Хорошая девочка
Шрифт:
– Без проблем. Сам хотел предложить. Кстати, нас не представили, – не без доли язвительности замечает Сергей. – Сергей Бекетов. Мы с Сарой встречаемся.
– Как? – хватается за сердца маман. – Уже встречаетесь? А еще неделю назад собирались жениться.
– Мам, прекрати устраивать цирк! – шиплю я. В конце концов, еще немного, и отец ее просто испепелит. – Спасибо, кстати, за цветы. Очень красивые.
– Спасибо, что не выгнала меня с порога.
– Сара терпеть не может конфликты, – замечает Бекетов.
–
Они что, собрались меня жизни учить? Во дают!
Гурьбой выходим провожать гостей. Бекетова неловко приобнимаю. Отцу просто киваю. Сергей подносит к уху руку, дескать, потом позвоню. Я киваю и, надо заметить, не без облегчения захлопываю дверь за этими двумя. Ну и денек. Странная у меня жизнь. В ней то абсолютно ничего не происходит, то – как будто бы все и сразу.
Возвращаюсь на кухню. Мать курит в окно… А ведь несколько лет назад бросила! Собираю чашки. Накрываю коробкой торт.
– Ты почему ему обо мне не рассказала?
– Потому что он не стоил того. Не хотела портить жизнь нам обеим.
– С виду он вполне нормальный.
Возражать вроде как глупо. Я ведь прекрасно осознаю, каким обманчивым бывает первое впечатление. Но я все-таки возражаю.
– Ага. Как же…
– Если он плохой, мам, как же ты с ним связалась? Я не знаю более прозорливого человека, чем ты.
– Не хочу это муссировать.
Мама яростно тушит бычок в красивом фарфоровом блюдце.
– А я хочу. И имею право…
– На что?
– Знать! Если мне есть чего опасаться…
– Тебе – вряд ли.
– А тебе? Ты же из-за него, да, домой помчалась?
– Можно и так сказать. Глупая, забыла, что от него так просто не отделаешься. Он только один раз дал мне шанс…
– Шанс на что?
– Все не разрушить.
– Мам, – закатываю глаза, – ты говоришь загадками. Я не понимаю.
– Тебе и не нужно ничего понимать.
– А может, я все-таки буду сама решать, а, мама? Ты тридцать один год скрывала от меня правду.
– Поверь, правда – это меньшее, что тебе нужно.
И тут мне в голову приходит догадка, от которой у меня кровь стынет в жилах:
– Он что… он тебя изнасиловал?!
– Не выдумывай!
– А что? Он старше… Он не в твоем вкусе!
– Много ты о моем вкусе знаешь, – в очередной раз фыркает мама, а меня ее пренебрежение уже до печенок достало!
– Так расскажи! Почему я должна гадать о том, что случилось?
– Ничего не случилось. Дурой я была! Молодой, романтичной дурой. Георгий же… Сама говоришь. Взрослый мужик. Авторитетный вор в законе. Полстраны под ним. А тут я… писюшка. Двадцать семь лет. Расследуйте, милочка, преступную деятельность…
– Ма-а-ам, – шокированная, протягиваю я, а та меня будто не слышит.
– Да он уже на втором допросе веревки из меня вить начал…
–
– Был-был, да… Я такой дурой была. Такой непроходимой дурой… Повелась на блатную романтику. Все вообще на кон поставила, идиотка. Сейчас оглядываюсь и не понимаю, как вообще из этого выплыла чистой. Могла же все потерять. Сама сесть могла, понимаешь?
– Мам, я в полном шоке.
– Ты сама хотела правду. Я предупреждала… Спать давай. Поздно уже.
ГЛАВА 18
ГЛАВА 18
«Крутой у тебя батя».
В темноте комнаты экран телефона – единственный источник света. Я специально замуровалась, и даже шторы задернула поплотней. Так лучше думается.
«Спасибо, что подвез его».
«Это я с дальним прицелом. Твоя мать меня явно ненавидит. А раз уж мы планируем совместное будущее, мне в твоей семье явно не помешают союзники».
«Не уверена, что этот человек станет частью моей семьи».
«А что так?».
«Это не телефонный разговор. Завтра. Ладно?».
«Вот умеешь ты как следует прогреть».
Ну, простите. Я же не могу написать, что мой отец – вор. Еще и в законе. В общем-то, далекая от этого всего, даже я знаю, что воры находятся на вершине иерархии бандитского мира. Другое дело, что никогда раньше мне не приходилось с этим самым миром сталкиваться. И вообще, мне казалось, это что-то из дремучего прошлого. Но, как оказалось, я ошибалась.
Экран гаснет одновременно с тем, как в дверь стучат.
– Мам, ты спишь?
Губы невольно растягивается в широкую улыбку. Сколько бы Даве не было лет, начинает он всегда одинаково. В два сынок тоже первым делом интересовался, не уснула ли я, при этом оттягивая веко маленькими пухлыми пальчиками.
– Пытаюсь. А ты чего бродишь?
– Уроки делал. А теперь вот думаю, какая странная жизнь.
– И заметь, тебе только пятнадцать. Представляешь, сколько еще неприятных открытий в ней будет? – смеюсь я тихонько.
– Почему сразу неприятных? – Дава ложится рядом со мной, подоткнув под щеку руку. – Тебе не понравился дед?
Не торопясь с ответом, заглядываю вглубь себя. Не понравился? Я не знаю. Мы ведь даже толком не успели поговорить. Но, если быть с собой честной, мне, наверное, интересно было бы узнать этого человека получше. А там уж, если он не понравится, то и думать не о чем. Ну не станет же отец заставлять меня с ним общаться или навязывать свое общество?
– Почему? Выводы делать рано. Я просто растерялась сильно. Не ожидала, что мы познакомимся, после стольких лет.
Давид тяжело вздыхает. Пора его выгонять. Но я даже на расстоянии чувствую, что он еще о чем-то хочет спросить. Хочет, и не решается…