Холокост. Новая история

Рис Лоуренс

С учетом того, что риторика Гитлера фокусировалась на борьбе с врагами и их подавлении, неудивительно, что контроль над охраной, служившей в лагерях, стал особой заботой режима. Гиммлер решил не только укомплектовать лагеря, находящиеся в его подчинении, эсэсовцами, но и сменить коменданта своего показательного «учреждения» – Дахау, причем произошло это буквально через три месяца после начала его работы. Первый комендант, Хильмар Векерле, был образцовым немецким солдатом. Образцовым немецким солдатом, мыслящим старыми категориями… Ветеран мировой войны, участник фрайкора, классический «старый боец», которого привлек бунтарский характер нацистской партии. Теперь, когда НСДАП пришла к власти, Векерле оказался на должности, которой не вполне соответствовал по широте «нового мышления».

Векерле мог идти только, что называется, по прямой дороге, а Гиммлера это не устраивало. Кроме того, к Дахау уже было привлечено

слишком много внимания, абсолютно ненужного. Вот, например, смерть 12 апреля 1933 года четверых заключенных, евреев. Их вывели за пределы лагеря в ближайший лес и застрелили при попытке к бегству – такой эвфемизм нацисты использовали всегда. Почему этих конкретных заключенных решено было убить, до сих пор остается неизвестным, хотя один офицер, лейтенант полиции Шулер, позже говорил, что, по его мнению, Векерле опасался коммунистического восстания в лагере⁶⁰. Этим случаем заинтересовалась прокуратура Баварии, и результаты расследования оказались для Гиммлера весьма неприятными. Обстоятельства гибели заключенных противоречили его рассказам о Дахау как дисциплинарном объекте, главная задача которого – перевоспитание.

Именно в разгар этого разбирательства, 9 мая, удалось бежать из лагеря Гансу Баймлеру. Другими словами, был повод говорить не только о том, что в Дахау исполняют внесудебные приговоры, но и о том, что охрана не справляется со своими прямыми обязанностями. В общем, к концу следующего месяца Векерле отправили в отставку.

Новым комендантом Дахау стал Теодор Эйке. Этого человека с полным правом можно назвать одним из создателей системы концентрационных лагерей в нацистской Германии. Дахау новый комендант в короткие сроки превратил в образцовый лагерь с исключительно дисциплинированной охраной. Принудительный труд, существовавший в лагерях и до Эйке, сохранился, но при нем Дахау стал экономически эффективным предприятием (появились обувная мастерская, кузница, пекарня и т. д.). В дальнейшем все концлагеря создавались по образу и подобию Дахау.

При выборе обергруппенфюрера СС Теодора Эйке на должность коменданта Дахау Гиммлер руководствовался собственным представлением о том, какие качества характера важны для высших офицеров его ведомства. При этом Эйке можно назвать антиподом самого рейхсфюрера. Гиммлер был педантичным, организованным и спокойным, а Эйке – вспыльчивым, яростным спорщиком. В 1932 году его арестовали по обвинению в подготовке к терактам с использованием взрывчатки и приговорили к двум годам заключения, но министр юстиции Баварии Франц Гюртнер, который в 1924 году способствовал тому, чтобы Гитлер, приговоренный к пятилетнему заключению, вышел на свободу уже через девять месяцев, отпустил Эйке под честное слово домой – по состоянию здоровья, и он практически сразу бежал в Италию. В Германию он вернулся только после того, как Адольф Гитлер стал канцлером. У Эйке почти сразу начались конфликты с гауляйтером Рейнланд-Пфальца Йозефом Бюркелем. Закончилось все это тем, что Эйке вместе с группой эсэсовцев ворвался в штаб-квартиру НСДАП в Людвигсхафене и на три часа запер Бюркеля в стенном шкафу. Потом, правда, самого Эйке поместили в психиатрическую клинику и лишили звания СС. Под присмотром врачей он находился до июня того же года, а потом был освобожден и восстановлен в звании. Распоряжение подписал Гиммлер.

Рейхсфюрер рассчитывал не только на организаторские способности Эйке, которые действительно были незаурядными, но и на то, что отныне тот будет безгранично предан ему лично. Без вмешательства Гиммлера карьера 40-летнего Эйке не то что пошла бы на спад – оборвалась бы в крутом пике. Гиммлер дал ему шанс. Давал он их и другим, в частности Рейнхарду Гейдриху, который позже примет самое непосредственное участие в разработке и реализации программы уничтожения евреев. После того как Гейдрих, морской офицер, вынужден был уйти в отставку после суда чести, в 1931 году Гиммлер поручил ему заняться созданием спецслужбы НСДАП, впоследствии получившей известность как СД.

При Эйке кардинально изменилась охрана Дахау. Штурмовиков сменили профессионалы из сформированной недавно дивизии СС «Мертвая голова». Комендант подписал целый ряд новых инструкций, но не для того, чтобы исключить насилие по отношению к заключенным, а для того, чтобы его регламентировать. В частности, в одном из таких распоряжений было сказано, что казнить следует любого узника, который нападет на охранника или служащего войск СС, откажется подчиниться приказу, выполнять команды, полученные на рабочем месте, будет подстрекать или призывать других к подобным действиям с целью поднять бунт, выйдет из марширующей колонны либо уйдет со своего рабочего места или будет призывать к этому других, кричать, агитировать, а также произносить речи во время марша или на рабочем месте⁶¹.

