Хорошая девочка
Шрифт:
– Эм… Ну, это дело прошлое, – замечаю, откашлявшись. – Что бы там вам не рассказала мать, все было не так ужасно.
– Ну, да, – хмыкает отец.
– Да! – киваю я. – Так что если вы решили, будто ваш долг за счет меня оплачен – не обольщайтесь. И начинайте искать способ, как закроете его лично.
– Смешная ты.
Отмахиваюсь:
– Не обращайте внимания. Я сейчас не в себе. Переживаю за Даву. Он умничка, уже отписался, что жив-здоров, но…
– Да понял я. Ухожу…
– Я не выгоняю!
– Тебе сейчас не
– Вы же ему ничего не сделаете? – пугаюсь я.
– Нет, конечно. Но кармические счета – такая вещь, сама понимаешь…
– Папа! – я возмущенно топаю ногой и только потом понимаю, что произнесла это слово вслух. Так легко… Будто миллион раз до этого называла его именно так. А я ведь и называла. Да-да, едва слышным шепотом повторяла про себя, лежа маленькой в кроватке, «па-па». Смакуя, ощущая, как вибрация проходит от кончика языка к середине на первом «па» и повторяется на втором. Если у слова есть вкус, то для меня в слове «папа» преобладают горько-сладкие ноты.
Застываем, изумленно друг на друга глядя. О, боже мой. Оказывается, я в первую встречу ничего толком не поняла. Слишком силен был шок. И то, что в моей жизни в самом деле появился отец, доходит вот только. Самый настоящий отец, да. Который, чуть только запахло жареным, встал на мою сторону, одной левой разделавшись с посмевшим меня обидеть. Нет, я, конечно, взрослая, и сама бы могла поставить Валерку на место, но…
– Кхм… Я… Кхм. В общем, я что хотел сказать? Надо бы нам уже на ты перейти, как считаешь?
– Ага.
– Дашь номер внука?
– Дам. – Пожимаю плечами. – А… зачем?
– Ему сейчас нужно с кем-то поговорить. Да и тебе будет спокойнее от мысли, что он под присмотром.
– Ладно. Правда, я не уверена, что Давид согласится.
– Посмотрим.
– Ой, а у меня же нет твоего номера.
На ты с отцом я перехожу неожиданно легко. Странное дело. Я не знаю, как это объяснить. Ведь ситуация вроде бы сложная. Но все идет как по маслу.
– Сейчас будет.
Отец достает телефон из кармана и набирает мой номер. Если честно, его осведомленность о моей жизни немного пугает. Даже интересно, что еще нарыли обо мне его люди. Я вообще слабо представляю, как это происходит, хотя и догадываюсь, что благодаря интернету все легче, чем кажется на первый взгляд.
– Хм… А ты все-все про меня знаешь, да?
Мы идем к выходу плечом к плечу. Отец, скупо улыбаясь, на меня косится:
– Многое.
– Чем болела? И даже в какие ходила секции? – закидываю удочку. Секции я выбрала, мягко скажем, не очевидные.
– В весьма интересные. Ботанический кружок, Сара. Ты серьезно туда записалась по доброй воле?
– Я хотела поступать в медицинский, – смеюсь.
– Уж не после того ли, как попала в больницу с аппендицитом?
– Точно! Мне попался та-а-акой симпатичный хирург! Я тут же
В отличие от Валерки с его глупыми вопросами, отец не спрашивает, почему же я все-таки не стала поступать. Не мне одной это очевидно.
– Ну, в итоге ты нашла себя в другом, и слава богу. Здесь хорошо. Атмосферно и вкусно.
– Спасибо. Заходи почаще.
– Я очень ценю твое предложение. И готовность идти на контакт.
– Хоть у тебя ко мне нет вопросов, – вздыхаю. – У Давида в связи с этим когнитивный диссонанс.
– Я поговорю с ним.
– Попробуй.
За Даву я не переживаю. Он имеет четкие представления о добре и зле. Вряд ли кто сумеет сбить его с пути истинного. А вот если они найдут с дедом общий язык и какие-то точки соприкосновения, будет, наверное, неплохо.
– Тогда до встречи. Я позвоню.
– Георгий Николаевич…
– Мы вроде на папе сошлись? – вскидывает взгляд.
– Да. Точно. В общем, я хотела попросить тебя за маму. Не знаю, чем ты ей угрожал, но прекрати. – Подумав, что моя просьба прозвучала не лучшим образом, торопливо добавляю: – Пожалуйста.
– Она до последнего пыталась помешать нашему знакомству.
– Прости ей это.
– Что именно? То, что меня три часа шмонали в аэропорту по прилету?
Вот же черт! Ма-ма! Тяжело вздохнув, запрокидываю голову к потолку:
– Да. И это прости тоже. Ради меня. Я же между вами – как между двух огней. Она за сегодняшнее утро мне слова не сказала…
– Сама лезет на рожон.
– Как будто я не знаю. Что поделать? Такая уж она. Была бы другой, может, все бы у нас гораздо хуже сложилось.
– Или лучше. Впрочем, ладно. Я тебя услышал.
– Спасибо.
Провожаю отца до двери. Не без интереса наблюдаю за тем, как он садится в шикарный Майбах. Вот это да. Что ж тут у него за связи? Прерывая мысли, в руке звонит телефон.
– Привет, детка.
– Привет, Сереж.
– Ты не в курсе, почему Давид прогуливает тренировку? У нас соревнования на носу.
Вот черт! В этой круговерти я вообще обо всем забыла. Даже тренера не предупредила – балда.
– В курсе. Его отец объявился.
– Та-а-ак… И?
– Ну что «и»? – расстроенная, захлопываю за собой дверь в кабинет. – Подкараулил где-то, вывалил на него, кто он и что… Подробностей я не знаю. Разговора не вышло. Давид почти сразу же психанул и убежал.
– Дерьмово. Есть понимание, где он сейчас?
– Нет понимания, – вздыхаю, – но он отзвонился. Сказал, что все в порядке.
– Думаешь, так и есть?
– Я не знаю, что думать! Голова кругом. С ним отец хотел встретиться.
– Он уже встретился. Пусть только к вам теперь сунется. Я ему ноги переломаю…
– Да нет же! Ты не понял. Мой отец.
– А-а-а. Твой – другое дело.
– Он стал невольным свидетелем этой эпической драмы.
– Жаль, что меня там не было.