Хелот из Лангедока
Шрифт:
– Предположим, – сказал Хелот. – В таком случае мне необходим такой меч. А как здесь с источником мудрости?
– Есть. Бьет между корней одной высокой сосны. Я храню там свой глаз. Вполне возможно, что в незапамятные времена в этих водах и был закален меч по имени Секач. Мне об этом ничего не известно. Скорее всего, волшебное оружие прячут под землей гномы.
Хелот задумался:
– Подождите-ка… Вроде бы один из гномов был среди гостей барона.
– Верно. Почтеннейший Лоэгайрэ. Да только у него снегу зимой не допросишься. Первейший жадина во всей округе. Его даже
– Это мы еще посмотрим, – сказал Хелот. – Может быть, мне удастся его уговорить.
Иллуги покосился на смуглого черноволосого спутника лангедокца.
– А это кто с вами? – спросил он, как показалось Хелоту, ревниво. – Не тролль?
– Кто его знает, – ответил Хелот задумчиво и тоже посмотрел на незнакомца. – Он и сам толком не знает…
– Значит, тролль, – с облегчением констатировал Иллуги. – Да и рожей уродлив. Наверняка из нашего брата. Ох, зло потешился над нашим троллевым горем проклятый Демиуржище. Но ничего, выйдем и мы на свою войну, уничтожим драконов – злобные его творения, а его самого предадим вечному проклятию. – Он повернулся к незнакомцу и похлопал его по плечу, действуя с осторожностью, дабы не навредить. – Оставайся со мной, бедняга. Вместе мы выступим, когда настанет черед. Нам, троллям, нужно держаться друг друга.
Но незнакомец покачал головой:
– Не думаю, чтобы я был троллем. Мне кажется, мы с Хелотом одного рода.
– Вы? – Иллуги забегал глазами, сравнивая их. – Может быть… – нехотя признал он наконец. – Но маловероятно. Кхх… Давайте пить кофе.
Хелот честно признался, что пьет подобную вещь впервые. Тэм – тот закашлялся, начал плеваться и в конце концов заявил, что Иллуги поит их живой горечью и что он, Тэм, отказывается вливать в себя подобную гадость. Что же касается незнакомца, то он вдруг глубоко задумался и сидел в неподвижности, глядя на свою кружку, пока Хелот не подтолкнул его в бок:
– Что с тобой? Заснул?
– Нет… – Он медленно перевел глаза на Хелота. – Мне кажется, я узнаю запах… Откуда здесь этот напиток?
Иллуги пожал плечами:
– Говорят, Демиург откуда-то притащил. Не знаю. Растет вроде на кустах или деревьях, гномы выращивают, а потом продают втридорога. И такие хитрованы – не передать: ведь эта штука вроде наркотика, то есть если привык, то жить без него уже не сможешь. Они сперва приучили всю округу пить кофе по утрам, а потом стали требовать за него меха, костяные украшения и наконечники, ягоды, – словом, троллям пришлось изрядно побегать, чтобы заполучить желаемое. Я по утрам варю целое ведро, чтобы напоить свое стадо. Они у меня такие. Свое не получат, мычат – недовольство выражают. Но и троллюшки мои вовсю стараются. Весь сбор ягод и орехов – их трудами.
– А может, я и вправду этот… тролль, – все так же тихо сказал незнакомец. – Но мне кажется, я помню кофейный запах с самого детства.
– Ты молодой тролль, – сказал Иллуги, присматриваясь к нему повнимательнее. – Я рад, что тролльши начали рожать нормальных детей. Надоело жить среди пней да валунов…
– Послушай,
– Это их богиня, – нехотя пояснил Иллуги. – Лично я никогда не встречался с ней. Солнечная Женщина – так они ее называют, а имя ей подобрали сами и кличут Фейдельм. Говорят еще, будто ее не творил Демиург и, стало быть, она чиста.
– Что она может? – продолжал Хелот.
– Да все может. Что тебе нужно?
– Чтобы этот человек мог вспомнить свое прошлое. Сказал, кто он и откуда.
Иллуги покосился на мрачноватого спутника Хелота:
– Так ведь мы уже решили, что он тролль. Что еще узнавать-то?
– Я не хочу, чтобы произошла ошибка, – спокойно сказал Хелот. – Потому что у меня есть совсем другие предположения на его счет.
– Лучше отдайте его мне, – повторил Иллуги. – Ему здесь будет хорошо.
– Это уж не мне решать, – усмехнулся Хелот. – Я с одним мальчишкой справиться не могу, а вы предлагаете мне распоряжаться судьбой взрослого человека.
– Вы уверены, что он свободный человек?
– Во всяком случае, здесь он волен идти, куда ему вздумается.
– Спасибо, – проговорил незнакомец.
– Кто ниже: тролль или дакини? – начал рассуждать Иллуги. – Раньше за троллей никто не вступался. Таков был закон. Но теперь появилась Боанн. А у вас, дакини, имеются ли заступники?
– Только меч, рука и друг, – сказал Хелот и встал. – Благодарю за угощение и приятную беседу, Иллуги. Нам пора идти.
Морган Мэган провел пятерней по воздуху над головой, и нарисовалась маленькая Радуга, в которой недоставало двух цветов: желтого и фиолетового. И ворота открылись совсем крошечные – такие, что Моргану пришлось пригнуть голову, чтобы пройти. Неугомонного мага давно уже интересовало, что будет, если войти в мир не полностью, а лишь частично. Он предполагал, что такие неполноценные ворота как раз и помогут разрешить ему это сомнение.
Он оказался в густом тумане. Потом с трудом различил, что стоит на берегу огромной реки. Река была настолько полноводна, что противоположный берег терялся за горизонтом, сливаясь с испарениями влаги. Посреди озера на огромном листе какого-то водного растения возлежало существо и наигрывало на дудочке.
Это заинтересовало Моргана. Он подошел поближе, стараясь не поскользнуться на водорослях, выброшенных на берег, и прислушался. Мелодия была простая и в то же время неуловимая.
– Здравствуй, приятель! – крикнул Морган Мэган.
Голос его утонул в густом тумане. Однако возлежавший на листе человек отложил в сторону дудочку и прислушался.
– Прости, если я помешал тебе создавать музыку, – продолжал Морган Мэган, – но я нуждаюсь в помощи.
– Никто не нуждается в помощи, – прозвучал спокойный ответ. – Если тебя гложет неутоленное желание, откажись от желания, и ты снова обретешь покой.
– Не так-то просто мне отказаться от желания, уважаемый отшельник, – сознался Морган Мэган. – Прости еще раз, если я обратился к тебе не с тем словом, с каким здесь принято.