Хелот из Лангедока
Шрифт:
Незнакомец замолчал и взял из рук Хелота мясо. Какое-то время он сидел неподвижно, забыв о куске, который держал в руке, потом начал жевать. Ни малейшей благодарности к гостеприимству Хелота он, похоже, не испытывал. Когда Хелот спросил его, по душе ли ему скромное угощение двух странников, незнакомец вздрогнул всем телом и перестал жевать, но головы не поднял. Хелот пожал плечами и оставил его в покое.
Тэм уютно устроился возле огня. Серебряные деревья постепенно темнели и угасали. Теперь единственным источником света был маленький костер.
– Вы верите, сэр, что можно победить кровожадного
– В древности это многим удавалось, – задумчиво сказал Хелот. – Я сам читал об этом, когда был немногим старше тебя, Тэм. Были герои, которые убивали драконов налево и направо. Иллуги говорит, будто в одной старинной книге, называемой Гнилая Кожа, описан смертоносный прием, который был известен в этих краях как Прыжок Лосося или что-то в этом роде. Иллуги уверяет, что против драконов этот прием действовал безотказно.
– А в чем он заключается? – жадно спросил Тэм.
Хелот вздохнул:
– Если бы знать… Иллуги понятия не имеет.
– А где книга? Ведь вы умеете читать, сэр, значит…
– Иллуги и Имлах в один голос уверяют, что Гнилая Кожа хранится у тролля Форайрэ. Он полный болван, как ты успел заметить на пиршестве у барона, но твердо усвоил, что книга Гнилая Кожа – великая ценность.
– Это точно, – согласился Тэм, временно впав в уныние. – И как вы надеетесь уговорить его, сэр?
– Попробую. В конце концов, сам Форайрэ, наверное, ничего не имел бы против, если бы жуткое чудовище было наконец уничтожено. Ведь никому неохота жить в вечном страхе перед драконами.
– Не очень-то мне нравятся тролли, – проворчал Тэм. – Недоумки они какие-то, если не считать Иллуги.
– Я думал, что только Народ подвержен заразе национализма, – заметил Хелот.
Тэм покраснел, но в темноте Хелот не заметил этого. А Тэма вдруг осенила новая мысль, и он спросил, от волнения растягивая слова:
– А вдруг Форайрэ людоед, сэр? Я слышал, что среди троллей встречаются людоеды.
– Понятия не имею, – отозвался Хелот. – Ну людоед. Тебе-то что? Тебе с ним детей не крестить.
– Да мне-то ничего, – уныло согласился Тэм. – Съест, только и всего.
Они замолчали. Костер потрескивал, отважно соперничая с очагом родного дома, который пытался заменить собою. Надо признать, что отчасти ему это удавалось.
Хелот взял пустой котелок и направился к реке за водой. Тэм лениво покосился на своего хозяина, но услуг своих предлагать не стал. «Совсем разбаловался мальчишка», – подумал Хелот, усмехаясь.
Он шагнул в темноту, и сразу же в его разгоряченное лицо плеснула прохлада. Хелот осторожно спустился по глинистому обрыву к воде и, стоя на коряге, лежащей на зыбком песке, зачерпнул. Яркая луна, отраженная в реке, сверкнула на расходящихся по воде кругах. Хелот выбрался наверх, поставил котелок на траву и наклонился, вытирая испачканные в глине колени.
Отсюда в ярком лунном свете хорошо были видны костер и две темные фигуры возле него. С одной стороны пристроился Тэм Гили. Он расположился поближе к огню, заботливо оберегая от искр свои сапоги – подарок Лаймерика. И с чего это мастер горностаев так заботился о мальчишке-дакини? К Хелоту небось он никаких добрых чувств не испытывал. С другой стороны костра, чуть подальше от пламени, сидел на земле незнакомец,
Хелот подхватил котелок с водой и направился к костру. На седле, снятом с коня на ночь, были аккуратно разложены мешочки с сушеными травами – еще один дар баронессы Имлах. Поистине она была очень заботливой дамой сердца. Хелот повесил котелок над огнем и развязал мешочки. Щепотку одной травы – для бодрости духа, щепотку другой – для свежести и аромата. Так учила его дама Имлах.
– Интересно, – снова завел Тэм, – а как выглядит дракон?
Хелот задумчиво посмотрел в огонь, словно надеялся найти там ответ.
– Честно говоря, я плохо представляю себе драконов. Думаю, он похож на огромного змея, покрытого жестким панцирем. На спине острые шипы. На лапах когти, а из лопаток растут мощные перепончатые крылья.
– И он дышит пламенем, – добавил Тэм.
– Возможно, – не стал спорить Хелот.
– А девушки ему зачем?
Хелот пожал плечами. Он полагал, что Тэм слишком юн для подобных вопросов.
– Думаю, у тебя будет возможность справиться об этом непосредственно у дракона, – сказал он и с удовольствием заметил, что Тэма передернуло.
Вода в котелке забулькала. Хелот забубнил заклинание, затверженное со слов госпожи Имлах:
– «Жар огня, землицы влага, холод ветра, воды прохлада…» – Он не закончил заговора, и не потому, что забыл. В какой-то миг он вдруг понял, что молчаливые и суровые силы мира Аррой и Серебряного Леса и без этих слов знают, что им делать с этой травой и с этой водой. И с костром, и с беззвучно текущей под обрывом рекой. И со звездным небом над клочком Серебряного Леса. И с мальчиком по имени Тэм Гили.
И с ним, Хелотом из Лангедока, который на свою голову надавал невыполнимых обетов и сейчас едет убивать ужасного дракона. Во всяком случае, Хелот очень надеялся на это.
Морган Мэган стоял на скалистой равнине, кое-где прорезанной глубокими расщелинами. Открытая всем ветрам, она была лишена какой-либо растительности. В выемках осталась дождевая вода. Ветер рвал волосы Мэгана, трепал его плащ. У бродячего мага был усталый вид. Одежда его износилась, и видно было, что много дней уже ему не случалось преклонять голову под крышей. Впрочем, Моргана это не беспокоило. Любая участь казалась ему предпочтительнее той, от которой он ушел много веков назад.
Мир, где он оказался, был пустынным и мрачным. Серые тучи низко нависали над головой, грозя пролиться холодным дождем. Морган Мэган прошел по скалистой равнине, не склоняя головы перед порывами ледяного ветра. Больной его глаз начал слезиться, от холода заныли зубы.
Он спустился в низину и начал исследовать пещеры, которыми был прорезан обрывистый склон. Почти все были завалены ветками, хвоей, всевозможным мусором. Наконец ему почудилось, что он улавливает звук дыхания. Морган прислушался, склонив голову набок. Да, за завалами разнообразнейшего полуистлевшего хлама кто-то дышал. Вооружившись палкой, Морган извлек несколько разложившихся тушек животных, зарытых здесь хищниками на черный день, и отшвырнул их подальше. Разбросал сапогами хвою и ветки, разгреб руками песок, наметенный ветром. Из прохода донесся храп.