Гвардейская кавалерия
Шрифт:
— Спасибо, — коротко улыбнулась женщина с пышными чёрными волосами, чьи глаза были скрыты за тёмными стёклами пляжных очков. — Польщены.
— Доброй ночи, дон Андрес, че, — поприветствовал насквозь знакомым голосом мужчина. — Смотрю, твой винный бизнес процветает? Даже, че, самые натуральные оптовые склады имеют место быть?
— Процветает. И оптовые склады завёл…. Как добрались? Не было ли проблем при пересечении боливийско-парагвайской границы?
— Какие, че, проблемы? Таможенники сонные, как зимние мухи. Даже близко к фуре не подходили…. Ты же их, наверняка, предварительно прикормил, че?
— Прикормил, — согласился Ник. — Как и полагается в таких случаях…. Ладно, соратники, избавляйтесь-ка от грима. Время, что называется, пришло…
«Женщина быстро справилась с поставленной задачей», — одобрительно хмыкнул задумчивый внутренний голос. — «То бишь, оперативно избавилась от
— Интересуешься, командир, каким это ветром меня сюда занесло? — спросила Мари. — И для чего?
— Ну, не то — чтобы интересуюсь, — передёрнул плечами Ник. — Но знать было бы не лишним. Для пользы общего дела.
— Ничего хитрого, дон Андрес…. Во-первых, ещё с год назад у нас с «настоящим» Эрнесто личные отношения поменяли свою плоскость. По моей, естественно, инициативе, мол: — «Любовь прошла. Сердцу не прикажешь. Поэтому отныне — мы просто боевые товарищи и единомышленники…». Он, понятное дело, сильно переживал. Уговаривал и ругался. Даже зубами скрипел. Но потом как-то смирился. И, что характерно, многие из наших ближайших соратников были в курсе этих перемен…. Для чего это было сделано? Вольф Григорьевич так выразился по этому поводу, мол: — «Чем меньше якорей удерживают Летучий Корабль на земле, тем больше вероятность, что он — в нужный момент — успешно взлетит…». Вот, как-то так. Сплошной прагматизм и рационализм…. Во-вторых, я в прошлом году, когда в учебном лагере Пинар-дель-Рио проводились тренировочные сборы для кандидатов на поездку в Боливию, упала со скалы. В принципе, ничего страшного и фатального: трещина на ключице и сломанная кисть правой руки. Тем не менее, Боливию пришлось отложить. А теперь, мол, всё окончательно срослось и зажило, вот, я и примчалась, горя желанием вложить личную лепту в борьбу с мировым империализмом. Это в том смысле, что так Микаэлю будет гораздо комфортней…
— Она примчалась, и любовь вспыхнула вновь, че, — пояснил Банкин. — А это значит, что мне придётся гораздо меньше общаться с другими соратниками. Мол, че, вынужден много времени уделять одумавшейся «военно-полевой супруге»…. Так, на взгляд Мессинга, вероятность «прокола» будет гораздо меньше. Обыкновенная перестраховка, че…. Как тебе, командир, такой расклад?
— Нормальный и аргументированный.
— Какие будут указания — на ближайший период?
— На ближайший? — задумчиво прищурился Ник. — Самые элементарные. Слушайте сюда, коллеги…. Завтра утром я проведу инвентаризацию складских остатков, улажу ещё пару важных дел, пообедаю и укачу в Ла-Пас. А перед этим запру входную дверь в дом. На все замки. Ключи же заберу с собой. Вы же, как легко догадаться, останетесь здесь, в запертом, так сказать, состоянии. Как минимум — на полтора месяца…. Почему так надолго? Решил, вот, не рисковать. Скоро здесь шумно будет. И от армейских патрулей не протолкнуться…. Значится так. Не шуметь. Света не включать. Штор не раздёргивать. Вообще, к окнам не подходить…. Да не бойтесь вы, дурилки. Домик-то, конечно, маленький — одна комната и кухня. Зато со всеми удобствами. И подвал под ним просторный. А в подвале — более чем приличный запас продуктов, на полгода запросто хватит. И свечи там можно палить. И книжки разные читать. Так что, от голода и скуки не помрёте…. Кстати, по поводу голода. Микаэль, у тебя — лишний вес. Необходимо к концу мая сбросить двадцать килограмм. Ещё лучше — все двадцать пять. Вид у тебя, короче говоря, должен быть измождённым до нельзя. Из нетленной серии — «на ветру шатает». И волосы больше не мой. Вообще. И даже не расчёсывай…. А почему у тебя кончики пальцев медицинским пластырем обмотаны?
