Характер-судьба и жизнь-лафа. Часть 2. Бродяга – в своем репертуаре

Бельферман Моисей

* * *

Зайя подписал документы. Выпустили из вытрезвителя. Отправился к доске прочитать новые объявления. Нашел ее в обнаженном уродстве. Удалили хохмаческое творчество. Освободившееся пространство ничем не залепили. Бдительно, неусыпно выполняют свой долг местные стражи законности и правопорядка. Ничего не скажешь! Могли красоваться фольклорные украшения. Как отдушина. Выхлопной клапан. Выпускает переизбыток душевных страстей. Жаль. Понятны государственники. Остерегаются любого проявления общественной мысли, самостоятельности. Не собираются расставаться с бесконтрольной властью. Не прекратится дикость политического разврата. Чего другого ожидать от уродцев?

Не улучшается настроение.

В чем причина его пессимистического падения? Сам виноват! Могли продержать одну ночь. Начал возмущаться. Пугал жалобами. Итог закономерен. Продержали неделю. Система подобна отдельным людям. Дополнительно запрограммирована на совершение ответного зла. Только более жестокие бандиты держат в повиновении многочисленных неуправляемых, бандитски настроенных людей. Воспитывают безголосых. Граждан, со всем согласных. Беспрекословных исполнителей. Не на кого жаловаться! Да и не стоит! Можно ударить отдельного самодура. Нынешняя власть – сплошь бюрократическая. Создали для удержания народа в повиновении. Гасит недовольство. Насилием пресекает возмущение! Поддерживает страх. Настроение безысходности. Любая власть – форма насилия, принуждения! Миллионы людей содержат в заключении. Вся страна – тюрьма. Строго охраняют границы. Остерегаются: разбегутся люди и целые народы. В настоящих условиях невозможно сотрудничество. Даже мирное сосуществование между властью и народом. Власть может стать более человечной. Не откажется от функций принуждения. В правовом государстве традиционно демократического типа в условиях свободы происходит добровольное совокупление граждан с властями. Власть – триедина. На законодательную, исполнительную и судебную разделяется. Говорят еще об одной власти. Это «свободная пресса». Каждая ветвь служит обществу. Гражданин не обязан прислуживать правительству. Нет у него надуманных обязанностей, долга. Свои симпатии и антипатии волен направлять в любую сторону. Имеет право свободно высказываться – там! У нас происходит сплошная фальсификация. Дурят как могут. Одновременно презирают. Туманят рассудки. Желаемое выдают за действительное. Все рассчитано на нашу низкую культуру. Надеются на неизменность. Окостенела прогнившая, жуткая, зловонная система. Считают ее стабильной. Все направлено на сохранение жизненных устоев. Застой углубляется. Извращены понятия. Уже давно слова потеряли сокровенный смысл. Пообтерлись. Выветрились. Такое характерно для любой формы ненормальности. Глупость, жестокость подавляют ростки исканий. Политическое инакомыслие преследуют – «по закону».

Ничего не хочет делать. Нет смысла уезжать. Никто не ждет дома. Приехал выполнить личный план. Заработать. Не все складывается. Не то что лучшим образом. В его профессии главное – нарваться на золотую жилу. Нужно везение! Да, что такое невезение? Как с ним бороться? Даже не хочет бороться. Преодолеет полосу. Пока не удается. Завалиться, что ли, спать? Как-то совестно днем. Трудно победить лень, сонливость.

Лучше погулять! Пройтись по парку. Посидеть в укромном уголке. Поклевать носом. Сыскать телку. Вечером приятно здесь зажимать! Немного поломается. Необходима разминка перед постельными манипуляциями! Утомительное занятие – гонять х… Больше нервное, чем физическое. Самое приятное – зажимать, бороться…

Разжимать замок! Всовывать! Превращать энергию движения в материальность! Печально: не вся жизнь состоит из приятного. Приходится платить – обязанностями. Терпеть испытания! Трудностям противопоставлять характер, выдержку, волю…

