Хорошая война

Зубков Алексей Вячеславович

— Его или ее, — без разницы.

— Но мы же сгорим! — громким шепотом ответил оруженосец.

— Не трусь, Бог не попустит сгореть собору, — уверенно ответил Шарль-Луи.

Оруженосец кивнул и двинулся в сторону 'самозванца'.

Нет ничего удивительного в том, что двери на южной стороне закрывались изнутри. Ведь кто бы их ни закрывал, шел потом спать в монастырь, а не в город. Нет ничего удивительного и в том, что использовался простой засов, а не замок. Засов фиксирует створки ничуть не хуже, стоит дешевле, не требует обслуживания и закрывается без ключа. Любой мог бы открыть эти двери, если бы увидел их перед собой. Но увидеть

их в темноте можно было, только подойдя вплотную и заглянув в нишу. Рядом стояли леса, а светильников и близко не было.

Макс и Шарлотта добрались до двери быстрее преследователей. Засов был найден наощупь и сброшен. Массивные створки со скрипом распахнулись, и лунный свет подсказал путь к спасению благородной публике. Благодаря своевременному открытию второго выхода, пробка у первого выхода рассосалась и внутрь бросились монахи с ведрами и баграми. Вслед за четой де Круа к выходу побежали и остальные, в первую очередь Винс с поджигателем, которые собирались сидеть в соседней нише до последнего, а потом смыться из горящего собора через этот самый выход.

Толпа заполнила все пространство насыпного холма между стенами собора и парапетом, пятном расползаясь вдоль южного фасада.

— Смотри, Макс! — толкнула мужа Шарлотта, — это Винс!

— Что?

— Вон тот, высокий. Наемный убийца де Креси! С ним должны быть еще подручные.

Макс оглянулся и без труда отметил шестерых человек как подозрительных. Они не выглядели настолько солидно, чтобы быть гостями, были старше, чем можно ожидать от оруженосцев, хотя и были одеты в гербовые накидки. Они не сопровождали рыцарей или дам, как должны бы были делать настоящие оруженосцы. И они аккуратно передвигались в неплотной толпе, окружая Макса и Шарлотту.

Вокруг было слишком много людей, чтобы доставать меч. Да Макс и не хотел выдать раньше времени, что он распознал бандитов. Он осторожно сделал пару шагов в сторону, увлекая с собой Шарлотту, чтобы приблизиться к одному из них, а потом в длинном выпаде ударил бандита кулаком в лицо.

— Эй! Что происходит! — крикнул кто-то из рыцарей поблизости.

Шарлотта завизжала, отвлекая внимание на себя. Вокруг нее сразу образовалось свободное пространство. Никто не хотел, чтобы на него подумали, что он обидел даму. Даже двум бандитам, уже подошедшим на расстояние вытянутой руки, пришлось отойти.

Бандит, который был ближе всех к своему товарищу, сбитому Максом, не мог не заметить маневр 'клиента' и понял, что пора действовать. Но, вытаскивая кинжал, он обернулся на визг Шарлотты и пропустил момент, когда Макс рванулся в его сторону, расталкивая людей. В последнее мгновение он уловил вылетающий из-за чьей-то падающей спины кулак и отклонился назад, но левая рука все еще придерживала полу плаща, а правая была на рукояти кинжала.

Макс, не дотянувшись до врага кулаком, добавил к выпаду приставной шаг и схватил бандита за горло. Раньше, чем тот успел схватить душащую его руку своей левой или порезать кинжалом в правой, дыхание у него пресеклось, и он рухнул на мостовую.

— Что с Вами, милочка? — спросила Шарлотту какая-то пожилая дама.

— Меня кто-то схватил непристойным образом, — жалобно ответила Шарлотта.

— Возмутительно! Куда смотрят рыцари! — закудахтали дамы.

Винс наблюдал за Максом, но вдруг потерял его из вида, и не успел обнаружить, когда отвлекся на Шарлотту. Дама, которую надо похитить, не должна быть в центре внимания. Поэтому Винс протянул свою длинную руку за спиной какого-то рыцаря и ущипнул за пышный зад другую даму. Потом ввернулся в толпу, по пути от души наступив на несколько мужских и женских ног. Один оруженосец заметил этот маневр и вот-вот поднял бы тревогу, указав пальцем на грубияна. Но Винс был умнее своих подручных и заранее извлек кинжал из ножен, задрапировав его полой плаща. Встретившись глазами с уже открывшим рот оруженосцем, Винс ударил его кинжалом в сердце, потом прижал к себе и аккуратно усадил у парапета.

Отвлекающий маневр Винса сработал на все сто. Шума поднялось столько, что хоть из пушки стреляй. Кто-то обвинил в хамстве ближайшего соседа, слово за слово и спор дошел до мечей. Четверо рыцарей, пара на пару встали у парапета друг напротив друга. Вокруг них толпа расступилась плотным полукольцом, отрезая Винса от Шарлотты. Кто-то заметил сидящего в луже крови оруженосца, возник новый водоворот. Винс, не отвлекаясь, начал в обход пробираться туда, где он видел Шарлотту.

У одного из шести было особое задание. Он был киллером-одиночкой и не привык работыть в команде. Команда должна была обеспечить похищение женщины и отвлечь ее мужа, насколько получится, чем угодно. Задачей киллера было подойти сзади и заколоть Макса одним ударом стилета в сердце. Он сначала потерял клиента из вида, но, запрыгнув на парапет, быстро нашел его, опознав по росту, берету и ширине плеч.

Те двое, которые чуть не схватили Шарлотту, повторили попытку. Один из них взял ее справа под руку и придал к боку стилет. Второй слева положил руку Шарлотте на плечи, маскируя ее ярко-красное платье своим просторным черным плащом.

Семейство Фальконе-Сфорца не покинуло собор через северный вход. Во-первых, несолидно было лезть в давку. Шестеро опытных телохранителей могли бы легко расчистить проход хозяевам, но это бы было слишком большим свинством по отношению к гостям. Во-вторых, совсем уж неприлично было бы требовать, чтобы гости пропустили хозяев. Поэтому и Джанфранко с Ауреллой, и Никколо с Виолеттой, не теряя достоинства, досидели до окончания эвакуации, и последними покинули собор через южный вход, когда в северный уже вбегали пожарные.

Действие развивалось весьма быстро. К тому моменту, когда Макс открыл южный вход, собор успела покинуть едва ли десятая часть гостей. Когда Шарлотта опознала Винса, выбралась наружу едва ли треть публики. Все события, произошедшие после этого, происходили в движущейся и постоянно увеличивающейся толпе, вытекающей из собора. С первыми криками 'Пожар! Пожар!' из замка в монастырь побежали слуги и стражники.

Поссорившиеся рыцари еще не успели скрестить мечи, из сердца убитого оруженосца еще толчками выливалась кровь, Шарлотту еще не протащили и десяти шагов, бегущие из замка еще не преодолели и половины дистанции, когда раздался возмущенный возглас Ауреллы Фальконе:

— Что здесь происходит?

— Как вам не стыдно, молодые люди! — обратилась она к так и не успевшим скрестить мечи четырем рыцарям, — поединок это благородное дело, которое требует соответствующих условий, а не какие-нибудь неотложные низменные нужды вроде поноса. Рыцарю не к лицу торопиться в вопросах чести, не так ли?

— Так, так, — поспешно согласились окружающие.

— Что там у вас? — спросила Аурелла у другой группы людей, явно сосредоточившихся на чем-то одном.

— Оруженосец убит, — ответили от парапета.