Ходоки во времени. Время во все времена. Книга 4
Шрифт:
Иван вначале пытался отвечать подробно, но столкнулся с нехваткой нужных слов. Одно, что в языке кветов их не могло быть, язык ходоков она знала плохо, а другое, что Иван сам кому-нибудь задал бы вопрос, чтобы знать. Но вскоре он заметил, что многое из его рассказа Иака воспринимала скептически и больше интересовалась сведениями, далёкими от намерений Ивана переселить тлиппов к югу. Поэтому он, наконец, отказался говорить о побочном, а напомнил, зачем он пришёл.
О переселении курги Иака согласилась сразу. Так же как и на сбор васс из других поселений, чтобы сообща решить все проблемы переселения. Но тут же возникла необходимость уточнения местоположения других кург кветов. Иван отводил на это больше всего времени. Оказалось всё значительно проще: ближний круг старой и новой предводительницы выполнял роль своеобразных гонцов или посыльных в кугеры кветов. Они туда наведывались с известиями от тлиппов и возвращались с тем, что происходит в курге, где они побывали. На них лежала забота объявления о сборе васс и их устройства на время пребывания у тлиппов.
Действия Ивана свелись к тому, что, прихватив нужного курьера и основываясь на рассказе о точках зоха, он появлялся с той или иной точностью в какой-либо курге. Представительница тлиппов ставила в курс дела, а Иван возвращался с местной вассой в окружении её свиты.
Уже дня через два курга тлиппов была наводнена людьми, потрясёнными необъяснимой силой своего практически мгновенного перемещения на далёкое расстояние.
Деятельная Иака внимала каждому слову Ивана как откровению…
Кимер у неё был так себе – тысячи на три, но она являлась типичным ренком. Правда, обо всех этих премудростях она не знала, в том числе и об омолаживающей роли дороги времени, так же как, по-видимому, и её воспитательница, появившаяся якобы из будущего, и недоучившая Иаку, так как «потерялась» где-то во времени. О точках зоха и ориентировании в поле ходьбы она имела лишь смутные представления.
Поэтому Иака призналась:
– Я не люблю ходить во времени. Там ничего интересного нет… И боюсь потеряться.
Иван, конечно, быть её наставником не собирался, но подсказывал кое-то, надеясь, что эту роль будет играть при ней Ар-Тахис.
Однако вначале как раз он неожиданно оказался камнем преткновения. Как у мужчины одной из кург кветов, его роль в переговорах и участие в предстоящих событиях сводилась к нулю. А это не входило в планы Ивана, так как, кроме обучения Иаки, до конца понять и воплотить идею переселения мог, по его мнению, только Ар-Тахис.
И вот, вернувшись с очередной вассой, он не нашёл Ар-Тахиса, поскольку его с другими мужчинами услали куда-то для выполнения каких-то работ на благо курги. Недоумение Ивана Иака не поняла, ограничившись фразой:
– Он – мужчина.
И, когда Ар-Тахис, сгибаясь под большой вязанкой дров, появился, Иван его и Иаку перенёс в другое время и место. Поговорить.
Впрочем, разговор закончился быстро и к полному удовольствию Ар-Тахиса.
– У нас можно, – сказала Иака, когда забота Ивана о роли и месте Ар-Тахиса в делах переселения и устройства кветов на новых землях дошла до неё, – если вассa, конечно пожелает ограничить себя в выборе мужчин для удовольствий каким-то одним из них… Когда что-то случается. Она может взять себе только одного мужчину. А у нас случилось… Выбранный мужчина должен дать ей детей, охранять её, помогать ей… Такого мужчину называют гардой… Я скажу всем, что он мой гарда.
– Я согласен, – поспешил согласиться Ар-Тахис, с вызовом оглядывая значительные формы Иаки.
Она обожгла его взглядом.
– Но гарду потом убивают. Чтобы не мешал вассe жить, как ей нравиться.
– Вот как? – покачал головой обескураженный Иван. – Ар-Тахис, ты слышал?..
– Это мы ещё посмотрим, – расправил плечи займ. – Меня не так-то просто убить. Я – ходок!
– Ты будешь гардой! – резко сказала Иака.– И будешь делать то, что скажу я!
– А я не против. Но ты это должна мне говорить не при всех. Мы будет уходить в поле ходьбы. Вот там ты мне и будешь напоминать, что мне следует делать и как поступить.
– Был бы ты не ходок…
– Я – ходок. И не только! Запомни. Он, – кивнул Ар-Тахис на Ивана, – КЕРГИШЕТ, Повелитель Времени, а я – Прикоснувшийся к Времени. И жил в тех временах, где женщина – слуга и раба мужчине. И у нас, кветов, скоро будет то же самое!
– Не будет! – испуганно воскликнула Иака.
– Будет!
Иака с надеждой глянула на Ивана.
– Всё будет… И равенство и неравенство между мужчинами и женщинами.
– Ну и пусть! – вскинула она голову и в упор посмотрела на Ар-Тахиса. – Мне-то что до того? Это будет когда-то. А сейчас я – вассa, а ты – гарда!
– Конечно, гарда. Но для тебя, временнице, я могу стать Учителем. Вот и думай! Чтобы с тобой не случилось, как с твоей предшественницей. Ведь отвергнутых васс тоже убивают. Так?
Это был удар, как говориться, ниже пояса. Иака, готовая возразить Ар-Тахису, замерла. Бледная и растерянная, она смотрела на него как на нечто, представшее перед нею – страшное и неодолимое.
Иван вмешался.
– Вы нужны друг другу. Это даст вам возможность хорошо устроиться на новом месте и долго руководить кветами.
– Да, да, – прошептала Иака.– Но у нас никогда…
– Я буду гардой! – поддержал её Ар-Тахис. – Таким, как ты скажешь.
– Да…
Совет – какурд – васс состоялся сразу после возвращения ходоков в реальный мир.
Конечно, трудно поверить мужчине, но все собравшиеся испытали на себе его силу. Опять сказав о надвигающейся катастрофе, Иван предложил собравшимся посмотреть места, где они могут и захотят обосноваться.
Сам для себя Иван наметил Северную Африку, юг Европы за Альпами и Пиренеями, будущие французские и испанские побережья, Чёрное море… Впрочем, без определённых точек зоха, так как понимал, что пускаться с толпой васс и их окружением без предварительной проверки о состоянии растительности и береговой линии – есть авантюра.
Но так не хотелось делать одно и то же дважды!
Вассы ещё переговаривались, что-то хотели обсудить, но Иван не дал им времени на это.
– Пошли! – скомандовал он, словно перед ним сидели и стояли ходоки.
…Жёсткая трава, редкий мелкий кустарник. С одной стороны – гряда увалистой возвышенности, поросшей приземистым лесом; с другой – песчаный пляж и ширь безбрежного моря. Позднее утро декабря…
Вассы, что сидели, вскочили, но не от вида нового пейзажа, а из-за колкой травы, коль одежда на них – так себе. Место выхода в реальный мир им не понравилось. Лишь одна из них, осмотревшись, нерешительно высказалась.