В парке Зайя обнаружил укромное местечко. Этот уголок словно специально создан для влюбленных! Здесь могут играть, прятаться дети. Приятно старикам. Никто не помешает коротать время в воспоминаниях-размышлениях. Вынуждены молчать. Потратили годы непродуктивной жизни. Сохраняют прошлое. Воспоминания и… Их сердца находятся в плену остаточных радостей. Предчувствовал: вблизи оказался старикан. Зайе не мешает. Приятна свежесть, аромат, птичье щебетание, покой… Давно не ощущал подобного блаженства. Не хочет думать. Только бы дольше продолжилось это состояние. Забылся…

Глава 7. Молодость возбуждает… старика

Кирилл Петрович облюбовал себе место на скамье возле беседки. Приходит сюда постоянно. Словно на дежурство. К восьми утра. В двенадцать он возвращается домой. Обедает. Отдыхает. Иногда спит. Иначе на пузе не завяжется жир. В простонародье так говорят. Часам к трем возвращается в парк. Здесь находится до самого вечера. Не мешает молодежи общаться, развлекаться, извлекать чувственность. Кирилл Петрович читает. Часто отдыхает. Всматривается в дымчатую даль! Вспоминает эпизоды бурной молодости. Жизнь сложна!

Ведет он беседы со случайными прохожими, соседями по скамье. Общение – форма существования. Потребность души. Понаблюдал за стройным молодым нацменом. Приезжий. Прежде не видел это лицо. Случайно забрел в парк? Спит?! Молодые приносят в парк еду. Даже выпивку. Раскладываются. Такая бесстеснительная простота. За что боролись, на то и напоролись! Со скрупулезной жестокостью расчищали общество от всякой нечисти. Расцвела буйным цветом. Теперь молодые отгораживаются от родителей. Презирают отцов и дедов. Пренебрежительно относятся к недавней истории. Отрицают революционные завоевания. Критикуют коренные преобразования. Не с целью продуктивной созидательности. Отвергают плоды наших деяний. Пытаются разрушить систему. Не принимают преемственность поколений. Дергаются в конвульсиях и это называют танцами. Музыка без мелодичности. Звучит уродливо. Просто оглушает. Зря не истребили джаз.

Он – первооснова непотребства. От него разнеслись слабости. Порочащие тенденции. Пора штрафовать, наказывать за слушание и воспроизводство такой музыки. Далека она от классики, традиций русского танцевального и песенного искусства.

Возле беседки остановилась молодая пара. Они впервые. Небезразличны к красотам природы. Парень нежно держит девушку за талию.

– Люда, смотри! Красивый вид отсюда!

– Прелесть! – откликается девушка на его восклицание.

Парк разбит на склоне холма. Возвышается над высоким, крутым, обрывистым берегом.

С вершины неповторимый вид. Виден изгиб реки, песчаные отмели, лес, луга, озерца, болота, скот на выпасе… Безбрежна голубая даль! Справа расположен жилой массив. Словно встает из воды. Собираются прорыть каналы. Устроить собственную Венецию.

Неужели появятся гондолы? Пока по воде снуют весельные лодки, малоповоротливые катера. Лохматят, вспучивают водную гладь. Спускают отходы промышленного производства в пруд и в реку. Народ рисковый. Игнорируют или презирают возможные отравления.

– Красотища-то какая! – вздыхают, восторгаются.

Завороженно стоят влюбленные.

Вдоволь насладились – удалились. Кирилл Петрович парочку провожает взглядом.

Заметил: девушка непроизвольно плечом прижалась к парню. Возможны между ними отношения. Только возникли, уже произошли? В этом мире все повторяется. Снова и снова. Знакомства, симпатии, создание семьи, близость (близость часто предшествует созданию семьи), рождение ребенка, детство, воспитание, учение, отрочество, первая любовь, молодость, возмужание, преклонный возраст,

старость, смерть… Процесс происходит вновь и вновь. Назван жизнью. Вторично редко что случается. Жизненные этапы сменяются один другим. Развитие происходит не только вверх, по возрастающей. От момента рождения отдаляет каждый новый день. К смерти приближает. Всем известно: человек смертен. Он страшится боли. Смерти – больше всего! Любой человек – искренне верующий. Атеист страшится смерти. Небытия. Готов мириться с любыми условиями существования. Только жить! В определенном состоянии, возрасте начинает думать о смерти. Не в молодости.