Химера воспитания
Шрифт:
Все.
Дальнейший ваш совместный маршрут на сегодня предопределен.
И пусть мамин борщ дома стынет: холодный он еще вкуснее.
И, возвращаясь домой, теперь уже не только с новыми впечатлениями, но и с новой Книгой, Ваш ребенок – на самом подходе к «парадному» – скажет Вам: «Ты иди, а я – сейчас приду. Книгу возьми. Смотри, не потеряй».
И, действительно, скоро он пришел.
И – не с пустыми руками.
А – с грязными.
От свежедобытой невесть где ржавой-прержавой проволоки («Папа, мама, не смотрите, что
А потом, зачистив, как и обещал, свое проволочное сокровище, попросит у папы пассатижи и аккуратно нарежет ими кусочки проволоки разновеликой длины, которую определять будет по одному ему в'eдомому принципу.
Что это?
Неизвестное проявление известного принципа: «Чем бы дитя ни тешилось,…»?
Не скаж'uте.
Тут все продумано.
До малейших деталей.
Вот из этого кусочка проволоки – видите? – того, что подлиннее, – конструируется скелет туловища.
Почти подлинный.
А из этих четырех – тех, что поменьше, – «костяк» рук и ног.
А теперь все это между собой увязывается – сообразно замыслу творителя сего творения – и облепливается – в нужных пропорциях – пластилином.
И сверху на все это сооружение водружается что?
Совершенно верно: пластилиновая голова.
Что это?
Абстрактные «палка, палка, огуречик, получился человечек»?
Ничегошеньки подобного.
Никакой это не абстрактный «человечек», а вполне конкретный рыцарь.
Только недоделанный.
Пока что.
А для того, чтобы его доделать, потребуется:
– во-первых, вырезать из фольги, в которую иногда заворачивают шоколадные конфеты, латы, как у всамделишных рыцарей, и укрепить их на пластилиновой основе;
– во-вторых, выстругать из палочек всевозможные виды оружия и покрасить их «серебряной» краской, и, наконец;
– в третьих, – самое главное! – сделать – с применением тончайших перышек – крылья, как у тех крылатых гусар, чьи доспехи демонстрируются в музее (см. репродукцию ниже).
Пока Ваш ребенок увлеченно занимался всеми этими важными делами, под окнами вашей квартиры собралась ватага его друзей-приятелей.
Они пришли с чрезвычайно соблазнительными предложениями, от которых до сих пор Ваш ребенок просто не мог отказываться.
Сегодня же – совсем другое дело: «Извините, парни, но я чрезвычайно занят. Хотите – заходите, поглядите – чем. Не хотите – приходите в другой раз. Вольному, как говорится, воля».
И пошли они, «солнцем палимые», по своему обыкновению, «валять дурака», и так же привычно, как обычно, «бить баклуши».
В отличие от Вашего ребенка, которому эти занятия уже перестали быть интересными.
Как оказалось.
Потому что с ним произошло Чудо.
Дивное.
К нему пришло увлечение!
И стал он теперь тем, кого смело можно назвать: «Homo Aduncum» – «Человек Увлеченный».
Станет ли это его увлечение Увлечением на всю оставшуюся жизнь?
Не факт.
На протяжении жизни Человека его увлечения могут преобразовываться из одного в другое, могут сменять друг друга.
И – «Да будет так!» («Let it Be!»), – как утверждается в широко известной песне не менее известной «ливерпульской четверки».
Приходя и уходя, изменяясь и сменяя друг друга, увлечения оставляют по себе не только и не столько ностальгическую память о приходящем и уходящем, сколько – главное! – неугасимое состояние увлеченности, – «закономерно затухающей и закономерно разгорающейся вновь» (словосочетание, взятое в кавычки, заимствовано у Гераклита Эфесского Темного, первым его применившего, хотя и по совсем другому поводу).
Откроется ли в этом увлечении то, что принято называть Призванием?
Совершенно не обязательно.
Обязательно лишь состояние увлеченности, без которого не пробьет человек свой собственный тоннель – сквозь громадину-гору всего наносного, не-необходимого, второ-третье-n-степенного – и к открытию своего Подлинного Призвания, и к раскрытию своей собственной Творческой Сущности.
То есть, это состояние является условием необходимым, хотя и не достаточным для такого рода открытия-раскрытия.
Ведь увлечения же бывают разные: и прекрасные, и безобразные.
И наинизменнейшие, и наивозвышеннейшие.
Начиная от азартных игр, и до…
А вот «до»-то, как раз, и нет.
Как нет пределов полету ни человеческой мысли, ни человеческой фантазии.
Горе зациклившимся на примитивном!
И обделившим тем самым себя во всем, что примитивным не есть.
И для «дитяти» – горе горемычное, и для всех, его окружающих, тоже.
Дабы избежать сего горя, требуется всего-то ничего: предложить нечто, более интересное и увлекательное, нежели примитивное.
Что это будет?
Заранее не знает никто.
Ни родители своего ребенка, ни он сам.
Пока не попробует.
Как говорится:
– Вы играете на саксофоне (ксилофоне, граммофоне, и т. п.)?
– Не знаю, не пробовал.
Пусть попробует.
Может быть, понравится.