Хирургические убийства
Шрифт:
Турада и так собирался собственными глазами посмотреть, поэтому лишь хмыкнул, подражая коррехидору, и завёл глаза к потолку.
Крышу семейство Цубаки отремонтировало на славу. В глаза сразу бросалась ровный квадрат нового покрытия.
— Отковырять бы, — заметил огорчённый Турада, заплатка ровным счётом ни о чём сыщикам не говорила. Она могла закрывать дыру, как пробитую обернувшимся в большую летучую мышь мастером вампиров, так и банально прохудившуюся кровлю.
— Не надо, — остановил его Меллоун, — мы ж назад не пристроим, хозяева возмущаться станут, ещё в коррехидорию нажалуются…
Турада собирался было ответить, что жаловаться на следственный эксперимент можно сколько угодно,
— В коррехидории ничего по нашему делу не обсуждаем, — предупредил он сержанта, когда с обследованием крыши было покончено, — мы не можем доверять никому.
— У нас же амулеты и заклятия, — засомневался Меллоун.
— Никому. Поэтому местом планирования дальнейших действий они выбрали кафе.
— Где мы найдём вампира, да ещё и мастера, в столице? — возбуждённо шептал сержант, низко наклоняясь над своей чашкой кофе, — мы ведь даже не знаем, как он выглядит, и сколько ему лет. Особенно, если учесть, что солнечный свет для их племени просто убийственен.
— В большинстве источников говориться, что обычным местом для логова вампиры выбирают Часовые башни.
— Часовые башни? Что в них такого особенного?
— Время, — негромко, но уверенно заявил Турада, словно само это слово являлось полноценным ответом на вопрос оппонента, и разъяснил, — понимаете, сержант, вампиры уже умерли, и время для них остановилось. Оно словно обтекает их. Поэтому-то башня, где расположен главный часовой механизм в городе с отсчитывающими время часами, помогает им обрести некое извращённое чувство жизни. К тому же, — он улыбнулся тонкой улыбкой интеллектуала, — им на руку играет банальная удалённость от людей. Согласитесь, не каждый день кто-то забирается в Часовую башню. Идеальное место. Хочешь, вылетаешь летучими мышами из окон, хочешь — спишь себе спокойненько вниз головой. Смотритель всё одно посчитает тебя стаей летучих мышей, вполне законно заселившихся в Часовой башне.
Меллоун мысленно представил, каким образом всё это могло происходить, но его воображение никак не соглашалось с незаметностью висящего вниз головой мужика с кожистыми крыльями, однако возразить он не рискнул и согласился с предположением о гнезде вампира в самой высокой башне Кленфилда.
— Теперь наш вампир наелся и будет пребывать в блаженной спячке около недели, — продолжал Турада, — и наша цель — взять эту нежить тёплой, если так можно выразиться об уже умершем человеке. Для этого вы закупаетесь чесноком и солью, а я подготовлюсь к нашему ночному походу. У истоков нашей семьи стоял знаменитый охотник на чудовищ Даги Турада, и его легендарный посеребрённый клинок до сих пор висит на почётном месте в гостиной. Им-то я и намерен вооружиться сегодняшней ночью. Так куда надёжнее осинового кола. Готовьтесь, коллега. Ночью нас ждут великие дела, мы отправимся упокоивать нашего неупокоенного подозреваемого. Встречаемся возле Часовой башни ровно в одиннадцать. И прихватим на всякий случай пистолеты, а посеребрённые пули, кажется, я видел в лавке магических ингредиентов. Пули — за мной.
Никогда ещё сержант Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя Суно Меллоун не шёл на службу с таким приподнятым настроением. Его сердце буквально было готово выскочить из груди, ещё бы: им предстояло настоящее приключение, отыскать и ликвидировать матёрого вампира, свившего себе гнездо в Часовой башне. Было немного страшновато, но сержант успокаивал нервы мыслями о серебряном клинке и связках молодого чеснока, которые само собой не дадут кровопийце подобраться к его горлу.
