Хасидские предания
Шрифт:
В такой позе он оставался довольно долго. Тем временем вся
конгрегация заволновалась, а худшие из злокозненных людей
стали возмущаться, что какой-то молокосос столь нагло застав-
ляет их ждать. Некоторые из них подошли к кафедре, чтобы
стащить оттуда Михала, но не решились этого сделать, когда
увидели, что руководитель Талмудической академии прислонил-
ся к опоре кафедры и обнял ее руками. Наконец равви Михал
поднял голову и произнес: "Сказано: "Тайна Господня - бо-
ящимся Его, и завет Свой Он открывает им"*. Тайные прегреше-
ния Он открывает тем, кто боится Его, чтобы их предостереже-
ние могло войти в сердца грешников". Хотя слова эти равви
Михал произнес очень тихо, все слышали их, и не было никого,
кто бы при этом не заплакал.
ЧЕРЕЗ шляпу
Однажды равви Михал приехал в город, где он до этого не
бывал. Вскоре к нему пришли некоторые из выдающихся членов
местной общины. Равви долго всматривался в лоб каждого из
них, а затем рассказал им о всех пороках их душ и о том, как от
них избавиться. Тут же распространился слух, что в город при-
был цадик, способный читать, что написано на лбу, и объяснять
из этого качество души человека. Поэтому следующие посети-
тели пришли к равви Михалу, надвинув шляпы до самых бровей.
"Вы заблуждаетесь, - сказли им равви.
– Глаз, способный
видеть через плоть, видит и через шляпу".
ИСПУГ РАВВИ ЭЛИМЕЛЕКА
Как-то путешествуя, равви Элимелек из Лиженска, который
был уже в преклонных летах, встретил юношу с котомкой за
плечами. "Куда ты направляешься?" - спросил равви.
"Я иду к святому маггиду из Злочова", - ответил юноша.
"Когда я был молодым, - сказал равви Элимелек, - то
однажды услышал, что в городок недалеко от Лиженска приехал
равви Иехиэль Михал. Я немедленно туда отправился. Придя,
я стал искать место, где можно было остановиться, но все дома
были пусты. Наконец я увидел женщину, возившуюся у очага.
Она мне сказала: "Все ушли в Дом Молитвы. Там какой-то равви
превратил этот день в День Искупления. Каждому он называет
его грехи, а затем молится об их отпущении". Когда я это
услышал, то очень испугался и вернулся в Лиженск".
ТЯЖЕЛОЕ НАКАЗАНИЕ
Некий человек невольно осквернил субботу, потому что его
повозка перевернулась, и хотя он шел быстро, почти бежал, не
смог добраться до города до наступления святых часов. Поэтому
равви Михал наложил на него суровое и длительное наказание.
Человек этот пытался ради покаяния исполнить все, что ему
сказал равви, но вскоре обнаружил, что его тело на это неспособ-
но. Он заболел и даже слегка тронулся рассудком. Тем временем
этот человек узнал, что в их область приехал Баал Шем и ос-
тановился в городе неподалеку. Он пошел к цадику и, набрав-
шись храбрости, стал просить наставника, чтобы тот наложил на
него наказание за совершенный грех. "Принеси в Дом Молитвы
свечей, - сказал Баал Шем, - и зажги их в честь субботы.
Таково будет твое наказание". Человек подумал, что цадик недо-
статочно понял то, о чем он ему говорил, и снова попросил его,
с большей настойчивостью. Когда же Баал Шем повторил свое
невероятно мягкое наказание, этот человек рассказал ему, какое
тяжкое покаяние наложил на него равви Михал. "Делай так, как
сказал тебе я, - произнес Баал Шем, - да передай равви
Михалу, чтобы приходил в город Хвостов, где я собираюсь
провести ближайшую субботу". Когда человек уходил от Баал
Шема, лицо его было необыкновенно ясным.
По дороге в Хвостов у повозки, в которой ехал равви Михал,
сломалась ось, и он был вынужден идти далее пешком. И хотя
Михал торопился, как мог, когда он входил в город, уже стем-
нело, а когда он переступил порог дома, где остановился Баал
Шем, он увидел, что цадик уже встал и произносит благословение
над вином. Увидя вошедшего, Баал Шем сделал паузу и сказал
равви Михалу, потерявшему дар речи: "Доброй субботы, мой
безгрешный друг! Ты никогда не ведал печали грешника, твое
сердце никогда не трепетало его отчаянием - оттого-то тебе так
легко налагать тяжелое наказание".
К САМОМУ СЕБЕ
В проповеди, которую равви Михал произнес однажды перед
большим стечением народа, он сказал: "Моим словам внемлют
со вниманием". И сразу прибавил: "Я не говорю: "Вы внемлете
моим словам со вниманием". Я говорю: "Моим словам внемлют
со вниманием". Потому что я обращаюсь и к самому себе!
Потому что я тоже должен внимать своим словам со внима-
нием!"
СМИРЕНИЕ - НЕ ЗАПОВЕДЬ
Спросили маггида из Злочова: "В Торе говорится обо всех
заповедях. Но о смирении, которое достойнее всех заповедей,
вместе взятых, там не сказано как о заповеди. Все, что мы читаем
в Торе о смирении, это слова в похвалу Моисея, в которых