Хитмейкер. Последний музыкальный магнат

Моттола Томми

Помню, как, придя на просмотр, я вслушивался в саундтрек и думал: «Вот оно…» Несколько недель спустя эта песня стала хитом буквально во всем мире.

То были отличные деньки, а будущее и вовсе виделось в радужных тонах. Пока происходили все эти события, мы готовили к выпуску и альбом великого Майкла Джексона. Первый его альбом после четырехлетнего перерыва…

Мы так уважали и ценили Майкла Джексона, что в 1991 году буквально из кожи вон лезли, возобновив с ним контракт от имени Sony. Многие утверждали, что это был самый крупный контракт такого рода из всех заключенных на тот момент. Это не так, но он определенно был одним из крупнейших.

Я расскажу вам кое-что об этом соглашении, поскольку оно стало основой

последующих событий. Хотя Майкла вполне устраивали наши условия, он отказывался подписать документ до тех пор, пока в официальном пресс-релизе не будет заявлено, что это миллиардная сделка. Конечно, Sony никоим образом не собиралась выплачивать ему миллиард, но поскольку Майклу был нужен именно пресс-релиз с таким заявлением, то мы нашли способ подготовить его. Да, если бы его новые альбомы стали продаваться так же хорошо, как Thriller или Bad, то тогда совокупный доход от их продаж мог бы достичь и миллиарда. Мы сформулировали эту идею для прессы таким образом, что Майкл остался доволен, но, если я правильно помню, действительный его аванс составлял всего лишь около 35 миллионов. Вполне нормальная сумма для Майкла Джексона – человека, который жил в фантастическом мире, где сбывались все мечты…

Помню, как однажды явился на деловую встречу с ним в президентский номер отеля Four Seasons. Когда я оказался в его огромном пентхаусе площадью четыре тысячи квадратных футов, то просто не мог поверить своим глазам. Все помещение было заполнено тщательно одетыми манекенами! Их было двадцать четыре штуки, и на каждом был свой особый костюм. Это, скажу я вам, было жутко! Пугающе, как в музее восковых фигур. Я тогда и правда здорово струхнул, а потом спросил у Майкла, зачем ему все эти штуки.

– Эти? Да они мне просто нравятся, – отвечал он. – Это мои друзья!

Куда бы он ни поехал, он всюду возил их с собой. Когда я однажды допустил ошибку, похвалив эту его манеру, Майкл сразу же прислал и мне парочку в подарок. Они были одеты в роскошные костюмы… и немедленно отправились в кладовую.

Всякий, кто дерзал разрушать воздушные замки, которые Майкл Джексон возводил вокруг себя, неминуемо попадал в немилость. Иными словами, достаточно было один раз сказать ему «нет» – даже в ситуации, когда это и правда было необходимо, – чтобы он решил избавиться от тебя. Я пятнадцать лет наблюдал за карьерой Майкла в Sony, и за этот период он сменил пять менеджеров, не говоря о множестве адвокатов и краткой попытке вести дела с саудовским принцем аль-Валидом. Мне и самому, кстати, приходилось много раз встречаться с принцем и обсуждать достижения Майкла, для чего надо было сначала миновать пару этажей охраны. Доводилось мне беседовать и с Мохаммедом аль-Файедом, владельцем Harrods. Этот человек заботился о Майкле и много раз помогал ему в трудных обстоятельствах.

Но в окружении Майкла Джексона не было практически никого, кто решался бы говорить ему правду. Еще бы! Он же был королем поп-музыки и все кругом работали на него! Он окружил себя людьми, которые во всем соглашались с ним, но только ради того, чтобы быть поближе к нему… или ради того, чтобы подзаработать денег. «Майкл, что вам угодно? Майкл, как вам это? Майкл, мы сможем сделать это! Майкл, мы точно справимся! Да, Майкл! Да, Майкл. Да, Майкл, да…» Такой расклад делал мою позицию уникальной, ведь я распоряжался в Sony Music, то есть король поп-музыки фактически работал на меня. Я старался не возражать ему слишком уж часто, но я, вероятно, был единственным человеком в мире, кто при необходимости мог сказать «Нет, не думаю» самому Майклу Джексону. С самого начала какая-то часть его души негодовала из-за этого, но, как правило, он все же относился ко мне с уважением.

