Гвардейская кавалерия
Шрифт:
— Ну, ты, майор, и худющий. Скелет на ножках. И щёки окончательно запали.
— Как настоящему партизану и полагается, че, — смущённо улыбнулся Эрнесто. — Всё от голода регулярного, дон Андрес. Будь он, кха-кха, трижды проклят…
Они обменялись крепкими рукопожатиями.
— Проходи, майор, — пригласил Ник. — Присаживайся за стол…. Чайку? Только что заварил. Индийский. Извини, что не мате, чем богаты. Вот — кружка, сахар. Тарелка с бутербродами: колбаска, ветчина, буженина, сыр. К твоему приходу приготовил. Угощайся.
— Спасибо, че, — покончив с тремя бутербродами и с удовольствием прихлёбывая из фарфоровой кружки ароматный чай, вежливо поблагодарил Эрнесто. — Всё было очень-очень вкусно, кха-кха…. Я, дон Андрес, сделал всё так, как ты и просил, че, в записке. Никто не знает об этой встрече. Даже автомобиль оставил в двух кварталах отсюда…. Откуда, кха-кха, взялась машина? Конфисковали, понятное дело. По законам революционного времени, че…. Карагуатаренда — первый боливийский городок, взятый нами. Армейских частей здесь не было, а полиция разбежалась после первых же, че, выстрелов. Грех было, кха-кха, не воспользоваться данным обстоятельством. Три трофейных грузовичка загрузили всяким — полезным на войне: мукой, консервами, сахаром, табаком, сандалиями, одеждой, зубными щётками, хозяйственным мылом, прочим. Ну, и четыре внедорожника национализировали у тутошней медеплавильной компании — для полного комплекта. Чай, кха-кха, пригодятся, че…
— А что же ты такой невесёлый? Радоваться же надо. Город захватили. Тем более, первый.
— Захватили. Первый, кха-кха. Надо бы радоваться, согласен, че. Но нет радости…. Понимаешь, дон Андрес, когда мы — десять лет назад — входили в кубинские города и деревни, то народ, че, радовался. Мужчины, женщины, подростки и даже пожилые люди на улицы вываливали. Орали, кха-кха, радостно. Революционные песни — в сотни лужёных глоток — распевали. А здесь нет такого. Все по домам сидят, че.
— Совсем не радуются? — уточнил Ник.
— Совсем. Наоборот, опасаются нас, че…. Чужие мы здесь, кха-кха, короче говоря. На Кубе были — свои. А здесь — пришлые. И это, честно говоря, че, с самого начала ощущалось…
— Расскажи поподробней. Если, конечно, не трудно.
— Расскажу, не вопрос, че, — тяжело вздохнул Эрнесто. — Сначала-то всё очень даже хорошо, кха-кха, складывалось. Просто, че, замечательно…. За ноябрь-декабрь прошлого года мы оборудовали в районе дикой реки Ньянкауасу крепкий опорный лагерь — с тайными пещерами и продовольственными складами. Даже собственная хлебопекарня, кха-кха, имелась. И с оружием всё было в порядке. И с боеприпасами, че. Да и окружающая местность была почти полностью безлюдной: всего-то один сосед — торговец кокаином, который принял нас за «своих»…. Идеальные, короче говоря, че, условия. Идеальнейшие. На Сьерра-Маэстра всё было гораздо хуже. Во много крат, честное слово, че. И состав боевой группы сложился крепкий, из многократно-проверенных, кха-кха, соратников: Вило, Пинарес, Мамин Оеда, Инти, Сан-Луис, Вильегас, Ньято, Мендес, Мартинес Тамайо…. Но, как уже было сказано выше, че, мы здесь были (да и остаёмся), чужими. Боливийские коммунисты и троцкисты? Да, они частенько, кха-кха, посещали наш лагерь. И поодиночке, и группами, че. Беседовали, разговаривали, спорили. Но, главным образом, сомневались. Мол: — «А так ли она эффективна, че, эта партизанская война? Один раз получилось? Но это совсем не значит, что получится и во второй раз…. Может, стоит пойти другим путём, че? Например, через массированную пропаганду и легитимные демократические выборы? Ещё можно, кха-кха, постепенно внедрить «своих» людей в армейское руководство. А потом, че, организовать военный переворот. Только, понятное дело, с «левым» уклоном…». Детство голоштанное, короче говоря. Смешно слушать, право слово, че…. Нет, после моих проникновенных