Холодные сердца
Шрифт:
– С добрым утром.
Танин сощурился, разобрав на часах половину восьмого. Преступно рано.
– Это вы почему… – Андрей Сергеевич не знал, что в такой странной ситуации следует говорить. – То есть зачем вы меня сотрясали?
Ванзаров присел на туалетный столик, издавший жалобный скрип.
– Хотел первым поздравить вас с главным событием в вашей жизни.
– Каким событием? – Танин соображал туго и никак не мог побороть головокружение. От внезапной побудки перед глазами все казалось каким-то смутно-расплывчатым. Особенно господин с роскошными усами.
– Женитьба – дело важное. Тем более с таким приданым.
– Каким?
– Сами женитесь и не знаете, что получите средства на строительство дачек. Скоро станете крупным дачевладельцем. Кстати, передайте от меня привет господину Лицу. Он сделал неплохой выбор.
– Спасибо, – сказал Танин и сладко зевнул. – А зачем вы это все?
Подразумевалось его столь нечеловеческое пробуждение.
– Мне вот что непонятно, – сказал Ванзаров. – У вас такая любовь была, а вы взяли и променяли ее на дачки. Не жалко собственного счастья?
– Какая любовь? – удивился Танин и потер слипающиеся глаза.
– Пламенная и страстная. Другой с Катериной Ивановной быть не может. А вы взяли и отказались от нее. Выбросили, как ненужную вещь.
– Кто вам сказал, что у меня с ней любовь была?
– Разве нет? Весь город только об этом говорит.
Взгляд Андрея Сергеевича стал осмысленным.
– Ошибаетесь, господин Ванзаров. Таких сплетен быть не могло.
– Неужели врут люди?
– Не врут. Потому что это вы сами и выдумали. Слышали звон, да не знаете, где он.
– Тогда расскажите, как было на самом деле. Обожаю романтические истории.
– Так ведь не было никакой романтики, – ответил Танин. – Катерина Ивановна сделала мне предложение выйти за нее замуж.
– Вам сделала? – переспросил Ванзаров.
– Я вот тоже удивился. Причем мы до этого даже знакомы не были.
– Пригласила на свидание и предложила выйти за нее замуж?
– В точку! Так все и было. Только нет… как это… жениться на ней. Заставила приехать в отдаленное место. Мне как раз надо было ответ Лицу давать: буду я предложение делать или нет. За горло старик взял. И она туда же: давай ответ через день, и все тут. Я, конечно, вертелся, как мог… Вот и вас тогда побеспокоил… Не мог решиться. Но вчера выбор сделал. И не жалею.
– Большое приданое Катерина Ивановна обещала?
– Приличное. Я так понял, что не меньше двадцати тысяч. Особо подчеркнула, чтобы эти деньги я не жалел, а сразу в дело пустил. Просто чудо какое-то. Если бы не дочка Лица, тут же согласился бы.
– Какой у вас богатый выбор невест.
– Да уж, не жалуюсь, – сказал Танин и пригладил растрепанные волосы.
– Вас не удивило, что у Катерины Ивановны обнаружились такие средства?
– Очень даже удивило. Но если удача сама идет в руки, зачем выгоду упускать?
– Выгоду нельзя упускать. Не спрашивали, откуда она их взяла?
Танин сладко зевнул, как человек, привыкший спать с чистой совестью.
– Она что-то такое говорила, но эти подробности меня мало волновали.
– Когда она вам свидание назначила? Дня четыре назад?
– Угадали, – согласился Андрей Сергеевич. – Как раз накануне убийства Ивана Жаркова. Я уж грешным делом и подумал…
– Ложитесь!
Приказ был столь категоричен, что Танин подтянул голые пятки, лег и укрылся одеялом до подбородка, как от детского кошмара.
– Сладких вам сновидений, господин Танин, – сказал Ванзаров, надевая шляпу. – Как дачку построите, дайте знать. Может, как-нибудь у вас лето проведу.
Настя Порхова хоть избалована, но на примерку опаздывать не смела. Ровно в десять была у Дарьи. Модистка казалась чем-то взволнованной, все у нее сегодня валилось из рук, даже уколола клиентку булавкой. Решив, что подруга влюбилась, Настя не стала сердиться, надеясь получить за чаем романтическую историю. Наконец платье было надето и прихвачено, Настя вышла из-за ширмы, чтобы взглянуть на себя в зеркале в полный рост. Повертев юбкой, она нашла, что новый фасон ей идет.
– Вот здесь отпусти, – указала пальчиком на левый рукав.
– Я сейчас, на секундочку, – сказала Дарья и быстро вышла, плотно затворив дверь.
«Точно влюбилась», – еще успела подумать Настя, когда в зеркале возникло отражение мужчины. Откуда он взялся, Настя не поняла, – быть может, возник из воздуха. Но испугалась так, что сжала руки на груди, издав тонкий и протяжный звук.
– Спокойно, Анастасия Игнатьевна, я Ванзаров! – сказал молодой человек и поклонился. – Вам ничего не угрожает. Я чиновник для особых поручений из Петербурга, сыскная полиция.
От страха Настя разобрала только «из Петербурга». Она никак не могла прийти в себя. Молодой человек не пытался броситься на нее с ножом или позволить себе неприличную вольность. Напротив, держался очень строго, если не сказать официально, даже руки за спину заложил. Но взгляд его, казалось, пронзал насквозь. При этом симпатичное лицо и роскошные усы сбивали с толку.
– Что вам надо? – спросила она, а сердечко колотилось. Настя на всякий случай отступила на шаг.
– Прошу меня простить, – сказал Ванзаров, еще раз кланяясь, чем несколько успокоил Настю. – Мне не оставили другой возможности поговорить с вами.
На тайного ухажера, который подстроил свидание у модистки, он походил меньше всего. Настя вдруг поняла, что была бы совсем не против зачислить его в список ухажеров. Причем с такими интересными перспективами…
– Что вам угодно? – спросила она и на всякий случай глянула в зеркало: не растрепана ли прическа.
– Я расследую убийство инженера Жаркова, вам, несомненно, известного. Прошу вас, Анастасия Игнатьевна, отвечать искренно. Ручаюсь, все сказанное останется строго между нами. В деле вы не будете фигурировать. Даю вам слово.