Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
– Отлично.
– заявил варкастер, на ходу поднимая за силовой кабель пистолет, всё это время волочившийся за ним следом, и принимаясь отчищать его от снега. Подойдя к саням, он взглянул на варджека, что важно шествовал ему навстречу по поляне, неся в кулаке тело дикарки. Судя по тому, как неестественно легко болтались её руки и голова, в ней не осталось ни одной целой кости. Внезапно, автоматон резко остановился, и широко размахнувшись, швырнул труп в дерево, стоявшее на краю леса. Преодолев добрых двадцать метров, тело с отвратительным чавкающим звуком упало на сухой сук, да так и осталось висеть на нём, словно муха, приколотая булавкой энтомолога.
– А что с троллкинами делать, товарищ капитан?
– осторожно спросил боец, с опаской глядя на того, чья машина делала такие страшные вещи.
– Оставьте их.
– холодно ответил подчинённому командир, забираясь на сани с углём.
– Мы не похоронная команда. У нас нет времени убирать трупы.
– Но я имел в виду тех, кто ещё жив...
– А среди них всё ещё есть выжившие?
– перебил солдата Ханс, не веря собственным ушам. Ведь за всё то время, пока шёл бой, а затем они беседовали со Старой Ведьмой Хардова, даже тролли должны были истечь кровью.
– Я хочу сам увидеть их.
– твёрдо заявил Краснов, спрыгивая с саней и направляясь к полю боя, усеянному телами павших. Наместник тоже последовал за ним, чтобы лично убедиться в том, что такое вообще возможно. И к своему немалому удивлению они действительно обнаружили среди остывших трупов дикарей чудом выживших синекожих. Их было меньше десятка. Израненные, с отрубленными конечностями и внутренностями, вывалившимися из распоротых животов, они почти не отличались от мертвецов. И только приглушённые стоны да тяжёлое прерывистое дыхание говорили о том, что в их сокрушённых телах ещё теплится жизнь.
– Кому вы служите?
– громко спросил хадорец.
Но ответом ему стали только еле слышимые стоны. Но один троллкин сумел поднять руку, привлекая к себе внимание. Когда каратель и наместник подошли поближе, то смогли разглядеть среди кучи мёртвых тарнов крупного воина в изрубленных доспехах. Его утыканный стрелами щит был расколот, а сломанная рука, сжимавшая здоровеный двуручный меч, лежала безвольной плетью. Не без труда Ханс узнал в этом израненном существе того самого вождя, что приветствовал их отряд ещё тогда ночью, во время первой стычки с дикарями. И сейчас он смотрел на двух людей одним оставшимся глазом из-под разбитого шлема, силясь сказать хоть что-то, но торчавший из горла костяной кинжал не давал ему издать ни звука.
– Кому вы служите?
– повторил свой вопрос варкастер, опускаясь на одно колено и, видя замешательство своего собеседника, резким движением выдернул нож из его горла. Троллкин зашёлся в долгом кашле, харкая кровью, но всё же нашёл в себе силы ответить на хадорском: - Мы ... верны Империи... и Императрице.
– Санитар!
– крикнул поднявшийся на ноги капитан, а как только медик прибыл, принялся раздавать ему приказы: - Возьми столько людей, сколько нужно, и окажите помощь раненым троллкинам. У вас будет полчаса.
– Но вы приказали выдвигаться через десять минут.
– поспешил напомнить командиру отряда молодой кастелян. Ведь кто знает, может быть, проблемы с памятью были очередным побочным эффектом от обезболивающего.
– Отставить выдвигаться через десять минут! Привал на полчаса!
– гаркнул капитан во всю свою лужёную глотку, направляясь обратно к саням и на ходу раздавая приказы: - Разместить раненых на санях! Лошадей накормить! Кузьмич, дозаправьте джека.
Такой поворот событий все восприняли с облегчением. Ну, кроме санитара и его помощников, на которых свалилась куча сложной и тяжёлой работы. Для лошадей отдых был необходим, как и для всадников. Однако молодой кастелян сомневался, что именно это стало той самой причиной, что побудила карателя принять такое решение. И уж тем более он не верил в то, что в этом палаче внезапно проснулся альтруизм, особенно по отношению к синекожим.
– Неужели вы задержите наше продвижение на полчаса только ради того, чтобы эти дикари сдохли не сейчас?
– спросил Ханс у капитана, улучив момент, пока тот стоял у саней, приводя в порядок свой пистолет.
– Ведь мы должны доставить пленницу в Аренделл как можно скорее.
– У варджека топлива осталось на пятнадцать минут хода. Мы бы всё равно были вынуждены сделать привал.
– не оборачиваясь ответил Краснов, проверяя спусковой механизм.
– Конечно, лучше бы было устроить его не посреди заваленного трупами поля боя, но оказывая медицинскую помощь этим троллкинам, мы не только платим им за их участие в битве с тарнами. Синекожие очень щепетильны в любых вопросах, касающихся чести. Для них нет страшнее оскорбления, чем обвинение в предательстве. Если они будут обязаны Империи жизнями, то это снизит вероятность последующих бунтов в разы.
– Вы хорошо разбираетесь в повадках троллкинов.
– с усмешкой произнёс наместник, про себя отмечая, что капитан постепенно становится таким же расчётливым и логичным охотником, как и прежде.
– Приходилось сталкиваться с ними раньше. Говорят, у представителей диких племён эти качества выражены ещё сильнее.
– со всей серьёзностью сообщил капитан, вставляя новый патрон в патронник и закрывая затвор. После этого он уселся прямо на снег, прислонившись плечом к борту саней, и уложив оружие на колени, сказал: - Наместник, вы остаётесь за старшего. Разбудите меня через двадцать минут.
Такое пожелание от человека, что не спал со вчерашнего утра, понять было не сложно. В конце концов, усталость тоже могла затуманивать разум. Да и целых двадцать минут без постоянного присутствия надсмотрщика, который может собственноручно вынести и на месте привести в исполнение смертный приговор, казались настоящим глотком свежего воздуха. Но прежде чем погрузиться в забытьё сновидений, каратель всё же ткнул стволом пистолета в спину сидевшего рядом эльфа, который вот уже почти минуту как пришёл в себя и отчаянно пытался вырваться из пут, без конца тараторя на своём шипящем языке, устало спросив: - Да заткнёшься ты уже?
Но когда этот юнец обернулся, Ханс невольно вздрогнул от того отчаянья, граничащего с безумием, что исказило черты лица арканиста гримасой жуткого страдания обречённого. Несколько мучительно долгих секунд он смотрел на двух людей, силясь подобрать подходящие слова из нужного языка, пока не выдавил из себя всего два слова на хадорском: - Она просыпается...
Варкастер первый пришёл в себя, резко вскочив на ноги, запрыгнув на сани и бросившись к связанной чародейке. Молодой кастелян отставал от него всего на шаг, но искренне надеялся, что хадорец не будет стрелять в ведьму только потому, что она очнулась раньше намеченного срока. К счастью, капитан всё же отдавал себе отчёт в том, что связанная по рукам и ногам девушка не сможет противостоять ему, сколь бы не была велика её магическая сила, а потому он поспешно сунул пистолет в кобуру и вновь достал из подсумка свою дубинку, прежде чем склониться над пленницей.