и пламенных речей боливийские товарищи, кха-кха, со всем соглашались. И даже обещали — помочь, организовать, содействовать и, безусловно, поддержать. А потом они уезжали, че. На этом, собственно, и всё…. Уже тогда у меня зародились сомнения — в успешности этой «охоты на аллигатора». Где оно, че, «нежное и уязвимое брюхо»? Боливийское крестьянство от партизан откровенно шарахается и даже не думает — ограничивать поставки продовольствия в крупные города. А в городах у нас практически нет подпольщиков-единомышленников, способных организовать полноценный «банковский кризис», че. Или там масштабную поддержку, кха-кха, через средства массовой информации…. Но у меня, всё же, оставалась последняя надежда. Мол, стоит нам, че, начать активные военные действия, и всё сразу же отыщется: и последователи, и новые соратники, и, главное, действенная помощь. Действенная помощь, кха-кха, со стороны простых боливийцев и боливиек, ради свободы которых мы и прибыли сюда, в эти дикие горы, я имею в виду, че…. Вот, поэтому двадцать третьего марта текущего года мы и вышли из подполья. То есть, кха-кха, провели первую «акцию». Успешную, че, надо признать. В тщательно-подготовленную засаду попал дивизионный армейский патруль. В результате скоротечного боя семь солдат были убиты, а восемнадцать взяты в плен. В том числе, два офицера — майор и капитан, че…. Кроме того, нам достались следующие трофеи: шестнадцать винтовок и две тысячи патронов к ним, три миномёта и шестьдесят четыре мины, две базуки, три автомата и тридцатимиллиметровый пулемёт. Богатая, кха-кха, добыча. Безусловный, че, успех…. И что же? А, ровным счётом, ничего позитивного. Уже двадцать пятого марта весь радиоэфир был заполнен сообщениями о «подлых иностранных партизанах, которые напали из-за угла, а потом безжалостно добивали раненых и расстреливали пленных…». Беззастенчивая, циничная и наглая ложь, че! Всех раненых я лично перевязывал, не разделяя на «своих» и «чужих». А пленных мы, и вовсе, обезоружив и проведя разъяснительно-воспитательную беседу, отпустили, кха-кха, на все четыре стороны…. Но про это ни одна радиостанция не рассказала. Ни единая, че…. Новые партизанские отряды, вдохновлённые нашим примером, так и не появились. Никаких народных демонстраций в нашу поддержку зафиксировано не было. Пиррова, че, победа, короче говоря…. Более того, очень скоро к району Ньянкауасу была стянута мощная армейская группировка: две тысячи солдат, несколько десятков миномётных расчётов, лёгкая полевая артиллерия. А военная авиация, кха-кха, как и полагается, принялась усердно бомбить местные леса, применяя, в том числе, и напалм. Говорят, что и несколько высокопоставленных американских «цэрушников» прибыло для усиления, че…. Короче говоря, нас сперва плотно обложили, ну, как тех лесных волков, а теперь старательно травят. Охота, че, мать её…. Какая, кха-кха, «всеобщая боливийская революция»? Смех один. Вырваться бы из капкана. Ноги бы унести, че…. Что такое? Глухое подкашливание? — рука Че Гевары непроизвольно потянулась к пистолетной кобуре. — На кухне кто-то есть?
— Отставить — нервы! — прикрикнул Ник, а после этого велел: — Давай, «майор за номером два», появляйся. Твой, что называется, выход…
В комнату, обтирая полотенцем губы, вошёл Банкин. Вошёл и, неуверенно улыбнувшись, застыл.
— Ничего себе, пирожки с молочными котятами, че — восхищённо протянул Эрнесто. — Уже и двойника, ухорезы, подготовили…. А голос? Что, че, у него с голосом?
— Кха-кха… Меня никто не гонит. Я сам бегу — в ту сторону, куда стреляю, че, — откашлявшись, выдал Михаил, естественно, голосом «легендарного революционного майора».
— Однако, че. Очень похоже. Очень-очень-очень. Практически, кха-кха, один в один. Уважаю…. Стоп-стоп. Это что же, че, получается? Всё готово к старту…э-э-э, туда? А, как же…. Как же мои товарищи-партизаны? Как они — без меня?