Турада уже ждал его. Он был облачён во всё чёрное, верхнюю половину лица адъютанта скрывала шляпа, а нижняя
— Вы чуть не опоздали, — осуждающе проговорил он, оглядывая напарника, шею которого отягощала связка чеснока.
— На всякий случай в храм забежал, — ответил Меллоун, — прикупил обереги и запасся священной водой. Не знаю, действует ли она на вампиров, но я полную фляжку налил.
Турада одобрительно кивнул и уверенным шагом двинулся ко входу в башню. Как и ожидалось, в одиннадцать часов ночи дверь была заперта, и он, нимало не смущаясь, с громко и требовательно постучал в неё. Таким образом умеют стучать представители королевской власти и частные конторы, что специализируются на взыскании долгов. Но даже на такой стук не произвёл никакого впечатления. Сержанту показалось, что вот-вот их смелое мероприятие придётся свернуть и пойти по домам, поскольку открывать припозднившимся посетителям никто не торопился. И Мелллоун, к своему удивлению, испытал от этой мысли некое облегчение, ему даже захотелось, чтобы у смотрителя Часовой башни оказались крепкие нервы и здоровый сон. Или же пускай старичок страдает тугоухостью. Именно теперь, стоя перед дверью, он вдруг явственно осознал, что ему совсем-совсем не хочется лезть внутрь.
Но безжалостно-требовательный стук Турады возымел своё действие, за дверью раздались шаркающие шаги, и им открыл всклокоченный, жутко недовольный старичок, облачённый в исподнее, с лампой в руке.
— Чё шумите? — прокаркал он, — спать не даёте. Ужо, вас! Напишу завтре жалобу в Королевскую службу дневной безопасности и ночного покоя, будете знать, хулиганы.
— Так мы и есть — эта самая служба, — гордо заявил Турада, но его прикрытое платком лицо и надвинутая на самые брови шляпа вкупе со старинным мечом не поясе не внушали доверия.
Он предъявил свой амулет, и смотритель смягчился.
— Ну, надо — так надо, — развёл он свободной от лампы рукой, — служба — превыше всего. Ступайте, коли припекло. Лампу вот возьмите, а то ступеньки там шаткие и крутые. Я уже битый месяц никак плотника вытребовать себе не могу. Не ровён час — подломятся, эх, и долго лететь придётся!
Турада сунул лампу в руки сержанта и решительно двинулся внутрь, в зияющую темную пасть Часовой башни, где наверху, в самой её сердцевине, где часовой механизм методично отсчитывает минуты и часы, их поджидало смертельно опасное существо, одержимое жаждой крови.
Старик был прав, лестница даже в свете ровного неяркого огонька магической лампы выглядела так себе. В ступенях зияли щели, а некоторые доски скрипели и прогибались под тяжестью двоих молодых мужчин, грозя подломиться и отравить неурочных посетителей в свободный полёт. Меллоуну с каждым пройденным пролётом весьма хлипкой лестницы всё меньше и меньше хотелось встречи с вампиром. Почему-то теперь, внутри Часовой башни, ночное приключение оказалось совсем не таким увлекательным, как описывалось в романе про вампиров. Тишина и темнота охватывали плотными душными объятиями, а мерный звук самых больших в Кленфилде часов делил эту тишину на равные промежутки времени.
Когда они поднялись до самого верха, Турада велел приготовиться. Меллоун хотел было спросить, что именно его начальник подразумевает под этим, но как-то не решился. Он лишь крепче взялся за рукоять пистолета и повыше поднял лампу, скупо высветившую гигантские шестерёнки часов.
— Уверен, — проговорил Турада, обнажая тускло сверкнувший в свете лампы клинок, — он где-то рядом. Мне кажется, я чувствую эманации зла, идущие вон с той площадки. Идёмте.
Площадка казалась Меллоуну крошечной, на ней не то, что сражаться с кем-то, даже встать вдвоём было затруднительной задачей, но суровый взгляд из-под шляпы начисто отбил всякую охоту к возражениям.