Холодный как мрамор
Шрифт:
– Мама сильно скучает по тебе, конечно, папа тоже скучает, но мама правда… и мне жаль, что я не смогла…
– У нас мало времени, – сказала Дженни так, словно пропустила мимо ушей мои слова. Даже не начиная разговор о неминуемой смерти Миши, она, казалось, знала, что мы приехали сюда обсудить именно это. Я задумалась, было ли шоссе 32 особенно легкодоступным для духов, потому ли здесь возникла легенда о Кровавой Хизер – и была ли верна теория Кирстен о том, что проход, используемый духами, расширяется. Если это было так, то Дженни сознательно проникла в наш мир через лазейку, которой часто пользовалась
– В очереди на смерть двое. Третий переходит, пока мы разговариваем.
Опасаясь, что машина спугнет Дженни, я развернулась и приказала Генри жестом не подъезжать ближе. Я едва могла видеть машину, глядя прямо на свет от фар, но разглядела Мишу на переднем сиденье; ее глаза были огромными от ужаса.
– Миша одна из них? Она та, кто сейчас умирает?
– Она следующая, – зловеще сказала Дженни. – Она всегда будет следующей, пока не умрет.
– Кто еще должен умереть? – спросила я, размышляя над тем, сколько раз Вайолет успела погадать на картах Таро школьникам, пока я была в Шеридане, далеко от нее.
– Как их зовут?
Дженни закашлялась, испугав меня.
– Я не помню их имена. Прошло слишком много времени.
Она снова закашлялась, на этот раз ее лицо исказилось, будто бы от боли.
– Я вижу только их фигуры.
Согласно легенде о Кровавой Хизер, в конце концов ее призрак превращается в кровавую лужу на заднем сиденье машины – если ее действительно пытаются довезти до дома по адресу, который она сообщает водителю. Чувствуя, что отведенное мне для общения с Дженни время истекает, я спросила:
– Какова причина всего этого?
– Когда умерла бабушка, они окружили Вайолет. Каждый месяц – в новолуние или полнолуние – она по их приказанию передает души.
Дженни прокашлялась, прежде чем добавить:
– Она пыталась взять тебя, но я показала ей свою смерть, чтобы перехитрить ее.
Я ахнула от удивления и почувствовала, как горячие слезы потекли по щекам, прежде чем они действительно полились из глаз. Меня интересовало, почему Вайолет не смогла предсказать мою гибель и выступила ли Дженни вперед, чтобы помешать ей обречь меня на смерть. Это казалось нелепым – но я оказалась права. Дженни меня спасла. Я вздрогнула, заметив кровь, сочившуюся между ее зубами, когда она говорила.
– Поэтому Вайолет сказала, что я уже была мертва? – уточнила я.
Вместо того чтобы ответить на мой вопрос, Дженни вернулась к первостепенной задаче.
– Чтобы спасти Мишу, тебе нужно остановить их всех.
Было ощущение, что ночь была чересчур тихой. Несколько секунд я даже не слышала хруст снега под ногами. В школе, когда Вайолет сказала, что ничто не сможет повлиять на ход игры на вечеринке Оливии, она добавила: «Они не принимают вопросы. Они только приходят, показывают мне, что нужно делать, и уходят». То, как Дженни рассказывала о духах, наделивших Вайолет сверхспособностями, говоря о них во множественном числе, соответствовало тому, как сама Вайолет о них рассказывала. Их было больше одного. Мы не знали, с чем столкнулись.
Дженни снова начала кашлять, на этот раз сильнее. Она сжала руками горло – темная, как чернила, кровь брызнула у нее изо рта. Я знала, что наблюдаю не настоящую ее смерть – она была
Ужасный запах гниения витал вокруг нас в ночном воздухе. Я смутно понимала, что впереди на дороге была старая забегаловка «У Свена» с флуоресцентной подсветкой COORS на витрине, – то самое заведение, которое обычно упоминается в легенде о Кровавой Хизер. Парковка у забегаловки оказалась сильно заполнена, несмотря на тот факт, что шел снег и был канун Рождества.
Я удивилась:
– О чем ты говоришь? Кто они? Сколько их?
Дженни продолжала хрипло кашлять. Еще больше крови хлынуло из ее рта, заливая землю. Несколько капель попало на мою куртку, но я старалась не обращать на это внимания. Кожа вокруг глаз Дженни начала темнеть.
– Пятеро, – пробормотала она. – Пять! Пять сестер! – Ее губы посинели. – Ее мертвые сестры – тоже ее сила.
Мы находились как минимум в десяти метрах от «Мерседеса», было слышно, как машина снова подъезжает к нам, но я не осмелилась оторвать взгляда от Дженни. Сквозь падающий снег я увидела фары другой машины, издали приближающейся к нам. Это было плохо; посторонние представляли угрозу, будь то водители, которые могли увидеть меня и Дженни, или же пьяные посетители, выбегающие из «Свена». Я чувствовала, что потеряю Дженни в считаные секунды. Было еще так много вещей, которые я хотела ей сказать. Самое важное: как я жалела о том, что оставила ее одну в доме, сгоревшем дотла. Но я понимала: то, что я успею услышать сейчас от Дженни, было единственной возможностью предотвратить смерть Миши от удушья.
Поэтому я спросила:
– Как нам остановить их и спасти Мишу?
Глаза Дженни выпучились, она хватала ртом воздух, держась за горло.
Темная кровь сочилась из ее глаз и ноздрей.
– Вы должны разорвать связь Вайолет с остальными, – прошептала Дженни, задыхаясь от кашля.
– Как? Как это сделать?
Алая кровь хлынула изо рта, когда Дженни произнесла:
– Заклятие не будет снято, пока Вайолет не увидит их собственный мир.
Едва веря в то, что она собиралась предложить, я спросила:
– Мы должны убить Вайолет, чтобы сохранить Мише жизнь?
У Дженни начался еще более сильный приступ кашля, и я испугалась, что она уже не сможет прийти в себя и ответить мне. Другая машина была приблизительно в пятнадцати метрах от нас, достаточно близко, чтобы я могла заметить, что это был микроавтобус.
– Легкий как перышко. – Дженни закашлялась. – Холодный как мрамор.
Я вздрогнула:
– Что это значит? Мы снова должны сыграть с Вайолет в игру?
Я чувствовала, как водитель проезжающего микроавтобуса вытянул шею в мою сторону. Не знаю, видел ли он Дженни, но определенно видел меня и, вероятно, удивился девушке, одиноко бредущей сквозь метель, и следующему за ней «Мерседесу», полному подростков.