Хорошая война
Шрифт:
— Нет, с Людвигом-Иоганном с турнира.
— Откуда он взялся?
— Из монастыря. Там была засада с ландскнехтами. Меня вытащили стражники. Марта сказала, что Франц и все остальные убежали через монастырь. Не знаю, жив ли Патер или кто-то из наших швейцарцев.
Макс подробно пересказал, что он видел и что рассказала ему Марта. Шарлотта задумалась. Макс молчал, он уже устал ломать голову.
В дверь постучали. Слуга привел Марту и Франца. Франц выглядел не только живым и здоровым, но еще и веселым и не сильно обеспокоенным.
— Они нас не догнали! — возвестил Франц.
—
— Пьют. Я оставил их в подвальчике 'Луиза и Лютеция', отдал им все деньги, что у меня были, и приказал не давать музыкантам покоя. Пусть или играют, или пьют. Когда музыканты упадут под столы, тогда нужно будет нажраться самим. Я правильно понимаю, что нельзя, чтобы кто-то проболтался?
— Правильно, — ответила Шарлотта, — Что с Патером?
— Жив. Ранен, но жив. Говорят, он долго спорил с епископом, потом епископ вызвал его на 'божий суд'. Мы оставили Патера и его людей в монастыре, в домике для паломников. Никто не удивится, даже если будет обыскивать монастырь и найдет паломников там, где им и положено быть.
— Епикоп вызвал на поединок простого священника? — удивился Макс.
— Да. Говорят, что перед этим он посоветовался с каким-то немецким рыцарем.
— Наверное, с Грегуаром Бурмайером, — предположила Марта, — я не видела его самого, но первый вышедший из монастыря отряд возглавлял его родственник Людвиг-Иоганн, а второй отряд — Мокрая Курица, его оруженосец.
— Епископ победил, но не стал добивать? — уточнил Макс.
— Ничего подобного. Патер победил.
— Как?
— С легкой алебардой против двуручного меча. Он всегда был хорошим копейщиком. Я лично видел, что он способен уделать некоторых претендентов в доппельсолднеры простой палкой. Епископу он пробил голову, аж мозги брызнули. Выиграл вчистую, даже без царапины.
— Ты только что сказал, что его ранили.
— Паломники сказали, что когда епископ упал, арбалетчики выстрелили в Патера.
— Арбалетчики — значит местные, а не наемники. Альфиери там был? — спросила Шарлотта.
— Был, но потом уехал, — ответила Марта, — повернул к замку.
— Плохо, — подвела итог Шарлотта, — вместо старых врагов мы приобрели новых. Ты, дорогой, случайно влез в слегка прикрытое осиное гнездо. Чувствует мое сердце, что Альфиери, Бурмайер и епископ затеяли заговор против графа. Теперь они будут думать, что ты работаешь против них.
— Заговор? Чтобы взять власть в городе?
— Власть не берут. Ее подбирают. У Джанфранко нет даже информации о том, что происходит в городе, иначе он бы не одобрил сделку Альфиери и епископа. Стража подчиняется Альфиери. Даже Аурелла выберет Альфиери, а не Фальконе. Для полноты картины у них в компании еще и немецкий наемник. Я, честно говоря, ничего не слышала про заговор, но, насколько я понимаю местные порядки, никто даже не удивится, если Альфиери захватит город. Конечно, он не начнет раньше, чем закончится турнир, но ты рискуешь до этого не дожить.
— Ну, с Бурмайером у меня старые счеты, и он не тот человек, чтобы платить убийцам. Он с большим удовольствием прикончит меня в бою или на турнире. А вот Альфиери…
— Вот именно. Альфиери был очень недоволен, что ты уделяешь Аурелле
— Я могу порешить его хоть сейчас, — подал голос Франц, — его люди подло пытались убить нашего Патера, который победил в честном поединке.
— Сегодня он должен быть в замке, — добавила Марта, — На базаре говорят, что ночь с пятницы на субботу он всегда проводит в замке.
— Франц, ты говоришь по-итальянски? — спросила Шарлотта.
— Нет, Ваша светлость. И никто из моих людей не говорит.
— Я говорю, — ответила Марта. Я смогу провести Франца в замок через вход для прислуги.
— Решено. Идите сейчас.
Марта и Франц поднялись и вышли.
— Мой доспех остался на дне канала, — пожаловался Макс, а завтра я не могу не выйти на турнир. Мне придется вернуться в наш шатер, а там наверняка будет засада.
— Не возвращайся, — не раздумывая, сказала Шарлотта, — Можешь раздобыть доспехи где-нибудь в городе?
Макс почесал в затылке.
— Антонио Бонакорси… Только где бы его найти?
— В комнатах прислуги. Когда мы пришли, он закрутил роман с горничной.
27. Два слона в посудной лавке
Вот так и только так совершаются убийства видных политических деятелей. Никаких тайных обществ, заговоров, высокооплачиваемых киллеров, специального высокотехнологичного оружия и прочей ерунды для богатых неудачников. Маленький человек говорит 'а вот пойду и убью', берет ничем не примечательный кинжал или револьвер, проходит через все уровни охраны и убивает хоть короля, хоть президента, хоть премьер-министра. Что характерно, маленький человек совершенно не заботится о путях отхода, чем облегчает себе задачу по сравнению с 'профессионалами'.
Потом, чтобы другие маленькие люди не воображали, что убивать королей просто, чтобы охрану не мучила совесть, чтобы не обидно было сильным мира сего, у кого кишка оказалась тонка организовать это убийство, придумывается криптоистория, в которой за спиной маленького человека прячутся большие люди. Как недруги убитого, так и сочувствующие глотают такие истории с превеликим удовольствием. Первым стыдно, что кто-то смог сделать то, о чем они трусливо перешептывались. Вторым стыдно, что такой, по их мнению, 'талантливый руководитель', не смог всего-навсего организовать себе охрану, которая всего-навсего способна защитить хотя бы от непрофессионала-одиночки.
От Улицы Богачей до замка рукой подать. По набережной гуляли парочки, на фоне которых Франц и Марта могли бы затеряться, если бы не выдававшая их разница в росте. На середине пути Франц вспомнил, что они не знают расположения внутренних помещений замка.
— Это же просто, — ответила Марта, — Нам нужен тот вход, через который доставляют провизию. Входы для благородных людей уже закрыты, а через этот после ужина будут выходить всякие посудомойки, которые живут не в замке. Дальше будут незапертые двери до кухни, в таком большом дворце в кухне до поздней ночи кто-нибудь есть.