Холод
Шрифт:
«Сначала вас размажут по стенке. Но не физически, нет — морально. Укажут на ваши сильные и слабые стороны, ткнут в них пальцем, наглядно покажут, как вы ошибались, делая свое дело. И не важно, какое это дело, и куда вас вербуют. Если вы попали в руки военной разведки другого государства, то первым делом вам продемонстрируют преимущества ИХ системы перед вашей. Если вы — работник некоего капиталистического предприятия, а другой аналогичное предприятие хочет переманить вас к себе — вам не будут рассказывать какая у НИХ большая зарплата. Это произойдет на последующих этапах… Сначала вам покажут, насколько
Обязательно будет лирическое отступление с экскурсом в прошлое вербовщика, который и позволит вам убедиться в собственной ничтожности. А когда прозвучит фраза «А теперь вернемся к делу» — можете быть уверенными, что начинается основной этап. Непосредственно вербовка…»
Сергей улыбнулся и вновь скрестил руки на груди. Давайте, товарищ генерал! Вербуйте! Попытайтесь переманить меня на свою сторону, а я, в свою очередь, попытаюсь удержаться там, где нахожусь. Посмотрим, что из этого выйдет.
— Вернемся… — согласился он.
— Я говорил тебе, что мы не можем применить никакое оружие мощнее автоматов против буранников, пока они находятся в водохранилище. Не можем — не по тому, что мне дан такой приказ, и не потому, что перебьем всю рыбу. Рыбы здесь и так не так уж много, а на приказ я сам бы наплевал, если бы это принесло пользу.
Представь, что мы пробили лед, опустили на дно несколько десятков зарядов и взорвали их одновременно. Представь даже, что все буранники, которые в этот момент находились под водой, погибнут, не выдержав акустического удара. Но во-первых, я отнюдь не уверен, что они действительно погибнут, во-вторых очень вероятны жертвы среди населения — откуда ты знаешь, кого и когда понесет на лед. А в-третьих… Я сказал, погибнут все буранники, которые будут находиться под водой. А ты можешь быть уверен в том, что абсолютно все они живут там, подо льдом? Может быть несколько этих тварей стоит в дозоре в ближайшей лесополосе?
К тому же, ты говоришь, они разумны. Настолько разумны, чтобы понять, что предметы, опускаемые под воду — опасны? Настолько, чтобы понять, что пора бежать, уходить как можно дальше от воды…
Мы не сможем уничтожить разом их всех. А как поведут себя те, кто останется в живых? Что, если они выйдут на улицы города? Ты, ведь, знаешь, как они размножаются? Что, если хотя бы один буранник появится в центре Новосибирска? Сколько людей погибнет? Сколько буранников окажется в городе через трое суток? А через шесть, учитывая, что этим тварям нужно есть, а чтобы есть — нужно КУСАТЬ, смешивая кровь жертвы со своей слюной?
Подумай, ведь мы до сих пор знаем о них ничтожно мало! Может быть лучше пока смириться с потерями и позволить буранникам тихо жить в Обском море, время от времени выходя на охоту и убивая людей? Пусть даже так, как сегодня — сотнями. Пусть даже будут гибнуть твои ребята. Ведь разве не для этого нужны солдаты? — умирать ради того, чтобы другие люди могли жить.
Холод, я могу хоть сейчас набрать номер, и по одному моему приказу вокруг Обского моря соберутся все «Грады», которые найдутся в пригородных частях. И все они одновременно дадут залп…
Если бы я был уверен в том, что так мы решим проблему — я бы
Сергей посмотрел в глаза генерала, пытаясь разгадать этого человека. Пытаясь понять, правду ли он говорит сейчас, или же пустил в ход все средства из своего арсенала убеждения?
Все казалось действительно правильным и логичным. Действительно, предугадать контрудар буранников, выживших при подобной атаке, было невозможно. Но с другой стороны… Если Матвеев и в самом деле настолько всесилен, как говорит о себе, то неужели все вооруженные силы, сосредоточенные в Новосибирске и области не смогут противостоять горстке этих существ? Да, быть может будут жертвы. Быть может даже много жертв… И конечно же, полетят головы — не в прямом, в переносном смысл, и первой полетит голова самого Матвеева, осмелившегося нарушить прямой приказ из Кремля. Но, как сказал сам же Матвеев, разве не для того существуют солдаты, чтобы умирая позволять жить другим?
— Павел Саныч, — заговорил Сергей, — Да, во многом вы правы. Но я склоняюсь к тому, что если некоторое количество буранников сумеет выжить после нашего удара — мы сможем достойно встретить их на берегу. Дайте мне и моим парням оружие, к которому они привыкли, несколько машин и пару вертолетов, и я уверен, что мы сможем контролировать Бердск. Новосибирск прикроете вы — людей у вас гораздо больше, пусть они и… — он хотел сказать «не идут ни в какое сравнение с нами», но вовремя сдержался и произнес, — Несколько хуже подготовлены.
Матвеев покачал головой и вновь отвернулся к окну.
— Я же сказал, я не враг тебе, Холод. Мы делаем одно дело…
— Нас направили сюда делать одно дело, но теперь я вижу, что нужно действовать по обстоятельствам. Почему вы сбрасываете со счетов то, что произошло сегодня? Крушение поезда было подстроено буранниками! Сотни жертв и, если уж на то пошло, миллионы убытков. А что, если из воды выйдет не десяток буранников, выживших после массированной бомбардировки водохранилища, а все, сколько их там есть?
— А сколько их там? — генерал обернулся, выжидающе глядя на него, — Сколько, Холод? Сколько, и на что они способны? Зачем сделали то, что сделали сегодня?
— Я не знаю.
— И я не знаю. И никто не знает!!! Мы ничего не знаем о них… Холод, ты же боевик, бывал в таких передрягах, какие мне и не снились. Скажи, ты бы пошел в атаку на противника, о котором ничего не знаешь? Представь, что ты — по одну сторону перевала, а по другую — враг. Но кто он, и сколько — ты не знаешь. Ты пойдешь в атаку? Поведешь своих «дьяволов» через перевал?
— Нет. Сообщу по рации координаты противника и попрошу накрыть их «Градами».
Матвеев всплеснул руками и покачал головой, выражая полное пренебрежение к подобному плану.
— Как же у тебя все просто, а? Действительно, пришел, увидел, победил. Ладно, Холодов, поговорить с тобой по-хорошему не получилось. Я надеялся, что ты поймешь меня и начнешь действовать соответствующим образом. Путь будет все так, как ты привык. Я — генерал, ты — капитан первого ранга. Может быть у себя во флоте ты чего-то и значишь, но здесь ты подчиняешься мне.