу.
Мишаня и Яшка одновременно покрутили пальцами у висков, а вот Влад поверил.
– Он прав, Яша. Я вернусь туда… – Он задумался. – Никита, отдай саблю.
– Я с тобой пойду.
– Без штанов?
– Я не мерзну, – Никита усмехнулся. – Меня специально
– Никуда вы не пойдете, – возразил Яшка. – Перестреляют вас, как… как куриц!
– Яша, ты служил? – спокойно спросил Влад. – Ах, не служил? Ну так чего возбухаешь? Пошли, Никитка.
Оказалось, псих со справкой здорово поумнел.
– Там, на отшибе, должна быть оранжерея, – сказал он. – Сейчас у ней, поди, стекла перебиты, что было съедобного – растащили, и никому она не нужна. Может, там какие-нибудь старые армяки найдутся.
– Ага, блохастые, – усмехнулся Влад.
– Да хоть какие. Нам же нужно, чтобы французы за здешних приняли.
– Никита, ты, конечно, извини… Ты здорово изменился. За полчаса буквально. Это как?
– Я же говорю – темпоральный шок кончился.
– Что это?
Никита задумался.
– Ну, раз мы в один пространственный хроноклазм угодили, чего тут теперь скрывать… Тут мне, честно говоря, просто повезло, мог ведь навеки у вас остаться, могло в другой ветке канала выкинуть. Я, Влад, полевой агент контроля. Контроля над историческим процессом. У меня пункт назначения – как раз эти места и двенадцатый год. Но в темпоральном канале сбой получился, меня в твое время занесло. А шок – это такая дрянь…
Влад слушал и кивал. Нужно было осознать ситуацию, а то, что говорил Никита, звучало хотя бы логично.
– Когда попадаешь в свой пункт, инфоресурс автоматически активизируется. А я у вас вывалился – свой инфоресурс уже почти весь закрыт, тот еще не открыт… – Никита вздохнул. – Хорошо, добрые люди в больницу отвели. Вот я и стал психом со справкой. Что-то помнил, конечно. Лошадей видел – меня к ним тянуло, вас в гусарских костюмах видел – тоже… Ну, ты знаешь, как это, – хочешь что-то важное вспомнить, и хоть убей не получается…
– Контроль за историческим процессом? Это еще зачем?
– Из-за хроноклазмов. На планете есть места, где они постоянно случаются – ну, как песчаные бури в пустыне или как тайфуны в Мексиканском заливе. Бывает, целый корабль проваливается, бывает, пехотный полк уходит в туман и пропадает. Вот тут, в Подмосковье, как раз такая зона. От Вязьмы до Волоколамска такой район, что хроноклазм регулярно проходит, кого попало за собой тащит, нужно присматривать. Моя задача – отслеживать, регистрировать, а если люди провалились – контролировать, чтобы лишнего не натворили. И при первой возможности выводить в карман. Есть такая штука, называется – карман хроноклазма, вроде воздушного пузыря, это вне времени. Карманы движутся, но как именно – пока не разобрались. Есть версия, что это компенсаторный механизм хроноклазма. Но там хоть человек в безопасности, просто все процессы сильно замедляются.
– И вы его потом оттуда достаете?
– Иногда получается… Но уже
– А как ты находишь карман?
– Вот тут-то и беда, – признался Никита. – Я при сбое приборы потерял, где-то в канале, я думаю, и куда их вынесло – совершенно непонятно.
Владу сделалось не по себе.
Была минута, когда он поверил в Никиту: парень вдруг обрел рассудок, объяснилось его бормотание, проявилось полезное умение владеть саблей, родилась надежда, что вытащит из осени обратно в лето. И сразу же оказалось, что Никите не легче, чем всем прочим, и все они – в одном дурацком положении.
– Так что, мы сюда навсегда попали?
– Очень может быть.
Влад выругался.
– Думаешь, мне легко? – спросил Никита. – Я ведь должен вас отсюда выпроводить, пока вы ничего не натворили. А как – понятия не имею. Еще хорошо, что я за вами увязался.
– Что хорошего?!
– Я все-таки знаю местность и обстановку. Попробую вас хоть в безопасное место вывести.
– А потом?
– Потом – не знаю. Придется как-то приспосабливаться…
Влад опять выругался. На сей раз Никита промолчал.
Мысль о том, что возвращение домой невозможно, с большим трудом укладывается в голове. У Влада были планы на будущее – еще годик покататься с Яшкой, потом образумиться, бросить цирк, пойти учиться. Дядька Саня звал к себе на завод, а завод не в глубинке, которая за годы странствий с Яшкой уже поднадоела, а практически в Москве – в Печатниках. Можно выучиться даже на конструктора. Конечно, сперва придется потрудиться в сборочном цеху «Автофрамоса» под дядькиным руководством, понемногу осмотреться, определиться… да какой там сборочный цех, какие Печатники?! Всё накрылось медным тазом…
Они шли по узкой, двум телегам не разъехаться, дороге молча, след в след, впереди – Никита, за ним – Влад. Влад принялся считать шаги, потому что надо же чем-то себя занять, пока в голове кавардак. А считаешь – вроде как полегче…
– Ты где попа с крестьянами видел? – спросил Никита.
– Вон там. Но нам туда не надо!
– Ясно. Идем к оранжерее, будем оттуда смотреть – может, высмотрим что путное… Там справа – службы и флигель, где дворня живет, там же кухня, погреба, клети. На ней французы хозяйничают, но сами вряд ли стряпают. Наверно, барских поваров заставили. Хотел бы я знать, где сейчас старый Полянский…
К оранжерее подбирались на корточках и короткими перебежками. Оттуда смогли разобраться: горит левый флигель, никто его не тушит, огонь вот-вот перекинется на барские хоромы, а гренадеры на заднем дворе деловито грабят усадьбу – выносят из амбара при конюшне и складывают на телеги мешки с овсом, вытаскивают из погреба припасы – бочки, бутыли, горшки, укрывают груз роскошными портьерами – не иначе, из бальной залы.
Кухонные девки и бабы пытались отнимать у них добычу, гренадеры орали, отмахивались, раздавали оплеухи. Влад удивился было: а где же мужики? Увидел босые ноги, торчащие из-за мешка, безвольно разбросанные по утоптанной земле ноги, – всё понял.