Характерник. Трилогия
Шрифт:
–Ф-фух!
Хлопки ладоней заставили оглянуться. Улыбка Кутепова выражала сарказм.
–Долго возился. Я уж думал помочь.
–Ты-то чего здесь?
–А ты думал, я тебя одного к этому людоеду отпущу? Шалишь, брат! Мы друг другу нужны живыми.
–Идем. Наши небось нервничают. Да и утро уже.
В отличие от молодого, после выброса адреналина еще не полностью способного мыслить и рассуждать в разных направлениях, а не тупить и прямолинейно переть только вперед, Кутепов соображал быстро.
–Постой-ка. Сей момент и идем.
Наклонился над телом. Руку протянул и… тут же отпрянул.
–Что за тварь?..
Чего это он? Хильченков из-за плеча напарника глянул на труп.
–Матерь Божья! – севшим голосом изрек он.
–Как это?
Как? Хм! Как объяснить человеку, не подозревающему что такое есть. Ответил:
–Это всего лишь… рептилоид. Чужая раса. В живом виде может личину человека держать, а как преставится, тело свой настоящий облик принимает.
–Ну и уро-од!
–Змеечеловек…
–А распознать ты его не мог?
–Мог. Но лжепоручик был полукровкой, потому и аура у него почти как у человека. А я все судил-рядил…
–Погодь! Обыщем и уходим. Потом расскажешь.
«Охлопав» его, сбрасывал рядом все, что находил. Существенным был только видавший виды пакет под сургучными печатями, теперь уже скомканный и запиханный в непромокаемый материал. Скорее всего, тварина не вскрыл его только по причине не совсем хорошего освещения или время поджимало. Сунув письмо в разгрузку, подмигнул присевшему на корточки рядом Андрею.
–Вот теперь порядок. Пошли.
После доклада хорунжему о делах скорбных и передачи в его руки пакета. Пора было Андрею уже начинать процедуру затеянного.
Встал сбоку от родника на один из вросших камней, зачерпнул воды в кружку, стал глотать ледяную влагу. Ой, до чего же вкусна!
–Подходи по одному! Набираешь в ладони воду и пьешь…
Первым Кардаш. Андрей смотрел и подсказывал.
–…Пью воду силы, пью воду мощи, пью воду непобедимости. – Повторял хорунжий.
Затем, обратив взор к встававшему на востоке солнцу, произнес:
–…Как вижу я, Платон Кардаш, хорунжий Войска Кубанского, этот день, так дай мне, Всемогущий Боже, увидеть и следующий…
Летнее, погожее утро, день обещает быть солнечным и ясным. Природа проснулась, наполнила звуками степной простор. Совсем по иному, чем ночной порой, задул ветер, заставив по-иному шуршать камыши. Мир окрасился яркими красками. С лимана потянуло соленой влагой. Как не странно но утру радовались и умудренные войной бойцы, по приказу начальства вытянувшиеся в цепь. Еще совсем недавно они несли службу у побережья ласкового Черного моря, воевали внутри «своей» территории, пытаясь захватить Кубанские Мещеры, а сейчас их сдернули с насиженных мест и бросили бороздить степь под боком у фронтовой полосы. Кто знает, может придется потом понюхать окопной жизни за городом Ростовом. Он тут совсем рядом. Но хотелось бы вернуться к прежней жизни. Войск нагнали, как на добрую армейскую операцию. А кого ловят? Ха-ха! Десяток казаков… Слух идет, все потому, что доверили это дело гражданскому лицу. Даже не военному! Вот и приходится уже несколько дней перемещаться по Кубани с одного места, на другое.
–Пошла цепь! Растянулись на положенное расстояние! Машины не вырываются вперед! За цепью по дороге колонной рывками подвигаться! Растянулись! Растянулись! Дистанцию держать! Онбаши, чавуши, подбодрить солдат! Приказано стрелять во все, что двигаться будет!
