Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд
Шрифт:
— Я не против, чтобы помочь тебе,— сказал Ретиф.
— Отлично. Тогда решено. Вызови свою армию из джунглей, и возьмемся за дело. Что—то говорит мне, что войоны нападут на нас на рассвете…
— Повторяю,— перебил Ретиф.— Я согласен оказать помощь вам, терри, но, к сожалению, я неправильно разместил мою армию.
Рука Леона потянулась к оружию.
— Что за уловка? — проскрежетал он.
— Сотня моих закаленных ветеранов разбрелась, пока я не видел,— объяснил дипломат.
— Сотня! — возмутился здоровяк—землянин,— Я слышал, что с тобой половина всех жуков Куопа! Слышал также, что ты нарезаешь
— Ты слышал ложь. Объединенные племена были искрой, тлевшей в ночи. Теперь не осталось даже искры.
— Значит, я прогулялся задаром,— Леон тяжело вздохнул.— Ладно. Мне надо было сообразить раньше. Теперь мне нужно вернуться через кордоны войонов, чтобы помочь ребятам уложить побольше этих джасперов, прежде чем они переедут нас своими колесами,— Он хотел уйти, но снова повернулся к Ретифу,— Сотня против армии, да? Может, вы, жуки, и молодцы — некоторые из вас.— Леон повернулся и исчез.
Ретиф поманил к себе порхающего фипа.
— Никаких ходульников поблизости?
— Нет—нет,— отвечал фип.
— Ума не приложу, откуда один из вас, ребята, знает все, что известно другим,— заметил Ретиф.— Но эту тайну я исследую позже. Продолжай разыскивать девушку, она не могла уйти далеко через эти джунгли в темноте, когда за каждым третьим кустом прячется войон.
— Понял—понял, Тиф—тиф! Смотреть—смотреть! — Фип пискнул и унесся прочь. Дипломат стащил шлем, расстегнул нагрудный и наспинный доспехи и отложил их в сторону со вздохом облегчения. Затем ловко снял поножи; над лодыжкой, там, где ее по небрежности коснулся факелом войонский тюремщик, виднелся зловещий волдырь. Оставшись в узких брюках и рубашке, поверх которых он нацепил маскировочный костюм из лавки Соппа, он сложил в кучу доспехи, связал их проволочной лозой и спрятал за кустом. Потом вернулся туда, где оставил Гертудион.
— Ну ладно, пора в путь, Герти,— сказал он, подойдя к ней «слева по борту». Птица нервно вздрогнула, скосив окуляр длиной с фут над спинными пластинами, и громко зарычала.
— Все хорошо,— успокоил Ретиф.— Я ношу маскировку.
— Ты похож на терри,— обвинила дипломата Гертудион.
— Верно, но это часть хитроумной схемы. Ведь меня обкрутили со всех сторон, как короля Тута [11] .
— Король—Тут? Это еще кто? Похоже на войона. Теперь только они провозглашают себя королями…
[3]
Намек на укутанную бинтами мумию фараона Тутанхамона (18—я династия, 1358—1340 гг. до P. X.). (Прим. перев.)
— Успокойся, подружка. Просто литературная аллюзия.
— Но скажи, Тиф—тиф, что с моей дорогой тетушкой Вулгулей? Мне не терпится отыскать ее либо разорвать ее убийц!
— Боюсь, вы, руны, сейчас сами по себе. Те воюющие племена, о которых я говорил тебе, не смогут выполнить свою задачу в войне.
— Неважно. Сейчас войско Руна огибает широкой дугой запад в поисках наших врагов. После этого мы осуществим возмездие в полной мере, будь они трижды союзники.
— Сколько времени
— Много часов,— когда они ищут, то забывают обо всем.
— Ты знаешь, где находятся Ромовые джунгли?
— Конечно, если под ними ты подразумеваешь ту кучку хижин южнее, откуда исходят странные запахи чужестранной кухни, несомые неблагоприятным ветром…
— Это то самое место. Меня необходимо туда подбросить. К тому же, неподалеку находится еще один ходульник в том же обличье, что и я. Мы можем подобрать его по пути.
— Как пожелаешь, Тиф—тиф.
— Герти, теперь, когда Объединенные племена рассеяны, я не могу настаивать на нашем соглашении. Поездка, о которой я тебя прошу, опасна. Ты можешь ненароком столкнуться со всеми Воздушными силами Войона.
— Что ж, тогда я узнаю, где мне найти упырей! — прогудела Гертудион.— Садись, Ретиф! Я полечу туда, куда лететь хочу, и пусть разбойники поостерегутся!
— Это достойный разговор, Герти. Ретиф влез на свое место на спине птицы.
— А теперь посмотрим, так ли плохи дела в Ромовых джунглях, как о них доложено, или они еще хуже.
IX
— Не понимаю,— пожаловался сквозь стиснутые зубы Большой Леон, сидя за спиной Ретифа на ребристых плечевых пластинах Гертудион.— Как ты попал сюда, в заросли? Как заметил меня? И как, во имя Великого Червя, удалось тебе приручить этого людоеда? За сорок лет в джунглях я никогда…
— Ты никогда и не пытался,— закончил за него Ретиф.
— Пожалуй, да,—удивленно согласился Леон. —А на кой мне это?
— Во—первых, прокатиться, как сейчас. Другие причины я приведу позже, когда ситуация утихомирится.
Винты Гертудион ритмично вращались, ветер посвистывал в ушах Ретифа. В тысяче футах под ними расстилалось серо—зеленое одеяло джунглей, тронутое желтым светом в тех местах, где послеполуденное солнце касалось верхушек деревьев.
— Эй, Ретиф! — окликнул Леон, заглушая вой воздушного потока,— А у твоей подруги есть приятель?
Ретиф оглянулся, следуя указующей руке Большого Леона. В полумиле позади отягощенной грузом Гертудион виднелся быстро нагоняющий ее рун.
— Гоблин, координаты «семь часов»,— сообщил птице Ретиф.— Он знаком тебе, Герти?
Руниха подняла массивную голову и повернулась боком к воздушному потоку — трюк, выполненный ею с минимальной потерей скорости.
— Это… Неужели тетушка Вулугулей?! — прогудела огромная птица. И, не медля, легла на крыло, описывая крутую дугу навстречу преследующему руну.
— Тетушка Вулги! — протрубила она.— Где, Куопа ради, ты была? Я едва не расплавилась раньше срока от волнения…
Находящийся в каких—то пятистах футах от нее рун неожиданно лег на крыло и понесся прочь, быстро набирая высоту. Гертудион резко свернула, отчего седоки покрепче вцепились ей в холку, и кинулась в погоню.
— Тетушка! Это я, Гертудион! Погоди…— Разволновавшаяся летунья лихорадочно стучала винтами, преследуя летящего налегке в четверти мили впереди и двумя сотнями футов выше руна. Солнце блеснуло на вращающихся пропеллерах странного руна, описавшего крутую дугу, который вдруг понесся с огромной скоростью на своего преследователя.