Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
Механики действительно проделали впечатляющую работу. Они не только снова завели варджек, но и отогнали его в лагерь, где полностью заправили и даже успели провести полевой ремонт, починив большую часть повреждений, полученных автоматоном в бою. И пускай приклёпанные на скорую руку заплатки на погнутых и порванных бронелистах не могли полностью закрыть оставшиеся дыры, но все внутренние системы боевой машины работали как часы. И даже не смотря на свой довольно жалкий вид, этот стальной монстр снова был столь же грозен и опасен, как и в день, когда он впервые вышел их заводских ворот.
И теперь варджек снова тащил сани с углём, прокладывая свежую колею между заснеженными деревьями.
Как оказалось, тела всех без исключения представителей Ковена Серых Владык полагалось не только выносить с полей сражений всеми доступными средствами, но и обеспечивать их вооружённую охрану до момента захоронения. В крайнем случае, допускалось сжечь или взорвать трупы. Ханс полагал, что эта практика была мерами борьбы против вражеских некромантов. Чтобы нельзя было оживить мертвеца, который был посвящён в государственные и колдовские тайны. Поэтому четвёрка солдат и возница на вторых санях были вынуждены соседствовать с телом убитого тарнами колдун-лорда. Не сказать, чтобы они были от этого в восторге, но приказ есть приказ.
Но хуже всего приходилось эльфу, находившемуся на одних санях с пленницей. Соседство с ледяной ведьмой, пусть даже лежащей без сознания и связанной по рукам и ногам, вызывало у него неконтролируемую панику. Злая ирония заключалась в том, что после попытки бегства при погрузке его тоже привязали к саням, не смотря на ожесточённое сопротивление. Поначалу юнец вопил как резаный, постоянно срываясь на свой шипящий язык, талдыча о проклятии и погибели, которое нашлёт на всех колдунья, укравшая силу бога зимы, но на него старались не обращать внимания. А после того, как герцогиню Эльзу положили рядом с ним на прикрытую брезентом кучу угля, для приличия подложив солдатскую шинель, и крепко примотали к бортам верёвкой, он не проронил ни слова. Только мелко дрожал, иногда хлюпая и подвывая. Но ни механикам, ни охранявшим пленницу солдатам до него не было дела. Раз варкастер сказал, что эльф нужен для поддержания его магических сил и должен быть рядом, то так оно и будет, несмотря ни на какие протесты. Потому что это приказ, а приказы не обсуждаются.
Краснов вёл их в Аренделл другой дорогой, решив сократить путь через лес. Ханс не знал, что в большей степени повлияло на принятие карателем такого решения - холодный расчёт, или новая доза обезболивающего? Однако он продолжал хлестать магией автоматон, который и без того шёл под гору заметно быстрее. Но с дополнительным ускорением даже верхом становилось сложно угнаться за ним. Особенно для Стальных Клыков в их тяжёлых доспехах, которые изо всех сил старались держать строй. Молодой кастелян даже начал побаиваться, как бы они не загнали коней в этой бессмысленной гонке со временем.
Но больше всего удивляло и пугало то, что капитан прокладывал маршрут, используя только ориентиры в виде горных вершин и какой-то странный прибор в небольшом железном футляре. Был ли то компас, или своеобразный секстан или вообще какое-нибудь арканомеханическое устройство, понять было чертовски сложно. Потому что варкастер старательно прятал его от посторонних глаз, лишь изредка доставая для сверки маршрута с положением солнца, и хранил в одном из своих подсумков. Словно боялся, что кто-нибудь не то, что украдёт, хотя бы увидит содержимое футляра. Единственное, что удалось различить Хансу - блеск стекла и позолоты.
Однако они так и не сорвались с отвесной скалы, не застряли в непроходимой чащобе, не провалились в расщелину, не объезжали лощины и овраги и даже почти не петляли. Если исключить версию с поистине фантастическим везением, то складывалось впечатление, что хадорец знал маршрут. Или, по крайней мере, примерное положение всех опасных и непроходимых участков. Хотя, это он слушал сына лавочника, когда тот рассказывал о дороге на Седую Гору, в то время как Ханс наслаждался горячим чаем и захватывающими историями лейтенанта. Так что в том, что он знает куда ехать, было не так уж много мистики.
А лес вокруг них казался совсем чуждым и пугающим. Наполненный странными звуками, далёкими голосами, время от времени оглашаемый выстрелами, он представлялся даже более опасным и враждебным, нежели погружённый в ночную тьму и безмолвие. И сияющие в лучах летнего солнца тысячами крохотных кристаллов снежные платья деревьев не вселяли уверенности. Потому что за покровом этого ослепительно белого полога могли скрываться новые, неизвестные опасности.
– Может быть сделаем привал?
– крикнул наместник герцогини Аренделла, когда они карабкались на очередной холм, стоявший у них на пути. Потому что его уже начинало беспокоить то, как тяжело дышал его конь.
– Лошади устали, им надо отдохнуть.
– Привал будет во время дозаправки джека.
– отрезал капитан, подгоняя автоматон очередным заклятьем, от чего тот пошёл вперёд заметно быстрее.
– Но так мы загоним лошадей раньше, чем у вашей чёртовой машины кончится уголь!
– воскликнул Ханс, возмущённый угрозой потерять и коня, который теперь оставался тем последним, что связывало его с родным домом. Вся эта авантюра уже обошлась ему слишком дорого. И обжигающий холод рукоятки меканического меча вновь напомнил ему об этом.
– Тихо!
– огрызнулся каратель, вскидывая руку со сжатым кулаком над головой.
Повинуясь его жесту, варджек встал как вкопанный, так что всем на санях капитана пришлось потрудиться, чтобы не упасть. Остальной отряд тоже остановился, непонимающе глядя на командира, который уставился куда-то в пространство невидящим взглядом.
– Говоря о привале, я имел в виду...
– попытался было объяснить свою позицию наместник, но хадорец грубо оборвал его, злобно рыкнув: - Заткнись!
Ханс поймал себя на мысли, что больше не видит логики в действиях Краснова. Остановиться на вершине этого пригорка, чтобы осмотреться, было бы здравой идеей, если бы не окружавший их лес. А попытка расслышать хоть что-то через гул силовой установки варджека уже отдавала откровенным безумием. Однако карателя всё это ни сколько не смущало. И он всё так же упорно вслушивался в доносившиеся до них приглушённые звуки отдалённых выстрелов.
После ночного рейда, когда часть войска тарнов оказалась разбита и рассеяна по лесу, окрестности буквально кишели разрозненными группами дикарей. Потерпев поражение в открытом бою, они наверняка принялись вымещать свою злобу на добыче попроще, чем вооружённый до зубов отряд. Да и про остатки троллей тоже не стоило забывать. Скорее всего, вся эта пальба была продолжением их междоусобицы, и теперь два варварских племени возобновили прерванную было хадорцами взаимную охоту.
Пытаясь понять, что же такое заметил варкастер, Ханс пустил коня в обход саней, и вскоре выехал на вершину пригорка. И только тут он понял, что выстрелы теперь звучали значительно ближе, перекрывая лязг и шипение варджека, который стоял, поворачиваясь из стороны в сторону и пристально озираясь по сторонам. А капитан всё так же стоял как столб, теперь и вовсе закрыв глаза. Будто бы это могло помочь ему лучше слышать.