Растянувшиеся цепи нет-нет, да и обходили не высохшую болотину. Кому охота пачкаться? И так от них потом за километр прет, как от козлов душных. Русские тоже вряд ли в такие места полезут. Но нужно сказать, что устчавуш на инструктаже предупреждал, что эти могут полезть. Пластуны! Избавь Аллах от такой встречи! Сержант прав, жить захочется – полезут даже в задницу верблюда.
–Та-та-та-та!
Автоматные очереди разносились по болотине, по кустам.
–Та-та-та!
Подал голос курсовой пулемет с одной из бронемашин.
–Эфенди, – подскочил к машине один из младших офицеров. – Вот, на дороге нашли.
Протянул металлический пенал Карагозу. Раскрутив крышку, извлек клочок бумажки с написанным от руки посланием, прочитал:
«Ищи в станице. Бояджи».
Художник в своем репертуаре. Всю жизнь по лезвию бритвы ходит. Когда-нибудь это для него плохо кончится. О! Аллах! Молодость! Приказал офицеру:
–Поторопи янычар. Пусть скругляют маршрут и берут станицу в плотное кольцо, беглецы там.
–Слушаюсь!
На смену полевому бойцу подошел юзбаши, отвечающий за связь.
–Эфенди, связь с главным штабом пропала.
–Это как? Неисправность?
–Аппаратура в порядке. Молчит Суджук-кале. Связь с фронтовым штабом в Ростове устойчивая. И еще, юзбаши спецотряда, Энвер, передал что в саму станицу заходить не намеревается, хотя по всем признакам знает, что диверсанты там. Передает, что после прохода янычар, войдут в населенный пункт и разделаются с «белоухими собаками». Так и сказал.
–Дурак!
–Что?
–Говорю, глупая голова, ногам покоя не дает. Иди и восстанавливай связь со штабом…
В ту далекую пору, когда Андрею было лет эдак, двенадцать-тринадцать, дед собрав всех под крышей, теперь уже их общего дома. Их, это братьев по крови прибывших на обучение к своему щуру. Один из уроков посвящался теме, как стать невидимым другими людьми. Улыбнувшись, не сдержав на лице сарказм, сказал тогда.
–В нашей милой, родной и любимой стране, встречаются энтузиасты познания того, что лежит за пределами разума и умений основной части общества, которой это не нужно, не интересно и не важно. Они деньги торопятся зарабатывать. Так вот, одно из таких познаний, это состояние невидимости другими людьми. Для бойца-характерника умение не просто нужное, необходимое. Этим людям можно позавидовать, а не крутить пальцем у виска. Только вот научить как это делать правильно, некому, а нам ни к чему этим делом заниматься. Но рациональное зерно в людских потугах все же есть. Считаю, мне стоит перед тем как вы узнаете истину, рассказать о их методе.
Окинул взглядом любопытные лица детей.
–И так, запоминать не нужно, а представление общее иметь необходимо. Кто знает, может своим внукам о таком рассказывать уже вам придется. Способ первый. – Снова усмешка озарила молодое лицо учителя – Путем трансформации собственного биополя человек «сливается» с окружающей обстановкой, становится таким же привычным, как, скажем, стол, на который не обращают внимания. В теории считают, что достичь такого состояния можно с помощью концентрации. Человек мысленно соединяет себя с любым предметом и как бы исчезает из поля зрения других, сознательно «растворяется» в окружающем пространстве, в результате чего человек перестает быть заметным. Подчеркиваю. Заметным, но не невидимым. Стать невидимым в прямом смысле этого слова нельзя. Способ второй. Этот вариант представляет собой собственно «отчужденность». На начальных уровнях это проявляется в том случае, когда человек выделяется из толпы. Он не присоединяется к компании, не участвует в разговорах и никак себя не проявляет. Он как бы выглядит «белой вороной» среди всех других людей.