Химера
Шрифт:
За стеной Ногг Кальдир лежали горы тел — крысолюды и безбородые дворфы в костяных доспехах. Сама пещера изменилась. Теперь повсюду росли грибы, самые большие из которых достигали нескольких метров в высоту. Их шляпки красиво светились в темноте, медленно переливались, и свет их слегка пульсировал. Длинные нити свисали с них, и так же пульсировали и мерцали в полутьме пещеры. Как будто невероятно талантливый скульптор вырезал их из огромного куска янтаря.
Все эти прекраснейшие грибы росли из трупов. Их корни впивались в тела, мох, травы, любую
Остроухие тогда мгновенно поняли, что произойдёт, если несколько частиц спор этого гриба попадёт в их лес. Тогда министерство ещё не вывело породу с ограниченным сроком размножения, и золотой гриб просто поглотил бы весь лес, а затем пошёл бы дальше. Эльфы отступили, подписали соглашение о ненападении. А ещё эльфы стали сбивать всё, что пытается пролететь над их лесом, закрыли весь лес магическими щитами и иллюзиями, и именно тогда погиб один из любопытных драконьих королей. Но дворфов это уже не касалось.
Новая порода "золотой смерти" переставала размножаться через несколько часов. Нужное время уже прошло, и грибы теперь просто светились в темноте. Даже без спор они были невероятно ядовиты. Дворфы осторожно оглядывались по сторонам, ожидая нападения, но нападения не было. Противник погиб, ушёл или отступил. Рисска увязалась за дворфами следом. Её не прогоняли — дворфы видели, как она дралась на крышах и поняли, что странное и жутковатое долговязое существо не было врагом. Потом кто-то вспомнил, что видел её в кузницах.
Рисска осмотрелась по сторонам. Понюхала воздух. Чихнула несколько раз, вытерла нос разорванным в клочья рукавом. Доспехи её точно требовали ремонта, она погнула одну из своих труб, и разбила защитные очки. Крысолюды её сильно потрепали. Они не смогли завалить её телами, как с дворфами, но смогли, с огромнейшими потерями, нанести множество ран и от неё отбиться.
Полученные от крысолюдов раны полностью залечились и оторванный кусок уха отрос. Но теперь она проголодалась. Рисска внимательно посмотрела на небольшой янтарный гриб на земле, сорвала его, и понюхала.
— Эй. Это нельзя есть — сказал ей ближайший дворф.
Рисска закинула янтарный гриб в рот, пережевала и проглотила. Слопала смертельно ядовитый для всего живого гриб, от которого даже эльфы не нашли нормальной защиты.
— Невкусно. — пожаловалась она дворфам. — Щиплется.
Дворфы стояли вокруг, сквозь защитные маски были видны их вытаращенные глаза. Затем командир отряда тяжело вздохнул, и заговорил:
— В городе поешь. После того, как всех от пыльцы отмоют. Оно яд. Для нас.
Рисска кивнула.
— Мы их жечь будем. Закидаем грибы горючей смесью. Поможешь?
— Жечь? Жечь весело! — кивнула Рисска.
— Держи. — командир протянул ей сумку с бутылями. Из бутылей торчали тряпки. Потом он передал
— Это вот… — начал он объяснять.
— Зажигать. Нажать и будет огонь. Так? — Рисска ткнула пальцем в кнопку на кубике.
— Да. — удивлённо сказал командир, отдал зажигательный куб Рисске. — Иди. Грибы хорошо горят. Чем больше сожжём, тем быстрей уйдём назад и поедим.
— Ага! — сказала Рисска, схватила сумку с горючим бутылями, и пошлёпала куда-то вглубь пещеры в своих мягких ботинках. Кажется один из них порвался. Вскоре вдали вспыхнул огонь, и начали гореть первые грибы. Пламя поднималась по янтарным шляпкам, перекидывалось с одной на другую. На фоне огня радостно бегала Рисска.
— Командир. — спросил дворф. Маска приглушала его голос. — Оно вообще что? Откуда это существо?
— А демоны его знают. — пожал командир плечами, и махнул остальным следовать за ним. — Его Каррум притащил. Хотели его прогнать, так у него жетон доверия был, от надземника. В город пустили, думали больше не пускать, как выйдет.
Командир указал на группу грибов. Один из бойцов метнул горящую бутыль.
— Так оно в кузню пошло. Хотело оружие купить, чем-то мастерам помогло, и ей за помощь столько жетонов доверия отсыпали, что оно теперь, считай, всё равно что уважаемый дворф.
Кто-то хмыкнул.
— Ну или кто оно там. Я как-то в молодости химеру Улиуса видел, вот похоже. Но Химеры неразумны и не разговаривают. А эта говорит и всё понимает.
Командир указал на следующую группу грибов. Полетела новая горящая бутыль, в этот раз бросивший промахнулся. Бутыль шлёпнулась рядом со скоплением, разбилась об пол и лишь чуть-чуть зацепила один гриб.
— Мазила. Смотри как надо. — буркнул командир, взял у ближайшего бойца бутыль и кинул точно в центр скопления.
Пламя поднялось по красивым, переливающимся, но смертельно опасным стеблям и шляпкам. Грибы начали скукоживаться, чернеть, и падать на землю.
— Главное, что оно не против нас. — сказал Командир. Он помнил, что Рисска делала с крысолюдами на крышах.
— Бросаем болтовню! — скомандовал он. — Чем быстрее закончим, тем быстрее вернёмся.
Слишком много тел. Слишком много грибов. Слишком много работы, чтобы сжечь "золотую смерть". Работы на несколько смен. Если не на несколько дней.
За стеной, в городе, что-то тарахтело и приближалось к воротам. Ворота заскрипели и с трудом раскрылись. За ними стояла тарахтящая самоходка Гаррама.
— С дороги! В сторону! Мы поможем! — выкрикнул радостный Гаррам с платформы.
Дворфы расступились. Гаррам свесился через перила верхней платформы, посмотрел вперёд, потом махнул рукой. Из передней части самоходной железки вырвалась струя пламени, подожгла грибы прямо напротив ворот.
Из другой части пещеры что-то побежало на них. Рисска. Она на бегу кинула пустую сумку из-под бутылей Командиру дворфов, и с земли легко запрыгнула на верх платформы. Там, откуда она прибежала, вовсю горел огонь.