В ноябре 1991 года Майкл выпустил альбом Dangerous, в котором было два превосходных сингла: Black or White и Remember the Time. С любой точки зрения альбом был невероятно успешным, и в результате было продано 32 миллиона копий. Но мы в Sony полагали, что воздействие этого альбома на поп-музыку все же не будет таким сильным, как

у вышеупомянутых альбомов Thriller и Bad. Когда речь заходила о показателях продаж, Майкл всегда испытывал замешательство – и это легко понять. Достаточно просто окинуть взглядом его карьеру, начиная с участия в Jackson-5 и далее – к «лунной походке» и записи We Are the World. Мир до того никогда не видел такого исполнителя, как он, это так. Но именно альбом Thriller сделал его уникальным артистом даже по его собственным меркам. Он не только собрал рекордных восемь «Грэмми», но также стал и самым продаваемым альбомом всех времен. Плюс еще дополнительные видеозаписи и его выступления в ходе мирового турне… то был просто поразительный успех. Я-то, конечно, заранее понимал, что Thriller будет бомбой, но никто и представить себе не мог, что в итоге продажи достигнут 100 миллионов единиц. Никто! И всякий, кто скажет вам, что он предвидел нечто подобное, нагло лжет!

Тогда я наблюдал за этим поразительным явлением со стороны, но всем было видно, до какой степени поражены руководители музыкальных компаний. Они просто были морально не готовы к такому росту продаж, который к тому же еще и постоянно ускорялся. Я сам устроился в CBS/Sony вскоре после того, как вышел следующий альбом Майкла. Bad разошелся в 45 миллионах копий, и это тоже огромное число. Но Майклу… Майклу этого уже было мало.

– Вы должны сделать что-нибудь, – говорил он мне, – чтобы продать больше копий, чем было у Thriller!

Это были совершенно беспочвенные надежды, конечно. Но вся вселенная Майкла была построена из этого эфемерного материала, а когда реальность расходилась с его ожиданиями, он возлагал всю ответственность за это на нас.

И вот спустя четыре года вышел Dangerous. Все, что я мог сделать, – это сказать Майклу, что вся наша промоармия двинулась в поход, чтобы обеспечить наилучший прием новому альбому. Я советовал ему быть реалистом в отношении объемов продаж – все равно больше ничей альбом не смог достичь показателя в 32 миллиона штук. Такого даже и близко не было! Уже из этих моих слов вам должно стать понятно, как сильно отличалось наше отношение к одним и тем же цифрам.

Кто угодно был бы готов заключить с Майклом Джексоном контракт на любую сумму. Он, возможно, был тогда величайшей звездой во всем мире, даже если считать все виды индустрии развлечений скопом. Майкл Джексон приносил компании деньги с невероятной скоростью, так что нам приходилось мириться с его нереальными запросами. Что нам было делать, когда его менеджер приходил и просил выделить дополнительные миллионы на «короткометражные фильмы» – Майкл никогда не говорил «видеоролики» – или поставить больше стендов в музыкальных магазинах? Как отвечать, когда он требовал больше рекламы по телевидению? Больше, больше, больше, больше, больше…

Мне приходилось мириться с тем, что Майкл мог разбудить меня в три часа ночи и начать настаивать на том, чтобы я все же продал эти проклятые 100 миллионов записей. И это был не один ночной звонок – их были десятки! Мы при этом не берем в расчет точно такие же его звонки Дэвиду Глю. Но ничего, я мог это понять, так как страх и неуверенность были характерны для внутреннего мира очень многих артистов.

Это просто нужно было принять, даже если начинали ходить слухи о том, что Майкл хочет купить скелет Человека-слона [8] , или о том, что Майкл сожительствует со своим ручным шимпанзе по кличке Бабблз. Я уж не говорю про треп о «пижамных вечеринках» с маленькими мальчиками. Просто принять… Даже в такой обстановке нужно было работать с полной отдачей, работать день за днем. Конечно, эти слухи и его экстравагантное поведение вредили его популярности и даже вызывали настороженность в Токио и взволнованные звонки оттуда:

8

Речь о Джозефе Меррике. Это живший в викторианской Англии человек, который стал известен из-за своего деформированного тела.