— Ерунда, че, — небрежно отмахнулся Банкин. — За бок горячего чайника нечаянно схватился. Теперь, че, саднит…. А ещё к новым зубным пломбам никак не могу привыкнуть. И астма, сволочь капризная, отступила, как назло. Теперь придётся — все эти полтора месяца — холодной водой обливаться…
В Карагуатаренду Ник вернулся только двадцать шестого мая, раньше никак не получалось. Да и проехал-то через армейские патрули и посты с немалым трудом, только благодаря пропуску, подписанному генералом Арнальдо Сауседо, мол: — «Для нужд бизнеса…».
Он подкатил к дому, вылез из машины, поднялся по лесенке, постучал в дверную филёнку условным стуком (чтобы не пугать соратников), отомкнул замки, прошёл внутрь, плотно прикрыл дверь, задвинул щеколду, а после этого поинтересовался:
— Где вы, узники?
— Здесь, — долетел из квадратного люка, ведущего в подвал, приглушённый мужской голос. — Живы и здоровы.
— Молодцы. Вылезайте, побеседуем…
Ник снял и повесил на вешалку походную брезентовую куртку, разместил на обеденном столе пухлый кожаный портфель, прошёл на кухню и вволю напился — прямо из горлышка эмалированного чайника — кипятка, а после этого вернулся в комнату и подытожил:
— Отлично выглядите, бойцы невидимого фронта. Особенно ты, Микаэль. Вылитый бомж-дистрофик со стажем. То, что старенький очкастый доктор прописал…. Ну-ка, скажи что-нибудь.
— Я заметил, кха-кха-кха, что порох — единственное лекарство, которое мне по-настоящему облегчает астму, че, — не без труда выдавил из себя Банкин. — Кха-кха! Похоже, командир, че, что я слегка перестарался с ледяной водой. Кха-кха-кха…
— Всё нормально, — заверил Ник. — Хроническая астма и перебор — понятия несовместимые…. Привет, красотка.
— Здравствуй, дон Андрес, — печально улыбнулась в ответ Мари. — Рада видеть тебя. Как и всегда…. А что это за портфель? Ты заделался махровым бюрократом?
— Скорее, уж, гениальным военачальником. То бишь, великим стратегом. Подходим к столу, соратники, подходим…
Ник расстегнул портфель и, разложив на столешнице листы бумаги и топографические карты, приступил к объяснениям:
— Речь идёт о прорыве партизанских отрядов из «котла», образованного правительственными войсками. Рельеф местности говорит о том, что самый удобный путь — на север. Но и боливийские генералы, наверняка, думают точно так же. Следовательно, на этом направлении противник и сосредоточит основные силы. И бомбить напалмом будут именно здесь. Поэтому и отходить будете, наоборот, на юг…. Что это, подчинённые, вы так заговорщицки переглядываетесь? Оставить — ерунду. Внимательно смотрим на карту и усердно впитываем…. Итак, вот — отличное ущелье. Да и эта долина неплоха, только ручьёв и речушек многовато. Короче говоря, уходите в департамент Тариха…. Эта точка на карте — скотоводческая асьенда «Виктория». Там вас будет ждать посыльный от полковника Арана, которому уже передана запрошенная сумма в американской «зелени». Посыльный укажет дальнейший безопасный путь. А на территории Парагвая вас уже встретит мой доверенный человек: рассадит по машинам и отвезёт — куда надо. На всё про всё должно уйти порядка трёх-шести недель. В зависимости от конкретных обстоятельств, погодных условий и вражеских происков…. Так что, молодёжь, сидите и прилежно изучайте планы-карты. Можете даже коррективы вносить, если такая блажь придёт. Но только дельные, без шуточек дурацких и легкомысленных…
Двадцать восьмого мая, уже ближе к вечеру, на улицах Карагуатаренды зазвучали ружейные и автоматные выстрелы.
— Ага, началось! — обрадовался Ник. — Партизаны, как и ожидалось, вошли в город. Следовательно, операция «Гвардейская кавалерия» вступает в свою завершающую фазу…. По поводу диспозиции. Че Гевара посетит этот домик уже ночью, как и обозначено в моей записке, которую ему передадут на продовольственном складе. Поэтому, Мари, как стемнеет — сразу же спускайся в подвал и сиди там тихо, как испуганная серая мышка. Незачем нам эта встреча…. Микаэль, было бы неплохо, чтобы ты находился — во время нашей беседы с Эрнесто — на кухне. Послушал бы. Только, вот, это твоё регулярное подкашливание…
— Я, кха-кха, сдержусь, — пообещал Банкин. — Гадом буду, че. Полотенцем рот обмотаю, кха-кха.
— Ладно, верю. Договорились.
— А когда мне выходить с кухни, че?
— Пока не знаю. Потом определимся. В процессе…
Уже за полночь в дверь негромко постучали.
— Спрячься на кухне, — шёпотом велел Банкину Ник. — И чтоб не кашлять у меня, шкуру спущу…
Он, отомкнув щеколду, впустил ночного гостя в дом, а после этого плотно прикрыл дверь, вернул щеколду на прежнее место и, обернувшись, неодобрительно покачал головой: