Хелот из Лангедока
Шрифт:
Морган встал с жесткой койки монаха и поднял одну руку вверх, а другую направил на отца Раока. Яркая вспышка пронзила полутемное помещение. Луч света сорвался с пальцев Моргана и ударил монаха с такой силой, что тот пошатнулся и грянулся о стену. Боль исказила его лицо. Из глаз брызнули слезы, он застонал сквозь стиснутые зубы. Сила, вызванная Мэганом, избивала бренное земное тело. Мучению, казалось, не будет конца. И вдруг все кончилось.
Отец Раок с трудом перевел дыхание и посмотрел Мэгану в лицо усталыми глазами измученного старого пса.
– Как ты себя чувствуешь, отец Раок?
– Я очень устал…
– Посмотри, как там твоя рана.
Монах машинально подчинился и нащупал лишь дыру в одежде и рубец на коже. Теперь его лицо выражало неподдельный ужас.
– Что это?
– А… простое исцеление. Не стоит благодарности. Наоборот, это я должен сказать тебе спасибо за то, что не кричал. Ты мужественный человек. Проживешь еще лет пятьдесят, я думаю.
Отец Раок дрожал всем телом.
– Кто ты? – спросил он.
– Можешь называть меня Морган, это мое имя, – сказал Демиург. – Кто я? Это сложный вопрос. Многое зависит от того, во что вы здесь верите… Какая здесь религия, отец Раок?
– Христианская.
– Вы католики? – уточнил Морган Мэган. (Он явно гордился своими познаниями в этой сфере.)
Отец Раок кивнул.
– Нечестивцы и язычники разграбили нашу обитель, – сказал он, – но ни один из братьев не отрекся от своей веры.
– Расскажи мне об этой вере, – попросил Морган Мэган.
– Разве ты не… ты не сатана? – прошептал отец Раок, осеняя себя крестом.
– Я даже не знаю, кто это такой, – простодушно сознался Морган Мэган.
– Докажи! – запальчиво произнес отец Раок. – Ибо сатана – враг рода человеческого. Быть может, ты искушаешь меня чудесным исцелением, чтобы спасти тело, но подбить душу?
– Твои речи темны для меня. Как я могу доказать тебе, что не имею к этому «шайтане» никакого отношения?
Отец Раок протянул к нему крест.
– Поцелуй его, – сказал он. – А потом осени себя крестным знамением. Вот так. – Он показал. – И произнеси какой-нибудь стих из библии.
Морган Мэган подчинился, но вынужден был признаться, что библии не читал.
– Я пришел в эту обитель, полагая найти здесь мудрость. Расскажи мне о вашем Боге, отец Раок.
– Бог необъятен и неохватен разумом. Возможен лишь рассказ о его деяниях. Но и они безмерны. Какие тебя интересуют?
– Расскажи о том, как был сотворен ваш мир и как он будет уничтожен. Ведь я всего лишь невежественный язычник. Я с радостью послушал бы вашу книгу. Как ты ее назвал?
– Библия, – напомнил монах.
Морган Мэган кивнул:
– Уверен, что там содержится немало полезных советов. Дурак я был, что не читал ее раньше. Нельзя браться за сотворение мира, если не соображаешь, что делаешь. Да и ошибки других богов – ценный опыт, на котором надо было учиться. Словом, я глубоко раскаиваюсь в своем невежестве и жажду узреть свет истины.
Эти слова как нельзя лучше растопили сердце сурового монаха.
А Морган Мэган слушал, приоткрыв рот и затаив дыхание. Здоровый глаз его горел. От возбуждения он то и дело облизывал губы, грыз ногти, ерзал. Грандиозная картина конца света захватила его настолько, что он позабыл поддерживать в подземелье свет. Но монах знал «Откровение» наизусть и продолжал говорить в темноте, и мрак подземелья оглашался мрачными стихами пророчеств и видения конца света.
Прикрыв глаза, Морган представлял себе суровых ангелов с чашами, кошмарное чудовище с развратной валькирией на спине, четырех всадников с явно деструктивными наклонностями, грозного архангела с трубой… «Слишком много народу, – думал он, – это же их всех надо сотворить, чтобы они разыграли такой спектакль!» Он начал загибать пальцы: создать (сколько возни!), обучить, втолковать им, что от них требуется, заставить вовремя начать и, самое трудное, вовремя остановить, а под конец еще и успеть смести с лица земли…
Морган Мэган открыл глаза, и тотчас же в темной келье опять вспыхнул свет.
– Благодарю тебя за поучительную беседу, отец Раок, – сказал Морган. – Я узнал много полезного.
– Обращение язычников – моя задача, – смиренно отозвался монах.
– К вечеру ты выйдешь из обители и заберешь отсюда книги, – сказал Морган. – Я направлю к тебе крестьян с повозкой, они помогут. До ночи не высовывайся. Варвары тебя не найдут. Об этом я позабочусь. Попробуй уснуть. Ты хороший служитель своего Бога и честный человек, как мне показалось. Впрочем, я часто ошибаюсь.
Морган Мэган встал и направился к выходу.
– Погоди, – окликнул его монах. – Кого мне поминать в своих благодарственных молитвах?
– Я же назвал свое имя: Морган.
– Да, господин, но кто ты? Откуда ты снизошел в нашу обитель?
– На этот вопрос существует множество ответов, отец Раок. Я сын реки, я беглый каторжник, я творец и созидатель, а вот теперь хочу быть деструктором и эсхатологом… Ибо разочаровали меня народ мой и мир мой, и тоска вошла в мое сердце. – Он дружески улыбнулся монаху, который смотрел на него во все глаза, окончательно сбитый с толку. – Можешь называть меня просто: «архангел Михаил».
И, хихикнув, вышел из кельи.
Середина августа выдалась в лесу Аррой на удивление жаркой. Никто из местных жителей и припомнить не мог, чтобы так пекло в это время года. По привычке валили все на безответственность Демиурга, который был пьян, когда создавал здешний климат. Впрочем, ни Хелоту, ни Тэму это не помогало – они выступили в поход через день после памятного пира. Хелот пытался оставить Тэма в замке, но мальчишка наотрез отказался. Памятуя о прошлых выходках своего преданного оруженосца, Хелот сдался.