Теодор

Эйке подчеркивал, что требует от своих подчиненных жесткости и бескомпромиссности, если речь идет о заключенных. «Каждый, у кого возникнет даже самое малое проявление сострадания по отношению к ним, должен немедленно покинуть наши ряды, – говорил комендант. – Мне нужны только твердые как скала, абсолютно преданные члены СС. Мягким нравом в наших рядах места нет»⁶². Такие заявления не только определяли качества, которых Эйке требует от тех, кем командует, но и формировали представление о том, что все они – не простые тюремщики, а элитные бойцы, под надзором которых находятся враги государства. Комендант Дахау хотел, чтобы отряды СС в лагере стали единым братством, а все его члены помнили, что наряду с другими солдатами рейха сражаются за общее благородное дело. Обергруппенфюрер постоянно повторял, что задача командира – не только вести за собой подчиненных, но и заботиться о них. Эти слова с делом у него не расходились, и вскоре, по свидетельству одного из офицеров, все они прониклись к нему чуть ли не обожанием⁶³. Тогда же у Теодора Эйке появилось прозвище Папа. А в том, что касалось врагов… Вот что говорит Макс фон Даль-Арми, один из офицеров СС, служивших в Дахау: «Эйке ненавидит своих врагов – тех, кто оказался за колючей проволокой… Он постоянно говорит об их уничтожении и истреблении. Он внушает эту ненависть своими речами и беседами. Эйке – верный своим идеям офицер СС и пылкий национал-социалист, для которого нет компромиссов… Эсэсовец должен уметь ненавидеть, поэтому и сердце в его груди должно превратиться в камень»⁶⁴.

И капо – тщательно отобранные узники, которые выполняли в бараках роль надзирателей, появились в Дахау при Теодоре Эйке. Идея использования избранных заключенных для контроля над другими не нова, их и раньше назначали старшими и в обычных тюрьмах, и в концентрационных лагерях, но теперь Эйке преподнес ее как свою собственную. Для СС в данной системе оказалось много преимуществ. Таким образом надзор осуществлялся и без солдат СС, а потенциальное самоуправство, которое могли применять капо к тем, кто оказался в их власти, к тому же повышало психологическую напряженность в бараке. Это еще больше подавляло людей. Что касается самих капо, получивших статус надзирателей, их жизнь в лагере стала легче не во всем. Они могли применять силу по отношению к тем, кто находился под их началом, но при этом вынуждены были помнить, что и на них может найтись управа. Недаром Гиммлер, уже во время войны, сказал: «Задача капо – следить, чтобы работа была исполнена… Таким образом, он должен подгонять своих людей. Как только мы почувствуем, что не удовлетворены им, он перестанет быть капо и вернется в ряды обычных заключенных. И он знает, что в первую же ночь его забьют до смерти»⁶⁵.

Появление системы капо имело для войск СС еще один плюс, причем плюс с перспективой. Со временем капо, эта привилегированная прослойка заключенных, составили актив нацистских концентрационных лагерей и стали осуществлять непосредственный, низовой контроль над повседневной жизнью простых узников, так что это нововведение позволило эсэсовцам больше дистанцироваться от них. В частности, вместо того, чтобы самим избивать заключенных, они могли дать указание сделать это капо. Таким образом, охрана уже не рисковала забрызгаться кровью тех, кого, к примеру, били плетьми. Конечно, солдаты СС продолжали принимать непосредственное участие в разных экзекуциях, но система капо предложила им альтернативный способ осуществления надзора и наказания. Своего страшного апофеоза она достигла в Освенциме, где заключенные могли подвергаться самому ужасающему насилию, вплоть до убийства, со стороны капо, которые имели полную власть над ними и в бараках, и на месте рабского труда.

Многие из тех, кто позже дослужился до высоких постов в системе нацистских концентрационных лагерей, прошли подготовку у Теодора Эйке. Скажем, Рудольф Хесс, ставший в 1940 году первым комендантом Освенцима, начинал в Дахау в 1934-м на низшей административной должности – блокфюрером. Впоследствии Хесс вспоминал, что Эйке убедил всех своих подчиненных, что они имеют дело с опасными врагами государства, поэтому должны вести себя с ними жестко⁶⁶. Но было бы неверно воспринимать слова Хесса, написанные им в автобиографических записках уже после войны, буквально. Можно не сомневаться, что призывы Эйке оказали на него определенное влияние, но это вряд ли единственная причина того, что сам Хесс позже стал заместителем руководителя системы концентрационных лагерей в главном административно-хозяйственном управлении СС. Его прошлое, как и прошлое многих из тех, кто вступил в ряды СС и служил в Дахау, предрасполагало к тому, чтобы в полной мере разделять идеи, насаждавшиеся Теодором Эйке.