Харрис
Шрифт:
— Понятно, — сказала Бель и, сполоснув тряпку, кинула ее на стойку, чтобы она высохла, после чего сама села на барный стул и принялась разглядывать структуру дерева, из которого была сделана стойка.
— Так ты не знаешь, кто твои родители? — спросил Харрис, видя, что его новая знакомая чувствует себя неловко во всей этой тишине.
Бель подняла на Харриса глаза.
— Нет, не знаю, — ее лицо отразило внутреннюю грусть.
Заметив это и услышав ответ, в котором четко читалось нежелание продолжать эту тему, Харрис понял, что подобрал вопрос отнюдь не тот, который нужно было.
— Ладно, —
Бель соскочила со стула и направилась за барменом. Там, куда они направлялись, сквозь тьму, виднелась очередная деревянная дверь.
В один момент Бель очень сильно испугалась. Вдруг Харрис окажется каким-то маньяком или чего похуже. Почему она не подумала об этом раньше? Однако, как только бармен открыл дверь, все ее тревоги ушли.
Перед ней открылась не очень большая комната с обычным, такими же, как и во всем баре, квадратными окнами, через которые в комнату, проникали капли лунного света, которые умудрялись прорваться через темные тучи. По краям комнаты стояли большие, явно сколоченные вручную, стеллажи, доверху заполненные книгами в кожаных переплетах.
Между двух окон стояла добротная деревянная кровать, поверх которой была навалена очередная куча книг.
Помимо шкафов и кровати вокруг стояло еще множество различных вещей. Деревянная лестница, какие-то ящики и ведра, лопаты и прочая редко используемая утварь.
— Раньше эта комната никак не использовалась, и отец сделал из нее подсобку, — начал Харрис, проходя внутрь и ставя подсвечник на подоконник. — Вчера я разобрал его кровать и принес ее сюда, после чего снова собрал. Не против, если ты будешь спать здесь? Матрас и одеяло с подушками я принесу, а завтра уберусь здесь, в целом, давно бы уже пора. Так много ненужных вещей скопилось.
— Нет, не против, — коротко ответила Бель и слегка улыбнулась. — Сказать честно, я рада уже тому, что буду спать в тепле.
Харрис посмотрел на нее, после чего вышел из комнаты, чтобы принести все необходимое для сна.
Бель уже в третий раз осталась одна. Смотря на новую маленькую обитель, которую ей радушно предоставили, она невольно улыбнулась. Спустя еще пару секунд, она почувствовала, как по ее щеке медленно ползет что-то холодное и капает с подбородка.
Глава 5
С вечера Харрис объяснил Бель все, что ей нужно было знать для помощи в баре. Что открывается он вечером, как и все остальные бары в городе, потому, что открываться раньше нет смысла, ведь клиентов все равно не будет, а если и будут, то незначительно мало. Что ей придется работать официанткой, разносить напитки и закуски. А заодно поделился мыслью о том, что хочет помимо закусок, добавить в меню пару простых блюд.
После этого он вытащил из комнаты, которая теперь принадлежала Бель, все, что только мог, на задний двор. Так как на улице еще шел дождь, майка, которая была на нем одета, снова насквозь промокла. В этот раз он уже не стал идти переодеваться, а лишь снял ее и отжал над порогом, после чего снова надел.
Обычно растрепанные волосы Харриса, теперь, будучи мокрыми, обтягивали виски и макушку. С штанов капала на пол вода, что Бель показалось довольно забавным.
Разобрав комнату, Харрис показал Бель баню, которая находилась на другом конце заднего двора, после чего выдал мыло и полотенце и, достав очередную книгу, вернулся за барную стойку.
Баня представляла собой небольшое каменное здание внутри которого находились раздельно маленький предбанник и парилка, рассчитанная лишь на одного человека. Такой размер бани, скорее всего, был выбран для того, чтобы экономить дрова, ведь чем меньше помещение, тем меньше дров нужно для того, чтобы его прогреть.
Пройдя внутрь, Бель почувствовала, как ее обдало теплым воздухом, и чтобы не выпускать его наружу, она поскорее закрыла дверь. Изнутри стены были обиты досками, которые до сих пор слегка отдавали хвоей, и, скорее всего, были сделаны из сосны или ели. Чугунная печь, вмонтированная в стену, издавала слабый свет, исходивший от горящих внутри бревен.
Руководствуясь тусклым светом печи, Бель нашла на стоящей рядом тумбочке спички и подсвечник, с полу сгоревшей свечой. Спички слегка отсырели, поэтому зажечь свечу удалось лишь после нескольких попыток.
Когда в маленькой комнатушке появился хоть какой-то источник света, Бель заметила на стене крючки, на которые сразу же повесила полотенце и, после того как разделась, одежду.
Пройдя в парильню, Бель села на второй ярус небольшой скамьи и, поджав ноги под себя, погрузилась в мысли.
Первым, что пришло ей в голову, конечно, было то самое воспоминание. Самое первое, что она помнила. Яркий зеленый свет, а потом белокаменные башни со сверкающими золотыми куполами, блестящими на свету.
Она не знала, что именно помнила. И были ли вообще это ее воспоминания. Ответов на эти вопросы, она не имела, и вряд ли могла бы когда-то получить. В конце концов, никто не может влезть в голову другого человека и проверить, что там у него.
Первым же осознанным воспоминанием, оно же по совместительству всегда приходило в голову вторым, было другое. Серые стены, дождь, такой же ливень, как и сегодня. Маленький закоулок и она, сидящая по среди этого закоулка и плачущая. Она не помнила и не знала ничего, кроме своего имени и возраста: Бель Демасье, три года — это все. Концом же того обрывка в памяти был момент, когда к Бель подошел какой-то мужчина. Она не помнила его лица или голоса. Знала лишь, что тогда, он как то смог внушить ей, маленькому дитю, доверие.
Не обрывистые, связанные воедино, воспоминания начинались лишь после восьми лет. Кража. Жизнь воровством. Вот чем занималась Бель, пока ей не стукнуло пятнадцать. А потом она встретила Вилла. Мерзкого лысого ублюдка, как она любила его мысленно называть, который предложил ей работать на него и Бель согласилась. Работа была не шибко сложной. Воровать то, что он попросит, у тех, чьи имена он назовет, да ходить на разные встречи с информаторами и прочими подпольными «сотрудниками».
Конечно, она прекрасно видела, как он на нее смотрит. Что за желание отчетливо отображается в его взгляде. Какое же еще желание могло отражаться в его глазах, когда он смотрел на восемнадцатилетнюю девушку. Именно поэтому она старалась как можно меньше с ним контактировать. Однако это не помогло ей. Деньги, деньги решают в этом мире все.