Холодная кровь
Шрифт:
Анарад глаза закрыл, ощущая, как стекает ручейками вода с подбородка на шею и грудь. Спокойствия так и нашел внутри себя. Ерунда какая-то творится. Он сорвал рушник с веревки, вытерся насухо плотной тканью, оделся наскоро, потянулся за поясом, что лежал с ножнами на сундуке, застеленным узорной скатертью. И пока опоясывался, в хоромину Грошко вбежал, едва не споткнулся о порог, так спешил с вестью.
— Князь приехал!
***
Князь Найтар едва только порог терема переступил, позвал к себе княжичей, видно, не терпелось узнать, что принес их поход в земли вольные, необжитые.
Анарад торопливо спустился по лестнице, пошел по крытому переходу, направляясь в княжую горницу. Нужно бы с Вротиславом переговорить прежде, чем Найтару все донести — не все подробности
В размышления его ворвался женский смех, поднявшийся из глубины сада, Анарад даже шаг замедлил, увидев средь ветвей рябины идущую неспешно бок о бок с Вротиславом Русну, и удивился было тому — что она делает тут? Видно, князя встречать идет, да не спешит. За это время уж привыкли к чужачке все, да и она быстро освоилась на новом месте. Анарад оглядел ее волосы пегие, сплетенные в две тугие косы, что по плечам лежали тяжело, глаза ее холодные, льдистые, как воды Верского моря, и кожу белую, как снежные верхушки гор тех далеких земель, откуда и прибыла невеста князя — Найтар взял ее в жены еще прошлой осенью. Глубоко она засела ему в душу, словно щепка под кожу, девица эта с красотой холодной, и вполне, надо сказать, справедливо — молода и стройна, горда и тверда, как лед, правда, видно уже, как лицо ее округлилась, и груди будто полнее стали, живот под складками многослойной одежды пусть не различить, но пятый месяц пошел — одна из причин, почему всколыхнулись старейшины, бросаются скорее стол княжий делить: не ровен час — наследник еще один появится.
Только не хотелось Анараду делить ничего, да без этого никак не обойдется. Снова засмеялась она негромко — словно ручей журчащий, слышен звон ее голоса, поднимавшийся к верхушкам теремных переходов, воздух волнуя. Анарад поспешил прочь, не желая наблюдать за ними. Все же как не хотелось допускать того, настораживала дружба теплая: с виду Вротислав к Русне и почтенно относится, да только глаза не замажешь — за версту видно, как княжич младший жег ее взглядом, потемневшим. Вротислава она старше не намного, для Найтара молода совсем, дух его поднимает и силу. Княгиня Гладия три зимы прошло, как оставила Найтара, и никто не ведает, с чего она слегла: то ли Коган в том виноват, то ли еще что — так и никто ответа не дал, хотя без наветов волхвов Ворожевских явно тут не обошлось. И теперь за Русной догляд крепкий идет, чтобы первенца сберечь.
Анарад, теряя надежду переговорить с братом в одиночестве, вошел в прохладную горницу. Из низких окон, затянутых мутной пленкой, струился прозрачный белесый свет, прорезая сумрачный воздух хоромины. Найтар сидел во главе стола, и не один он здесь был: Дияр — сотник и воевода — князя Волеб, темноглазый, с пушистой курчавой бородой и чубом, он места занимал на скамье больше даже, чем Дияр, который не уступал никому в своей крепости, но Волеб не в счет — на скамье, где сидел он, порой могут сразу двое справных кметей уместиться. Женская сторона стола тоже не пустовала: жена Волеба здесь со своими девками- сподручницами и дочерями, да старухи Русны.
Едва княжич вошел, как женская половина стихла разом, взгляды прилипли, словно медом его облили с ног до головы, переглядывались меж собой, наблюдая за вошедшим мужчиной — в последнее время Анарад замечал, как он становился, словно меткой какой для них, в которую каждая норовила бросить томный взгляд.
Найтар одет еще по-походному тепло, зачесанные назад изрядно отросшие волосы русые с ореховым отливом, лицо будто из камня вырубленное, обожженное оком еще Купальским с острыми обветренными скулами, носом чуть длинноватым и узким, челюстями и подбородком крепкими, тяжелыми, покатым лбом, бородой не длинной, и взором острым, широк и в плечах, и кисти рук крепкие мускулистые — в такие только меч и подавай. Он тихо вел разговор с мужами, пока чернавки справно на стол накрывали: принесли уже и квашеной капусты в лотках и грибов соленых, сбитня и браги — утренничать, значит, со всеми станет, так и не поговорить толком. Может, то и к лучшему. Не время.
— Доброго здравия, — поприветствовала Анарад мужчин, и те ответ недолго держали.
— И тебе здравия, — привстал Найтар, распростер руки, встречая княжича, и едва они коснулись грудь грудью, Найтар чуть задержал его в объятиях, шепнув на ухо нарочито покровительствующим тоном, так, чтобы он только один его слышал: — Ты смотри в оба сын, невесты глянь какие видные.
Анарад скосил взгляд в сторону девиц, зардевшихся до красна, что печи раскочегаренные, вернул взгляд обратно, вглядываясь в серо-голубые глаза дядьки — такими природа награждала всех мужчин этого рода, кроме него — Анарада, подарив ему ненастье грозовое в них, как и в душу. Анарад все же смотрел намного сверху, хотя статен был князь, чем отличался от своих воевод — те брали широтой плеч.
— Пощади, князь, — попросил княжич.
Тот в ответ только подмигнул весело, собралась возле глаз сеть складок, но не старили они его нисколько, а только зрелость показывали, что не ввысь идет, а глубоко под землю корнями окрепшими: такому теперь буря невзгод нипочем — все выдюжит.
— Буде тебе, — хлопнул по плечу князь, выпуская.
Приподнят духом — это хорошо. Анарад вернулся к столу, опустился на скамью рядом с Дияром.
Едва он сел, в горницу вошла и Русна, за ней и Вротислав, будто тенью ее, и теперь мужчины смолкли, вперившись в молодую жену князя, да шибко не заглядывались, возвращаясь к яствам да разговорам — как уж тут поглазеть, коли супружницы рядом. Русна проплыла, что лебедь по водной глади, к прибывшему князю, тот — чего уж скрывать — встретил ее поцелуем горячим в щеку — согрел ласково. Она заняла место по левую сторону, как и положено. И не ушло от Анарада, как положил Найтар ладонь на тонкую руку, жадно сжал хрупкую кисть — любой бы позавидовал страсти такой пылающей, что невольно добавляла слабости этой деве ледяной с холодных земель. Русна голову повернула — почуяла на себе взор Анарада, полоснув старшего княжича взглядом долгим, будто колючим и меж тем спокойным и примирительным. Посмотрела всего лишь, а будто душу насквозь видела — так и слышался треск льда, да все ложь то была, его она не могла видеть и не увидит никогда. А ведь и больше двух слов не обменивались, и виделись редко
— та из женского стана не выходила, казалось, а пролегла меж ними пропасть бездонная. Не желала Русна терять власть, которую обрела и успела раскушать.
— Ты еще не говорил о нашей находке? — опустился рядом Вротислав.
Даже не заметил, как подсел рядом. Анарад, оторвав от Русны взгляд, выпустил из рук напряженных чарку, что до этого сжимал с силой.
— Нет, — сделал он все же два больших глотка сбитня, — сам только зашел.
А дальше и не дали переговорить толком — завязался разговор о недавней стычке на реке Согши с лайтарцами, и о подарке князя ихнего — Яруна. Смеху было много, а решений мало. Впрочем, может, оно и правильно. И только Русна сидела неподвижно. Анарад и рад был бы ее не замечать, но взгляды их почему-то скрещивались каждый раз.
Подтянулись и остальные мужи, и вскоре в горнице стало так душно, что впору двери настежь открывать. Брага разгуляла кровь по жилам, так, что дыхание становилось горячим. Время потянулось тягучим киселем, казалось, уже и обедня прошла, а расходится никто и не спешил. Князь, правда, нанизав на широкое лезвие ломоть лосятины, посматривать уже стал с интересом жгучим на сына, пронизывать Анарада острым взглядом, да продолжал все смеяться, с мужами разговаривать о всяком неустанно, будто не виделись зиму целую.
— Рассказывайте уж, как в поход сходили, — не стерпел все же он. — По лицам вашим хмурым вижу, что хвалиться нечем.
Все взоры разом оживились, на братьев устремившись, и Русна, будто во сне сидевшая, подняла выше подбородок, посмотрев жгуче из-под темных ресниц, будто она ждала все это время только этого разговора. И не хорошо, что князь начал его сейчас, не ко времени, да, видно, брага язык размягчила. Анарад на Вротислава глянул, тот только бровь приподнял, мол, стоило ожидать.
— Как и думали, мало чего путного мы нашли, князь, — попытался Анарад отговоркой простой обойтись, но отмахнуться совсем не вышло.