— Соратники обязательно справятся, — заверил Ник. — Дельный план по выходу из «котла» уже свёрстан. И опытный командир имеется…. Микаэль, принеси-ка топографические карты и прочие бумаги.
— Микаэль?
— Ага, Микаэль Вагнер, че, — смущённо шмыгнул «чегеваровским» носом Банкин. — Твой старинный, кха-кха, друг, приятель и собутыльник…. Может, Comandante, обнимемся слегка? И постучим друг друга, че, ладошками по спинам? Как в былые времена?
Они так и сделали.
А после этого состоялся «совет в подмосковных Филях». Вернее, в боливийском Карагуатаренде…
— Отличный план, че! — одобрил через пятнадцать минут Эрнесто. — Просто замечательный. Пробиваться в Парагвай, кха-кха, очень перспективная идея. И Микаэль — дельный и опытный командир. Всё, че, должно получиться…. Наши дальнейшие действия, дон Андрес?
— Сейчас определимся…. Какие ближайшие планы у твоего партизанского отряда?
— В пять утра автомобильная колонна должна выдвинуться к городку Пириренда, че. По нашим сведениям, кха-кха, там тоже нет армейских подразделений.
— Замечательно. То, что надо, — обрадовался Ник. — Сейчас, майор, следуй к подчинённым и объяви, мол: — «Всё остаётся в силе, стартуйте в пять ноль-ноль. А я задержусь в Карагуатаренде на пару-тройку часиков — надо встретиться с одним человеком. Встречусь, поговорю и догоню…». После этого отгони машину на юго-восточную окраину городка. Там есть заброшенная каменоломня. В её карьере и оставь автомобиль — с ключом зажигания в замке. А после этого возвращайся сюда. Пешочком, понятное дело…. Далее. У меня есть пропуск, подписанный авторитетным генералом Арнальдо Сауседо, мол: — «Пропускать везде и всюду без досмотра…». Но мы — чисто на всякий пожарный случай — перестрахуемся. В моём джипе — под задним сиденьем — имеется просторная ёмкость-тайник. Вот, в ней, Comandante, ты и будешь путешествовать. Практически с комфортом…. А ты, Микаэль, выходи из дома в начале седьмого утра. Запри дверь. Ключи положи под старенький половичок на крыльце. А после этого шагай в каменоломню, садись в национализированную машину и догоняй партизан. Далее — как и договаривались. Встретимся уже в Парагвае…. Ах, да. Чуть не забыл. Вам же, господа майоры, надо ещё одеждами и ингаляторами обменяться. Для окончательной достоверности…
В пятнадцать часов пятнадцать минут следующего дня их джип, успешно проехав через три армейских кордона, окончательно остановился. То есть, упёрся в тупик — дальше дороги уже не было, только крутой гористый склон.
Ник покинул водительское кресло, обошёл вокруг машины, открыл правую пассажирскую дверку, поочерёдно извлёк из салона два пухлых рюкзака и пристроил их на ближайшей высокой кочке. А после этого вернулся и нажал на крошечный тумблер, спрятанный под передним сиденьем, отчего горизонтальная поверхность заднего сиденья послушно «отскочила» вверх. Автомобильный салон тут же наполнился размеренным и беззаботным храпом.
— Надо же, дрыхнет, — восхитился Ник. — Силён, бродяга революционный…. Эй, Comandante, просыпайся. Рота, подъём! Приехали…
— А, что? — из тайника показалась взлохмаченная голова Че Гевары. — Куда?
— Куда надо, туда и приехали. Давай, вылезай, справляй естественные нужды и умывайся. Вон — бойкий ручеёк плещется. А я пока сытным завтраком (уже, кстати, и обедом), озабочусь…
Ник оперативно расстелил на плоском валуне прихваченную с собой вчерашнюю газету. Потом ловко расшнуровал один из рюкзаков и достал оттуда маленький примус, двухлитровый термос с горячим крепким кофе, бумажный пакет с бутербродами, две жестяные банки с тушёной кенгурятиной (после Второй мировой войны все страны Южной Америки были напрочь завалены этим деликатесным австралийским продуктом), перочинный швейцарский ножик, а также пластмассовые вилки-кружки. После этого он вскрыл банки, разжёг примус, разогрел тушёнку, вытащил из пакета и выложил на газету бутерброды, наполнил кружки кофе и позвал: