Хивинский поход 1873 года. Действия кавказских отрядов
Шрифт:
Общие основания этой инструкции были те же, какие находились в преподанных главнокомандующим указаниях Маркозову еще в январе месяце 1873 года, тотчас по приезде его высочества в Петербург. Различие заключалось только в том, что главнокомандующий предоставлял Маркозову действовать вполне самостоятельно, если бы обстоятельства воспрепятствовали ему сделать марш на соединение с Оренбургским отрядом, или в ожидании его стоять на месте в Змукшире, т. е. двинуться ли к какому либо пункту на Амударье, на соединение с туркестанским отрядом, и постараться сколь возможно скорее связать действия кавказского отряда непосредственно с его операциями, или же сделать наступление прямо к городу Хиве и, в случае надобности, занять его [99] ; инструкция же Золотарева безусловно исключала самостоятельные действия красноводского отряда по прибытии его к Змукширу.
99
Главнокомандующий Маркозову 19 января 1873 г.
Покончив с делами в Чекишляре, Золотарев 24 марта выехал в Красноводск, для отдачи приказания относительно 3-й сотни дагестанского конно-иррегулярного полка, предназначенной в Киндерли, и осмотра
100
Золотарев князю Святополк-Мирскому 15 апреля 1873 г.
До 1872 года забота о продовольствии красноводского отряда лежала исключительно на интендантстве, которое сдавало поставку разных продуктов с подряда. По неимению достаточных перевозочных средств, неаккуратности подрядчика и по другим причинам, части отряда, особенно же те, которые стояли у Балханских гор, не всегда получали то, что им было определено. Вследствие этого войска считали за интендантством значительное количество долга. Так, например, за рекогносцировку 1871 года на одном мясе считалось за казною 7,000 руб. Но на основании закона, долг этот не мог быть им возвращен. Поэтому части войск начали вступать в сделку с подрядчиком, т. е. выдавать ему квитанции в получении того, чего оне вовсе не получали. По докладу об этом полковника Маркозова, кавказское начальство признало полезным изменить порядок довольствия красноводского отряда следующим образом. Интендантство, высчитав сумму, в которую обошлось бы ему довольствие целого отряда по ценам, по коим состоялся подряд, передавало ее, в виде аванса, в распоряжение начальника отряда, а этому последнему предоставлено было право, по его усмотрению, сокращать или увеличивать рацион человека и лошади в той или другой части, увеличивая или уменьшая размер его с количеством труда и утомления, переносимых войсками, совершенно исключать некоторые статьи довольствия и вообще заботиться о расходовании денег сообразно действительной потребности, но с тем лишь условием чтобы не выходить за пределы средней стоимости интендантству человека или лошади. Начальник отряда обязан был иметь наблюдение за самою точною и аккуратною отчетностью, в числе которой должны были непременно заключаться документы о приобретении в известном количестве того или другого вида довольствия, по той или другой цене. Части войск обязаны были расходовать заготовленное ими или полученное из отрядных складов довольствие по действительно наличному в них числу людей и по отчетным листам.
При таком порядке довольствия красноводского отряда, отпуски в части были так значительны, что оне не только без затруднения принимали все сжигаемое и бросаемое, по случаю падежа верблюдов во время походов [101] , в счет того, что им причиталось, но даже раздавалась довольно значительная экономия, обращенная в деньги, на руки людям. Смотря по продолжительности нахождения частей в отряде, люди получали от 3 руб. до 9 руб. 50 коп. каждый. Последнюю, например, сумму получили нижние чины рот дагестанского полка, находившееся в красноводском отряде с ноября 1869 года по июль 1873 года.
101
Акты об утрате продуктов не представлялись.
Сухари и крупа поставлялись интендантством; для обеспечения же приварочными продуктами, Маркозов законтрактовал подрядчика. О ценах, по коим подрядчик обязывался поставлять продукты, и вообще буквальное содержание самого контракта объявлялось в приказе по отряду, а потому все мелочи дела были известны всем чинам отряда.
От заготовленного на отпущенную в распоряжение Маркозова, авансом, сумму, для обеспечения войск отряда довольствием в рекогносцировку 1872 г., к 1 января 1873 г. оставалось не менее 110 тысяч порций для людей и 30 тысяч порций для лошадей. Так как для обеспечения отряда довольствием на шесть месяцев требовалось 790 тыс. людских и 162 тыс. конских порций, то, исключая из этого количества имевшиеся к 1 января запасы, оставалось 680 тыс. людских и 132 тыс. конских порций. Стоимость их в 116,000 руб. и была отпущена Маркозову. Не смотря на то, что окончательное распоряжение о формировании красноводского отряда и о движении его к Хиве последовало лишь в январе месяце и что приведенная сумма денег получена была в отряде тогда, когда часть его находилась уже в движении, отряд не встретил никаких затруднений в поставке подрядчиком продуктов. Подрядчик в течение полутора месяцев доставил отряду все необходимое и притом по ценам, значительно уступавшим тем, по коим он же поставлял в склады отряда по договорам с интендантством. В условия подряда не входило только мясо, так как на этот предмет части получали деньги и сами уже заботились о снабжении себя этим продуктом. Все доставлявшееся подрядчиком принималось обыкновенным порядком, сперва в склады, а иногда, в случаях экстренных, и прямо в части. При всех приемках присутствовали ротные командиры тех рот, для коих принимались продукты.
Определенная дача для красноводского отряда, которой придерживались, состояла на одного человека: 1) в сутки: сверх сухарей и круп — 1 фунт мяса, 13 золотников соли, 4 золот. пшеничной муки, 5 зол. масла, 50 золотн, капусты, 32 золотн, гороху, 8 золотн, луку, 0,16 золотн, перцу, 0,16 золотн, лаврового листу и 1/2 чары спирта, и 2) в месяц — 5 чар уксусу. Некоторые из поименованных продуктов отпускались в меньшем против указанного размере; иные же вовсе не отпускались или заменялись другими. Так, соли достаточно было и 10 золотн.; горох в походе вовсе не отпускался, потому что он весьма трудно разваривается; квашеная капуста заменялась соответственным количеством капусты сушеной или картофелем и другими овощами; вместо луку давалась часть чесноку, а уксус заменялся фруктового кислотою; в месяц отпускалось на человека 1/4 фун. чаю и 1 1/2 фун. сахару; на месте часть мяса заменялась салом; дача спирта значительно сокращалась и пр. В виду значительной раструски провианта во время продолжительной перевозки и частой навьючки и разъвьючки, ежедневная дача его определена была:
102
Доклад начальника кавказского штаба главнокомандующему 25 апреля 1872. г, Маркозов в кавказский окружный штаб 2 января и 25 августа 1873. г., окружный штаб в интендантство 6 января 1873 г., интендантство Маркозову 29 января 1873 г.
Нормальная дача ячменя лошадям считалась 16 1/2 фунтов в сутки. Дача эта производилась только на берегу моря, где были склады ячменя; во время же движения, при недостатке перевозочных средств и от потери вьюков, она уменьшалась до семи, пяти и даже менее фунтов, без сена.
Посуда для воды, бывшая в походе на руках у людей, состояла из приобретенных на собственные их средства старых манерок, маленьких деревянных баклажек и больше всего бутылок, как больших, так и маленьких от зельхерской воды. Деревянные баклажки, емкостью примерно в 2 1/2 бутылки, были заведены почти у всех людей в ротах кабардинского батальона. В остальных частях баклажки были лишь у немногих нижних чинов. В среднем, запас воды на человека в ручной посуде был от двух до трех бутылок. Вьючная водяная посуда, бочонки и бурдюки, заготовлялась в Чекишляре. Большие бочки от капусты, спирта, солонины и пр. доставляли клепки для бочонков, а бурдюки выделывались из козьих шкур. По уходе отряда за Атрек для добывания верблюдов, в Чекишляре оставлены были от каждой части команды для приготовления бочонков. Работы эти, начавшиеся еще в январе месяце, продолжались по день выступления отряда в хивинский поход. Приказано было в каждой роте заготовить по 40 бочонков, круглым счетом каждый в шесть ведер. Артиллерия и кавалерия посуды для себя не заготовляли, а должны были получать воду из рот. Материалы для приготовления бочонков отпускались из отрядных складов, но часто не доставало то клепок, то железа, так что начальники частей войск прибегали к покупке бочек и железа у маркитантов, но у последних они были в недостаточном количестве. И только некоторый роты заготовили по 40 бочонков; в других же, ко времени возвращения отряда из-за Атрека, бочонков было значительно менее. В последствии, когда от восьми рот ширванского полка, назначенных в мангишлакский отряд, отобрана была вся посуда и передана в части красноводского экспедиционного отряда, пропорция посуды в ротах значительно увеличилась. Количество вьючной водяной посуды, находившейся в частях войск, с точностью определить невозможно, по разноречивости показаний частных начальников и самого Маркозова. Но в среднем выводе из этих показаний довольно приблизительно можно положить, что водоподъемные средства распределялись по войскам следующим образом:
| в пяти ротах кабардинского полка | 1,125 вед. |
| в двух ротах ширванского | 613 вед. |
| в трех ротах самурского | 428 вед. |
| в двух ротах дагестанского | 494 вед. |
| в сотнях кизляро-гребенского полка. | 24 вед. |
| в сотне владикавказского полка | 16 вед. |
| в сотне сунженского | 22 вед. |
| в артиллерии | 89 вед. |
| Итого | 2,811 вед. [103] |
Кроме того, при штабе отряда везлось 150 ведер воды и у офицеров было от 150 до 200 ведер. Следовательно, всего в отряде везлось на верблюдах около 3,150 ведер воды. Воды этой, как полагали, будет достаточно для того, чтобы войска могли пить, варить чай и приготовлять пищу один раз в день в течение четырех суток, выделяя не которое количество ее для артиллерийских лошадей. На большом безводном переходе к Змукширу предполагалось: половине отряда забрать всю посуду и, отказавшись от ежедневной горячей пищи, следовать к оазису; придя к Змукширу, часть отряда отправить со всею посудою назад, чтоб поднять войска, не взятые с первым эшелоном. В рекогносцировку 1872 г., отряд, числительностью на одну треть менее против отряда в 1873 г., имея вдвое меньше посуды, ходил в полном составе, не встречая по пути колодцев по 4 дня. На основании этого опыта, Маркозов полагал, что прохождение половины отряда, с более чем удвоенным количеством посуды, безводного пространства в течение восьми дней [104] — дело вполне возможное, тем более что кавалерию при пехоте вести не предполагалось: она должна была пройти безводное пространство дня в три, напоив лошадей водою, которую ей выслали бы на встречу; офицерские лошади (числом 34) имелось в виду оставить при кавалерии, для быстрого провода их, а самим офицерам ехать на верблюдах, подобно тому, как это было при движении к Сарыкамышу в 1871 г. [105]
104
В действительности, не восьми, а десяти дней.
105
Дело штаба Кавказского военного округа, 1873 г., № 118.
В поход взяли один только Нортонов колодезь, так как другие колодцы были неисправны. За все время движения красноводского отряда только один раз пришлось забить Нортонов колодезь при маловодном колодце Кеймир, но вода пошла весьма соленая. Затем больше Нортона не употребляли: войска делали по два перехода в день, а для того, чтобы дождаться, пока из колодца покажется чистая вода, надо около 6 часов времени.
В красноводском отряде, точно также как и в мангишлакском, походного лазарета не было, хотя медикаментов и перевязочных материалов имелось в достаточном количестве. Вьючных носилок для больных и раненых состояло всего 8; большее количество их не могло быть заготовлено по недостатку материалов в Чекишляре [106] .
106
Там же.