Хохот степей

Питкевич Александра

— Ты уже хорошо разговариваешь, — заметил Ду Чимэ, когда луна вновь стала тонким месяцем. Девушка смотрела на меня так, словно не видела несколько дней, хотя мы проводили рядом почти все время. — И одежда на тебе сидит теперь лучше. Не болтается больше, как на палке.

Я фыркнула. Неожиданно, за такой небольшой промежуток времени, совершенно не злоупотребляя едой, я и правда, нарастила немного мяса на костях.

— Смотри, твоя мать услышит — решит, что я слишком много ем.

— Не решит, — покачала головой девушка, приняв мои слова слишком серьезно. — Ей

не нравилось, как ты выглядела. Слишком слабой, слишком больной. Это не подходит для нашей семьи. Сейчас хоть на девушку похожа.

Покачав головой, я только улыбнулась, то чего зазвенели в волосах и на шее украшения. Которых у меня неожиданно оказалось много. Не из серебра, как у Ду Чимэ, конечно, но с красивыми голубыми вставками камней.

— Хватит рассыпать мне красивые слова, — легонько стукнула я девушку по плечу, — нам пора к реке, пока Джай не пришла снова.

Ду Чимэ кивнула, отставляя в сторону чашу.

— Ты права. Жара уже немного спала, и теперь можно собирать травы.

Мы выехали из улуса без сопровождения, так как до реки, где росли нудные нам травы, было рукой подать, а большинство мужчин сейчас были заняты стадами, которые перегоняли на другое, нижнее поле.

— Женщины говорят, что к тебе скоро начнут приезжать сваты, — я знала, что этот разговор неприятен Ду Чимэ, но не могла промолчать, видя, как иногда задумчиво грустнеют глаза девушки.

Мы собирали веточки мяты, какие-то сиреневые цветы, со сложным названием и еще множество различных растений, заворачивая каждый вид в отдельную тряпицу. Потом их нужно будет промыть и приготовить. Что-то просто высушат, что-то выварят вместе с бараньим жиром, сделав мазь. Другие добавят в курут, который готовят на зиму или оставят для мяса.

Сейчас, когда я пожила какое-то время в улусе, было понятно, что иначе и быть не может. Здесь никак не получится выращивать необходимое у юрта, а только так, собирать у реки, когда Мать земля позволит.

— Иногда я думаю, почему бы не скосить всю траву подряд, а потом уже разбирать дома, где нет этих демонов, — прихлопнув огромного слепня, проворчала девушка, продолжая маленьким кривым ножом срезать травы.

— Думаю, это для того, чтобы мы не расслаблялись, — хмыкнула я, сгоняя с себя такую же кусучую тварь, которая тут же начала летать кругами, пока я с силой не опустила на нее ладонь. — Но ты не ответила на мой вопрос.

— Я помню, — чуть скривилась девушка. — И это была не совсем вопрос. Кто знает, что будет завтра. Это ведомо только Вечному Тэнгэру.

— Не увиливай, Ду Чимэ. Все ты поняла. А это тоже нужно? — Я продемонстрировала девушке траву с множеством голубовато-сизых листиков, на которой, как капли, красовались маленькие синие ягодки.

— Ого. Дай сюда, только осторожно, — степнячка протянула руку, бережно забирая у меня необычное растение. — Это очень ценная трава. Слезы неба. Может вылечить, когда духи уже поймали за одну руку. Посмотри, есть ли еще.

Я осторожно раздвинула высокую траву, стараясь рассмотреть еще эти необычные капли-ягоды среди прочих растений. У самой земли виднелся пучок похожих сизых листьев, но больше не было ни единого высокого стебелька. Завернув растение в ткань, положив в корзину поверх остальных, Ду Чимэ заглянула мне через плечо.

— Пусть растет. Видно не просто так ты сумела его отыскать. А что до твоих слов… да. Многие хотят стать родней Эргету Салхи. Брат — илбэчин а это уже само по себе много. — В голосе девушки промелькнула какая-то горечь, словно ей вовсе и не нравилось такое родство.

— Я говорила с женщинами. Они объяснили, почем у Тамгир не моет к тебе свататься. Сказали, что далекая кровь — лучше для потомства. Но вы разве родня с рыжим нойоном? Если ты его любишь, разве этого мало? — не слишком усердно перебирая травы, уточнила я.

— Это не важно. Если мы живем в одном улусе — этого достаточно, чтобы все были против свадьбы.

— И ничего нельзя поделать? Тебе же нравиться Тамгир? Разе этого не достаточно?

— Даже если мать даст согласие, шаман не благословит. А духи… они бывают очень мстительны если с ними не договориться. Не думай об этом, Менге Унэг. Здесь ты не поможешь.

Не смотря на слова девушки, я все же никак не могла избавиться от мысли, что крутилась в голове. Это все казалось неправильным, так пренебрегать чувствами двоих людей.

Вернувшись в улус, изрядно искусанные, мы уселись под навесом, в свете заходящего солнца распределяя травы. Часть тут же была закинута в чаны с жиром, от чего по становищу пошел странный, резкий, с примесью цветочного, запах. Впрочем, это мало кого волновало, так как все женщины, в каждом из юрт, готовились к долгой и очень холодной зиме. Ду Чимэ рассказывала, радуясь, что я могу теперь понимать почти все слова, что иногда метели не утихают целую луну.

* * *

Расчет хана оказался верным. Орда к полудню успела пройти достаточно, чтобы стать у границы реки. Вдали, там, где степь плавно поднималась вверх, переставая быть гладкой, как блюдо, од инокой точкой несся куда-то всадник.

— И чего бы не напасть на улус, — лениво, закинув ногу наверх, словно сидел на мягких подушках, а не на спине лошади, спросил Тамгир.

— От того, что Великий не за женщинами и добычей пришел, — хмуро отозвался Хар Сум. — Нет причин пугать их всех раньше времени. Снесем голову Куручу, раскидаем его нойонов, напомнив, кто степь в своих руках держит, там и можно будет вокруг улуса немного покружить, женщин попугать, да пару мальчишек на обучение забрать.

— Не знаешь, кого Великий оставит здесь ханом? — тихо спросил у побратима, но тот только покачал головой.

— Есть мысли, но точно ничего не знаю. Нойон должен быть силен и достаточно верен, чтобы Великий мог ему доверить улус. Многи захотят стать ханом, но не все понимают, что чем выше ты сидишь, тем проще насадить твою голову на бунчук.

— И не знаю даже, откуда в тебе столько печали и мрачности, брат, — фыркнул Тамгир. — Словно злые духи в тот раз все же вырвали часть твоего сердца. Помнишь, когда мы выручали зеленоглазую зазнобу нашего…