Хасидские предания
Шрифт:
и проник в баню. Когда "черный меламмед" вылез таким же
способом обратно, часть стены обрушилась и ударила его по
голове с такой силой, что он не устоял на ногах и упал без
сознания. Так Пинхас пролежал в течение нескольких часов.
Утром люди нашли его и подумали, что он умер. Рав, услышав
об этом, сказал, чтобы никто не трогал Пинхаса. Сам же он не
пошел туда сразу, а отправился сперва в синагогу, где стал
молиться: "Господи миров, сохрани ему жизнь!
сохрани этого цадика живым для нас!" Затем рав пошел туда, где
лежал Пинхас, и стал тормошить его, говоря: "Пинхасель, вста-
вай! Иди учи своих учеников! Вспомни, что ты наемник, которо-
му надлежит выполнять его дневную работу!" И равви Пинхас
встал и пошел к себе в школу.
КРОВОПУСКАНИЕ
Когда равви Пинхас в первый раз приехал к Баал Шему, тот
внимательно посмотрел на него и послал за врачом, чтобы
пустить гостю кровь. Но прежде чем врач начал, Баал Шем
'Здесь я отступил от принятого мной порядка посвящать каждому цадику
отдельную главу. Поскольку школа Пинхаса из Кореца и теперь продолжает
развивать и дополнять сведения о нем и его учении, то в этой главе я решил
представить ее также и в лице равви Рафаэля*.
попросил его делать кровопускание внимательно, сказав при
этом: "Это святая кровь, сохраненная со времени шести дней
творения. Так что если ты не уверен, - добавил Баал Шем
шутливо, - лучше вскрой мою вену!"
КОГДА ПРИВЕЗУТ ЛИМОН*
Когда Баал Шем Тов умирал, его ученик равви Давид из
Острога пришел к нему и сказал: "Равви, зачем ты оставляешь
нас?" Цадик ответил ему шепотом: "Медведь* - в лесу, Пинхас
– мудрец". Ученик понял, что эти слова указывают на равви
Баэра из Межрича и равви Пинхаса из Кореца. Хотя Пинхас и не
принадлежал к числу учеников Баал Шема, однако он дважды
приезжал к нему - второй раз незадолго до его смерти, - и Ба-
ал Шем за это время хорошо узнал его.
После смерти наставника равви Баэр стал учить вместо него.
Равви же Пинхас продолжал оставаться безвестным. Он читал
молитвы в синагоге, сидя за печкой, и никто не обращал на него
внимания.
У равви же Давида из Острога, который был весьма состо-
ятельным человеком, была привычка каждый год перед праздни-
ком Кущей* покупать два самых лучших лимона: один - для
Баал Шема, а другой - для себя. Но в год, последовавший за
смертью наставника, он купил перед праздником вместо двух три
прекрасных лимона: один - для себя, один - для равви Баэра
и один - для равви Пинхаса.
В тот год лимонов было очень мало, а в Корец их вообще не
привезли. В первый день праздника Кущей вся конгрегация Коре-
ца пребывала в молитвенном ожидании, желая увидеть, не смо-
жет ли кто-нибудь из посланных людей купить хотя бы один
лимон в каком-нибудь соседнем городе. Наконец, не дождав-
шись, главы конгрегации решили, что следует прочесть ежеднев-
ную утреннюю молитву; тем временем, возможно, и приедет
кто-нибудь с лимоном. Но по завершении утренней молитвы
никто не приехал. Поэтому чтеца попросили начать службу,
определенную на этот день. Нехотя тот поднялся на кафедру. Но
не успел он произнести даже слова благословения, как откуда ни
возьмись появился "черный меламмед", вставший со своего мес-
та за печкой, и сказал чтецу: "Не начинай!" Затем он вернулся на
свое место за печкой. Люди ничего не заметили, и когда они
спросили чтеца, почему тот не начинает, и он указал им на равви
Пинхаса, они очень удивились и потребовали объяснений. "В
должное время здесь будет лимон", - ответил Пинхас. "Что ты
имеешь в виду?
– закричали все.
– Что значит "должное
время"?" - "В ближайший час".
– "А если лимона не будет, то
мы тебя поколотим. Как ты на это смотришь?" - "Не имею
ничего против", - отвечал равви Пинхас.
Не прошло и часа, как сообщили, что верхом приехал ка-
кой-то крестьянин и привез что-то для равви Пинхаса. Это
оказались лимон и письмо. Все столпились, чтобы послушать,
что было написано в письме. В качестве адресата значилось
следующее: "Главе всех сыновей рассеяния"*. Автор письма был
известен многим своей святостью. Равви Пинхас взял лимон,
сказал, чтобы принесли ваий, и произнес благословение. Его
попросили передать их чтецу, чтобы он мог прочесть псалмы
Халлеля*. "Я сам прочту их", - сказал равви Пинхас. Он взошел
на кафедру и стал читать.
БЕЗ ГОСТЕЙ
Рассказывают.
Когда равви Пинхас прославился и к нему за советом
стало приходить все больше и больше хасидим, он забе-
спокоился, видя, как все это отвлекает его от служения
Богу и от изучения Торы. Единственным желанием Пинхаса